Читаем без скачивания Пара для дракона, или погаси последний фонарь (СИ) - Чернышова Алиса

— Я же смог наблюдать, как умирал Ажар, — отозвался Ижен. — Я смотрел — и ничего не сделал. С ней тоже смогу. Велика ли проблема?

Даани бросил на него быстрый, внимательный взгляд.

Ижен мысленно поморщился. По правде, раньше смерть Ажара была запретной темой — он не позволял упоминать это и никогда не обсуждал. А сейчас... Он даже не знал, почему заговорил об этом. Возможно, потому что Лимори была чем-то похожа на покойного братца. Дурочка! Наивная идиотка, продолжающая верить в большее несмотря ни на что.

— Дело дрянь, господин лекарь — пациент совсем плох, — сказал Даани и усмехнулся. — Одна радость — диагноз понятен.

— Серьёзно?

— Ага-м. Не нервничай только, но, как мне кажется, ты влюбился. И не сверкай так глазами — со всеми рано или поздно случается.

— Не со мной, — отрезал Ижен. — Я не понимаю... Я действительно не понимаю. Она не моя пара. Более того, я уже встретил свою! Пару, душу — как хочешь. Да, я не признал её, но в любом случае дальше всё очевидно. Лимори... между нами нет ничего. Ни единой искры! У меня нет никаких причин её любить.

— Ну да, — Даани ухмыльнулся. — Ты доверился ей, увидел в ней близкого человека, впустил в свою библиотеку. А для тебя — и для неё — это всё равно что сердце. Никогда не задумывался, что эта библиотека — нечто вроде твоей драконьей сокровищницы? И не притворяйся, что не понимаешь, о чём я... Так вот, говоря о причинах. Она спокойная, умная, предана своему делу, отлично играет в шахматы и видит в тебе не врага, а личность. Она сочувствует тебе и защищает. Вы оба интересуетесь ментальной магией, оба имеете непростые отношения со Смертью, оба, уж прости, немного психи. А так — да, у тебя нет ну вот вообще никаких причин её любить! Ни единой.

— Значит ты думаешь, что значение пар преувеличивают? — уточнил Ижен. — Хотя, учитывая историю моей семьи, следовало догадаться...

— Ну почему же сразу — преувеличивают? Пара — это возможность иметь детей, единомышленника, магически совместимое, ментально созвучное существо. И — для демонов — шанс не сойти с ума. Где ты тут видишь преувеличение? Но вот то, что пара не всегда равно любовь — это факт. В смысле, велика вероятность, что ты влюбишься, потому что Предназначение и всё такое, потому что то самое ментальное и магическое созвучие не проходит даром, потому что Предназначение сакрально...

— Сакрально? — Ижен жёстко усмехнулся. — Пока меня не было, ты накурился пыльцы фей и начитался бредней для тринадцатилетних человеческих девочек?

— Нет, — отозвался Даани ему в тон. — Всего лишь научных трактатов. Где сказано, что пару обычно встречают на гребне эмоционального излома, в определяющих будущее обстоятельствах. Она ставит перед решающим выбором, задаёт, если можно так сказать, главный вопрос. Но... нигде ни разу не сказано, что можно любить только пару.

Даани вздохнул.

— В Предгорье, насколько я могу судить, истинная пара — это культ, — продолжил он. — Что неудивительно, учитывая их демографическую ситуацию. Да и Обретение связывает в этом смысле оборотней по рукам и ногам: если уж признал кого-то парой, то уйти не сможешь. Ни магия не позволит, ни слившиеся ментальные поля; это как оторвать от себя кусок, знаешь ли. Но... посмотри на демонов. Да вот хоть на моих родителей! Они обожают друг друга, в курсе всех дел, идей и любовных похождений половинки, но по факту съезжаются только тогда, когда хотят сделать очередного ребёнка. Им так удобно. В остальное время — живут полной жизнью, обмениваются магиями и впечатлениями, путешествуют по мирам... кстати, я рассказывал, что моя матушка нынче подрабатывает певицей в техногенном мире?

Ижен потрясённо моргнул.

— Ты шутишь.

— Ни разу, — ухмыльнулся Даани. — Очаровывает демоническим голосом, манипулирует людишками и позволяет продюсеру думать, что он ею пользуется. Тебе привет передавала, кстати.

