Читаем без скачивания История идеи гражданского общества в англо-американской либеральной политической традиции - Сатнислав Остроумов

Открытое общество преследует две главные цели. Во-первых, это борьба индивидов, органов местного самоуправления и государственных институтов с проблемами конкретных людей и преодоление конкретного зла. Во-вторых, это рациональное и мирное исцеление недугов демократии [48, С. 54]. Дж. Хол подчеркивает, что общество в концепции К. Поппера должно развиваться эволюционно и поэтому оно должно быть открыто переменам [244, Р. 34]. Индивидам следует избегать революций и разрешать частные проблемы в духе «социальной инженерии» [см. 406, Р. 281–306], действующей по принципу постепенных улучшений [77, С. 93].

К. Поппер является апологетом процедурного подхода к демократии. Традиционный политический вопрос: «Кто должен править?», К. Поппер заменяет на вопрос о том, как ограничить приход во власть неподходящих людей, создать институциональные способы контроля власти гражданами и обеспечить мирную смену правительства [48, С. 54; 58, С. 29] в рамках соответствующих демократических процедур [см. 159, Р. 528–556; 48, С. 52; 5, С. 37], которые, по мнению автора, создают иллюзию ограничения власти правящего режима [129] .

В концепции К. Поппера, открытое общество характеризуется рассредоточением власти, наличием мультиполярной системы без единого центра [244, Р. 32]. По мнению К. Поппера, проблема власти – проблема бюрократии [130] . К. Поппер особенно осуждает так называемую тиранию мелкого бюрократа [373, Р. 4]. Как организовать гражданское общество так, чтобы сохранить приоритет свободы, как сделать так, чтобы обезличенные правила существовали ради граждан, а не ради самой бюрократии? Эта проблема остается неразрешенной, подчёркивает М. Ноттурно [77, С. 103]. Авторитет, сообщество, бюрократия – реальные враги открытого общества [77, С. 91].

Согласно К. Попперу, политическая демократия – единственный известный способ удерживать правителей великодушных, или нет, от того, чтобы делать все, что они пожелают [76, С. 77]. Хотя К. Поппер считал демократию наилучшим из известных человечеству фундаментом открытого общества, он, тем не менее, дифференцировал демократию и открытое общество [77, С. 92]. По К. Попперу, принципы открытого общества никогда и нигде не были реализованы в полном объеме. Вместе с тем, современное западное общество наиболее близко подошло к практическому воплощению идеалов открытого общества [58, С. 32].

По мнению автора, философ должен ставить во главу угла человека, а не процедуры, это более глубокий подход. Господство права, разделение властей, система сдержек и противовесов, конституционализм и парламентаризм – это замечательно, они способствуют совершенствованию самой системы государственной власти. Но даже в рамках этой системы, правители умудряются злоупотреблять властью. Следовательно, нужно выбирать тех правителей, которые будут злоупотреблять меньше, а не больше и хорошо относиться к подвластным. Вопрос: «Кто должен править?» сохраняет свою актуальность, несмотря на его полное или частичное игнорирование в модных концепциях К. Поппера, И. Берлина, Ф. А. Хайека и Дж. Ролза.

Оксфордский теоретик либерализма [131] , представитель еврейской интеллектуальной традиции, И. Берлин (1909–1997) подобно К. Попперу занимался политической философией и историей политических идей [132] . И. Берлин бился над вопросом, как прогрессивная и оптимистичная Европа XVIII века создала почву для печальных событий XIX и XX веков, допустила создание фашистских концлагерей и ГУЛАГа? [322, Р. 33]. Еврейский интеллектуал назвал этот «величайший сдвиг в сознании Запада» [149, Р. 1], произошедший в конце XVIII и начале XIX вв. «Контр-Просвещением» [Подробнее см. 286], которое явилось предвестником появления «новой расы деспотов» [322, Р. 34]. И. Берлин обвиняет Гельвеция [см. 216, Р. 11–26], Руссо [см. 216, Р. 27–49], Фихте [см. 216, Р. 50–73], Гегеля [см. 216, Р. 74–104], Сен-Симона [см. 216, Р. 105–130] и Мэйстра [см. 216, Р. 131–154] в разработке идейной базы тоталитаризма и считает их шестью главными врагами человеческой свободы [133] .

И. Берлин дифференцирует позитивную и негативную свободу. Позитивная свобода предусматривает господство человека над самим собой [4, С. 140]. В рамках представления о негативной свободе, подчеркивает И. Берлин «… я свободен в той степени в какой ни один человек или группа людей не вмешивается в мою деятельность» [147, Р. 122]. Согласно И. Берлину, политическая свобода – «пространство, в котором человек может без препятствий со стороны других заниматься своими делами» [147, Р. 122]. Без свободы нет выбора, а значит, и нет возможности остаться людьми [4, С. 18]. Должно существовать пространство, где индивида никто не ущемляет. Никакое нормальное общество не подавляет полностью свободу своих членов [4, С. 172].

