Читаем без скачивания Воспоминания (1865–1904) - Владимир Джунковский

По личной просьбе босяков Хитрова рынка написал и подписал обер босяков Владимир Оберталер.

В Бутырской народной столовой в день годовщины открытия народного дома был получен следущий адрес:

«Бутырской столовой Московского столичного попечительства о народной трезвости рабочих товарищества Бутырского чугунно-литейного и механического завода.

Адрес:

Милостивые государи!

Имеем честь приветствовать Вас в день годовщины открытия столовой и принести наши лучшие пожелания на пути Вашей дальнейшей деятельности.

Доброкачественность и дешевизна подаваемых кушаний, безупречная вежливость и обходительность в лице заведущего Никиты Филипповича Коваля побудили нас давно предпочесть обед в вашей столовой обедам в других местах.

Позволяя себе надеяться, что столовая и впредь будет держаться славных традиций и образцового порядка, мы покорнейше просим принять уверение в нашем совершенном почтении. Москва, 25 февраля 1903 года».

Следуют 14 подписей.

Но вернусь теперь к началу декабря месяца. 6 – го числа я уехал в Донское имение Михалкова, воспользовавшись отъездом великого князя в Петербург ко дню тезоименитства государя.

В имении я пробыл всего три дня и прямо оттуда проехал в Петербург, получив известие о кончине мужа Нины Васильевны Евреиновой, с которой я был очень дружен, и мне хотелось быть с ней в эти тяжелые минуты и отдать последнее «прости» ее мужу. Вернулся я в Москву тотчас после похорон, елка была, как всегда, в Нескучном, приятно было быть с сестрой.

1904 год

Новый год я встретил в Нескучном, приехав туда к обеду. В этом году я с разрешения великого князя оставался в городе и потому только наезжал в Нескучное. Как всегда, в 12 часов был молебен в дворцовой церкви, после чего разошлись, я зашел к Степанову, где с Гадоном поужинали, выпили бутылку шампанского, и в третьем часу утра я был у себя в генерал-губернаторском доме. Встречая 1904 год, мы еще надеялись, что осложнения, начавшиеся на Дальнем Востоке с Японией из-за Порт-Артура, уладятся и России удастся избежать войны. Увы! Скоро пришлось в этом разочароваться, мы были вовлечены в несчастную для нас войну. С утра успел написать несколько писем, затем был у обедни – великий князь с великой княгиней приехали из Нескучного к обедне в генерал-губернаторский дом. После обедни был завтрак и прием поздравлений. Днем я заехал к молодым Кристи, которые вернулись из заграницы и поселились в своей вновь отделанной квартире на Арбате. Застал свою бывшую опекаемую в постели, посидел у нее часок и поехал с разными официальными визитами.

На другой день я посетил Хитров рынок, где обошел наши попечительские учреждения, затем заехал в городской манеж. В этом году, так же как и в прошлом, устройство гуляний поручено было М. В. Лентовскому, и носили они прежний характер; главную задачу, которую мы преследовали при устройстве этих гуляний, – дать народу такого рода разумные развлечения, которые бы могли благотворно повлиять на его духовное воспитание. Поэтому и во время рождественских гуляний выбрана была тема – ознакомить посетителей с русским былинным миром, в котором отразилась бы наша древняя Русь и завещанные земли русской ее первыми богатырями образцы служения Богу, государственной службы князю и народу. Параллельно с этим ознакомить народ с современными «русскими богатырями» – богатырями мысли и слова, сотворившими уже великое дело просвещения не одного поколения людей, которые и в будущем должны были бы послужить источником света истины и знания в русском народе.

Главный вход в манеж – это было «гнездо Соловья-разбойника на девяти дубах и на семи суках». Направо по стенам: нечисть и суеверная Русь – здесь и «леший», и «водяной», и «кикимора», и «баба-яга костяная нога», и русалки, и ведьмы, и прочие представители сказочного мира, в который, однако, предки наши верили так, как будто вся эта нечисть существовала в действительности и все действия ее направлялись к вреду человечества. На левой стороне манежа были изображены все божества наших предков-язычников. Здесь изображен был не темный мир нечистой силы, а более сердечный и разумный мир, которому приписывали наши предки покровительство над землею и водою. Здесь были: бог Солнца, бог Плодородия, бог, пасущий стада и оберегающий их, и главный бог Перун, держащий в своих руках громы и мечущий ярые стрелы. Параллельно с этим шли изображения сказочного мира: «Кощея» – олицетворяющего зиму, «Змия Горыныча» – как олицетворение кровожадности иноплеменных народов, нападавших на Русь, и наконец «Соловья Разбойника» – как враждебную противообщественную силу, которая всех приближавшихся к его притону убивала свистом, доколе он сам не был уничтожен Ильей Муромцем.

Далее, посредине манежа, лицом к этим изображениям была поставлена грандиозная статуя Ильи Муромца – оберегателя русской земли, сделанная по модели художника скульптора П. Петина. Он стоял как бы на пороге христианства, заграждая Русь от языческой нечисти, весь он был олицетворением богатырской силы, в руке у него была развернутая грамота с надписью «сим побеждаю». С этих пор взял Илья молодую Русь под свое могучее покровительство, указал ей великую силу в грамоте и вместе с другими богатырями христианскими стал учить ее уму разуму. Пройдя по манежу далее Ильи Муромца, нельзя было не заметить по стенам художественно исполненные изображения позднейших богатырей: богатырей-воинов, богатырей-советников, богатырей-работничков, богатырей-вероучителей. Тут были и старшие, и младшие богатыри-рачители правды русской земли. Между ними выделялся Добрыня Никитич – сильный воин и разумный советчик, Вольга – изворотливый, всюду поспевавший и всякие личины принимавший, Святогор – сильнейший из сильных, так что не в мочь было носить его матушке-земле, Василиса-краса – храбрая на ратном поле и мудрая в семье, Микула Селянинович – это сила черноземная, богатырь-хлебопашец, труды которого выше всего должны были цениться людьми.

Чтобы наиболее запечатлеть в народе образ этого родного богатыря, эту силу земли русской – на большой сцене шло отдельное былинное представление. Не забыты были и богатыри торговли, давшие народу уроки предприимчивого, честного торга – на одной из картин ярко выделялся перед зрителем Садко – гость новгородский, что на гуслях сладко играл, корабли за море посылал – и новгородскую славу поддерживал. Рядом с ним другой богатырь – богатый Соловей Будимирович изображен был в то время, когда он с расписными кораблями стоял у пристаней Киева-града на Днепре-Крестильнике, куда он приехал для сватания Забавы Путятичны.