Ижен усмехнулся.

— Ты ей тоже — и я даже не хочу спрашивать, что такое "продюсер". В любом случае, хочешь знать моё экспертное мнение? Не влюбляйся. До ужаса непрактичное и неудобное состояние.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ещё бы, — Даани поднял бокал в пародии на тост. — Не переживай по этому поводу. Где я — и где любовь? Я лучше обложусь симпатичными полукровками. Пятью или шестью.

— О, я тоже так думал, — ухмыльнулся Ижен. — И вот мы здесь...

— Хватит меня пугать! У меня тонкая душевная организация, да к тому же ещё и ранимая психика. Мне будут сниться кошмары... Скажи лучше, что ты на самом деле — если опустить всю рефлексию — собираешься делать?

Ижен прикрыл глаза и усмехнулся.

— В том-то и дело, верно? Я не знаю.

Даани задумчиво прищурил глаза.

— Ты ведь понимаешь, что мне придётся всё рассказать Лаари? — уточнил он.

— Я — понятливый мальчик, знаешь ли, — отмахнулся Ижен. — Реши сам, как расставить акценты — и делай, что должен. Мы слишком долго друг друга знаем, чтобы я сомневался.

Он отвернулся и задумчиво покачал бокалом, наблюдая, как напиток, переливаясь, искрится, отражаясь по-разному в сотне граней.

— Возможно, мне стоило бы пойти Жакраму навстречу. Выпустить Тень Предвечной, если он так хочет. Возможно...

— Не думаю, что Жрице понравился бы такой вариант, — отметил Даани. — Она едва ли захотела, чтобы её так спасали. И тут я склонен с ней согласиться.

— Я тоже, — отозвался Ижен. — В этом и проблема.

- 10 -

Гун Оранжевая в последнее время возненавидела письма. Особенно те, что приходили непосредственно от Алого Дома.

От неё требовали результатов. Отчитаться о местонахождении Ижэ, склонить его к нужным решениям, воспользоваться связью пары, чтобы повлиять... В какой-то степени Гун даже была рада, что он заблокировал связь: она больше не хотела в это играть.

Она смертельно устала. И, честно говоря, не была уверена, что они с Ижэ увидятся ещё когда-нибудь. Достаточно и того, что она до сих пор жива, верно? Значит, он выполнил условие; значит, подставился, чтобы спасти её.

Но связь так и не восстановил. Это о многом говорило. В некоторых вопросах мало что может быть настолько же говорящим, как молчание.

И, пусть тишина и отзывалась болью в глубине души, но не была концом света, потому что ей повезло. Сказочно, невероятно повезло: она ждала ребёнка. Полноценного притом.

Для любой драконицы это было подарком ссудьбы.

Обычно у её соотечественниц уходили годы и годы, чтобы забеременеть — даже с совместимыми партнёрами. Рождения первенца порой приходилось ждать пару сотен лет; такова уж была плата за драконье могущество. Но ей повезло, и она не уставала благодарить Небо за милость.

Конечно, были некоторые неудобства. Например, Призрачный огонь, который в данный момент поедал девятнадцатый по счёту письменный стол.

— Прости, — вздохнула Гун, посмотрев на свою подругу и — когда-то — госпожу. — Со мной ты точно разоришься на мебели.

Ири, восседавшая в высоком кресле, только презрительно тряхнула головой, заставив украшения в причёске зазвенеть, и активировала специально созданный Жрецами артефакт, заставляя пламя утихнуть.

— Я это как-нибудь переживу, — отрезала она. — Но твоё спокойствие и здоровье ребёнка для меня стоят гораздо дороже любой меблировки. Зачем ты продолжаешь читать эти письма? Один их вид огорчает тебя. Во имя Неба, я ведь с самого начала предлагала просто их сжигать!

— Мы обе знаем, что я не могу просто их игнорировать. Моя семья...

— В состоянии со всем справиться.

— Мой брат...

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Уже вполне себе взрослый и должен сам решать свои проблемы. Он и так достаточно долго прятался за твоей спиной.

Гун подавила чуть грустную улыбку: Ири практически полностью порвала отношения со своей семьёй и считала (небезосновательно притом), что каждый должен жить своей собственной жизнью. Связь с родственниками она поддерживала, но скорее на деловом уровне.