Читаем без скачивания Семь смертных грехов. Роман-хроника. Расплата. Книга четвертая - Марк Еленин

В продолжение и поддержку этих мыслей — следующее, пятое письмо красного командира. В нем высказывается твердая позиция, основанная на полном знании текущего момента. «Краском» утверждает:

«1. Власть пошла на уступки. Коминтерн отошел на второй план.

2. НЭП. На базарах, кажется, все население России. Лозунг «обогащайтесь!», похоже, должен уничтожить все завоевания революции,

3. В армии стало ненадежно. Солдаты не хотят подчиняться политкомиссарам. Командиры одним глазом все время косят в сторону Германии и при малейшей возможности отправляются туда на учебу.

4. Ни один дурак не пойдет сейчас занимать Россию. Иностранцы знают ее лучше вас. Выступления в эмиграции Милюкова, Деникина, Головина, их призывы и обещания — все оканчивается одними пустыми словами. У эмиграции нет козырей.

5. Япония воевать сейчас не будет. На дальнем Востоке у нее есть армия, которую Советам будет нелегко разгрызть. Польша может скушать Литву. Для нее и Германии это лучший выход в решении Данцингского вопроса...»

И в заключении: «Надо мирить государства во имя борьбы с большевизмом. Не сидите сложа руки...

Красный командир».

«Белый офицер — красному командиру»

«Перед лицом событий, назревающих в России, всем, кто хочет считать себя русским патриотом, необходимо протянуть друг другу руки и быстрее найти общий тактический путь...»

Отношения налаживаются, переходят в новое качество.

«Белый офицер — красному командиру»:

Дорогой собрат!

...Пусть каждый русский солдат и командир гордо заявляет: «Мы, русские воины, чтим светлую память наших героев. И пусть найдутся новые русские люди, способные повторить их незабываемые подвиги... Привет вам, командир, и всем русским доблестным орлам из нашего грустного невольного далека...

Как только окажетесь в Германии, соблаговолите сообщить нам Ваш адрес. Надеемся на продолжение корреспонденции.

Белый офицер».

Было еще несколько писем, и их регулярно печатал «Часовой».

Русские «эмигранты с интересом пересказывали друг другу прочитанное, гадали, кто же авторы писем. И вдруг шокирующее открытие в отделе объявлений и курьезов вечерней газеты; тут было напечатано обращение к доверчивым глупцам. Каждому, кто не побоялся бы эксперимента, предлагалось взять все письма, опубликованные «Часовым», и прочитать сверху вниз заглавные буквы первых абзацев. Любопытствующие произвели опыт. Получилось: «Да здравствует СССР!»

И следом — карикатуры, анекдоты, насмешливые пародийные репризы... Русские и парижане, смеясь, узнали «кто есть кто» или, как выразился кто-то, «сказку о том, как один офицер другого обдурил»...

Самое активное участие в этом политическом розыгрыше по поручению Венделовского принял «Фунтик». И хотя он заслужил похвалу «Центра», задание казалось ему недостаточно серьезным. Абрамов-младший не скрывал своего недовольства, рвался к делу. Таким считалось наблюдение за полковником Монкевицем. Венделовский наставлял своего подопечного: полковник — человек не только опытный, но и очень ловкий. И то, что они вместе ездили в Россию и оба участвовали в похищении Кутепова, значило не так уж и много, хотя Монкевиц был способен выкинуть что-нибудь совсем непредсказуемое: передать себя в руки французской полиции, потащив за собой всю цепочку и, раскрыв обстоятельства похищения Кутепова, получить миллион и бежать, подготовив побег безукоризненно, и исчезнуть, ловко заметя следы. Монкевиц мог убрать «0135»-го, такое уже не раз приходило ему в голову и заставляло осторожничать и подстраховываться. В конце концов, Монкевиц в поисках выхода мог дать перевербовать «0135» одному из «эльзасцев». Для Венделовского это был худший вариант. Он пришел в голову последним, и чем больше размышлял над этим Альберт Николаевич, тем больше склонялся именно к нему. Встречу (или встречи) мог засечь лишь «Фунтик»: его не знал ни Монкевиц, ни «эльзасцы» (по-видимому), «0135»-го знали все. Оставалось надеяться лишь на Абрамова-младшего, который все еще не совсем серьезно реагировал на четкие инструкции. Его сумасбродным выходкам не было конца. Вдруг он исчезал на неделю — не выходил из спальни, где предавался любви со своей очаровательной молодой женой. «Имею я право на медовый месяц?» — парировал «Фунтик» упреки Венделовского.