И. Берлин подчёркивает, что совесть западных либералов тревожит не столько то, что свобода, которую желают индивиды, различается в зависимости от социального или экономического положения, сколько то, что «меньшинство, обладающее ею, обрело её за счёт эксплуатации тех, у кого её нет, или, по крайней мере, пренебрежения к ним» [4, С. 129]. По И. Берлину, если человек слишком беден для того, чтобы позволить себе нечто, не запрещённое законом – сделать покупку, объехать мир, оплатить услуги адвоката – он также несвободен, как если бы его ограничивал закон [4, С. 126]. И. Берлин констатирует: «Если же я полагаю, что не могу что-то получить из-за того, что какие-то люди так устроили, и у них достаточно для этого денег, я в праве считать себя жертвой принуждения или порабощения» [4, С. 126]. Более того, если индивид убеждён, что в нужде его держит особое социальное устройство, которое он считает несправедливым, можно вести речь об экономическом угнетении или порабощении [4, С. 127].

И. Берлин полагает, что разумным или свободным государство будет в том случае, если в нём будут править законы, свободно принятые всеми разумными людьми [4, С. 152] [134] . С точки зрения либералов, конечной целью является индивидуальная негативная свобода [4, С. 177]. Оксфордский философ подчёркивает: «В идеальном случае свобода совпадает с законом, автономия – с властью» [4, С. 157]. Согласно И. Берлину, «неограниченная власть в чьём бы то ни было распоряжении непременно рано или поздно кого-то уничтожит» [135] [4, С. 174]. Демократия способна разоружить олигархию, привилегированное лицо или группу лиц, но «может при этом так же беспощадно крушить людей, как и любой прежний правитель» [4, С. 175]. В трактовке И. Берлина, вечная идея совершенного общества, где «истина, справедливость, свобода, счастье, добродетель сливаются в их совершеннейших формах» [4, С. 202], не просто утопична, но и внутренне противоречива, так как если некоторые из этих ценностей несовместимы друг с другом, то они не могут, просто не могут слиться воедино [4, С. 202].

Следует учредить общество, где границы свободы не дозволено пересечь никому. Правила, определяющие эти границы, могут именоваться «естественными правами, словом Бога, законом природы, требованиями пользы или постоянных интересов человека» [4, С. 176]. По И. Берлину, очевидно, что свобода не так уж много получит от правления большинства, ведь демократия, как таковая логически ей ничем не обязана, а исторически редко умела её защитить. Немногим правительствам, как показывает исторический опыт, было так уж трудно «побудить своих подданных выразить именно такую волю, которая этим правительствам нужна» [4, С. 176]. Согласно И. Берлину, и политическое равенство, и эффективная организация, и социальная справедливость не совмещаются даже с малой долей индивидуальной свободы, не говоря уже о неограниченном laissez – fair [4, С. 179]. Более того, в существующих обществах справедливость и равенство – «идеалы, которые всё ещё требуют определённой толики насилия» [4, С. 153], ведь если преждевременно снять социальный контроль, более сильные, способные и наглые станут угнетать слабых [4, С. 153], что несовместимо с тем правом на достойное существование, которое имеют слабые, менее состоятельные и способные [4, С. 18].

И. Берлин разработал либеральную концепцию плюрализма ценностей. Ценности сами по себе несравнимы, в мире не существует объективных или рациональных критериев, которые могли бы соизмерить радикальные отличия в ценностях [38, С. 249]. И. Берлин подчёркивает: «Плюрализм человечнее, потому что во имя отдалённого и непоследовательного идеала не лишает людей много из того, что сами они считают в своей жизни незаменимым» [4, С. 184]. Этот идеал – свобода выбирать цель, не претендуя на её вечную значимость и связанный с ней плюрализм ценностей – поздний плод западной цивилизации [4, С. 184] [136] . Апология мультикультурализма И. Берлина, превознесение различий в характерах, культурах, ценностях выглядит привлекательно, кроме того, оно актуально для современных западных стран и отвечает господствующим там настроениям, ведь западные общества стали более диверсифицированными вследствие притока иммигрантов [38, С. 249].

Согласно И. Берлину, применяющему философский подход к исследованию социума, в котором автор замечает сильное влияние платонизма [см. 85, С. 404, 449, 452, 470], правительству стоит уяснить, что в гражданском обществе должен господствовать разум, так как во-первых, у всех людей есть одна и та же настоящая цель – «разумное самонаправление» [4, С. 163–164]. Во-вторых, устремления всех разумных индивидов должны непременно складываться в единое и всеобщее гармоничное целое. В-третьих, все конфликты и, следовательно, все трагедии происходят исключительно из-за столкновения разума с неразумными элементами жизни, индивидуальными или групповыми; таких столкновений в принципе можно избежать, а среди полностью разумных индивидуумов они невозможны. И, наконец, в-четвёртых, когда все индивиды станут разумными, они будут соблюдать законы своей собственной натуры, одинаковые в них всех, а значит и совершенно законопослушными и свободными [4, С. 164].