Потом — новая страсть: Фунтик начал коллекционировать марки. Филателия, казалось, поглотила его целиком. Он накупил каталоги, альбомы, лупы, вступил в филателистическое общество. И как все, что он делал, «сопровождал свое увлечение широкой рекламой. У входа в дом, на Оборшцте 17, прямо на заборе появилось объявление: «Покупаем и продаем марки всех времен и народов, континентов и государств. Спрашивать членов международного филателистического общества комиссионеров — «Чичо», «Славчо» и Николая — здесь, в этом доме».

Венделовский не приветствовал увлечения своего подопечного. Но Шаброль успокоил его: если будут в доме Абрамовых новые люди — это неплохо, для конспиративных встреч ничего более хорошего не придумаешь!..

Продолжая несколько настороженно относиться к «Фунтику», Венделовский принял решение ограничить его контакты со своими сотрудниками, хотя эта мера выглядела запоздалой и Абрамов-младший был уже осведомлен достаточно. Правда, с передислокацией группы «Доктора» в Марсель в «цепочке» образовались определенные «дыры», мешающие недостаточно осведомленному человеку установить, кто с кем непосредственно связан и кому подчинен. Венделовский употреблял много сил, чтобы сдержать активность «Фунтика» и постараться загрузить его так, чтоб у него оставалось не слишком много свободного времени для «самодеятельности». «0135»-ый дал ему приказание ежедневно докладывать о поведении Монкевица с утра до вечера, не оставляя его одного ни на минуту. «Фунтик» всячески демонстрировал усердие и преклонение перед всеми способностями Венделовского. Он организовал в своей квартире фотолабораторию, в которой совершенно бесстрашно переснимал переписку в двух экземплярах. Вместе с женой он увлекался спортом (летом — туристские маршруты, зимой — лыжи), даже записался в фешенебельный клуб. И в этом мнения Шаброля и Венделовского по поводу деятельности «фунтика» расходились решительно...

Однако к Абрамову-младшему придираться было трудно: дело свое он выполнял быстро и легко, словно играючи. Вероятно, он не догадывался, как внимательно следят за ним в РОВСе. А к Венделовскому поступали сведения об этом. Вместо полковника Александра Браунера слежку за Николаем Абрамовым поручили ровсовцу капитану Фоссу, который пока что, правда, стремился лишь удостоиться дружбы с генеральским сыном. Пользуясь, как ему казалось, подходящим случаем, Фосс предложил «Фунтику» взаймы без процентов небольшую сумму денег. Новое действующее лицо в окружении Николая Абрамова заставило «Доктора» насторожиться я принять кое-какие предупредительно-разведывательные действия. Справедливость этих действий Венделовского была признана в группе «Доктора» единодушно...

Но время шло быстро, Шаброль же пока молчал — ни одного сообщения из Марселя. Наконец, дело вроде бы сдвинулось с мертвой точки — Филипп Десбон передал «0135»-му шифровку: «Доктор» извещал, что натурализация в Марселе заканчивается нормально. Иветта может начинать перемену базы согласно плана. Магазин фирмы «Сулейман Гамидов, Клерман и сын. Торговля коврами, антиквариат» частично проведен в Марсель. Туда же перебралась мадам Пино. «0135»-му надлежит совместно с Монкевицем, который в переписке получал номер БЖ/13 и кличку «Монокль», ждать указаний в Париже, ничего не предпринимать, фиксируя каждое новое появление «эльзасцев» в любой точке Парижа. Новая связная выехала. Имеет приказ самостоятельно выйти на шефа, которым на время отсутствия «Доктора» в Париже назначается «0135»-ый.

«ДОКТОРУ» ИЗ ПАРИЖА ОТ «0135»

«Встреча с «Ивашко» состоялась, прошла благополучно. Технически грамотна, старательна. Имеет отличную «крышу». На отработку связи нужен месяц.

Один из «эльзасцев» арестован полицией возле магазина на Мак-Магон. Отпущен после проверки из-за отсутствия преступных намерений. Жду указаний.

0135».

ИЗ «ЦЕНТРА» В ПАРИЖ «0135»

«Имеется принципиальное решение руководства вашем переводе в Прагу; учебе местном юридическом институте. Документы, посланные с «Ивашко», являются основой вашей легенды. Уточнения предлагаем внести после встречи с «Доктором». Планируется встреча с руководством где-либо на территории Чехо-Словакии. Предположительно середина лета. Место и время будет уточнено.

Рекомендуем активное внедрение в правое крыло студенческого Союза.

Приказываем постоянно держать в поле зрения Монкевица и всех «эльзасцев», один из которых зафиксирован в Берлине, в профашистском обществе. Предполагаем, последует ряд попыток перевербовать Монкевица.