Читаем без скачивания Миссия «Лучшая подруга» - Зоран Дрвенкар
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Это ещё что за спектакль? – спросила я, когда Викки села рядом со мной.
– Я хотела спасти фотографию, но появился Матиссен и меня спас.
– А фотография где?
– В воде. Зато теперь у меня есть… – она помахала бумажкой, – номер амстердамского красавчика!
Викки словно подменили. Она сияла от счастья и даже принялась отбивать чечётку. Странное, наверное, было зрелище: промокшая до ниточки девочка с улыбкой от уха до уха!
«Вот как, значит, выглядят влюблённые люди», – подумала я, а вслух сказала:
– Да ты мастер чечётки!
– Спасибо! – ответила Викки и невероятным образом стала казаться ещё счастливее.
Я решила, что нам пора перекусить.
– Видишь вон тот переулок?
Викки обернулась.
– Видишь кафе и его посетителей?
– Вижу.
– Помаши им.
Викки послушалась.
В воздух взмыли две руки и помахали в ответ.
Викки открыла сумочку, достала очки и нацепила на нос. Тут она разглядела, что теми людьми в кафе были мой телохранитель и биограф. Она сняла очки и посмотрела на меня как на колдунью.
– Как у тебя это получилось?
– Магия слов, – потусторонним голосом прохрипела я.
Викки широко раскрыла глаза, закатала рукав и показала мне руку:
– Аж мурашки побежали.
Как Пандекраска Пампернелла решала, чего она хочет, а чего – нет
Наша героиня с Викки шли по переулку прямиком ко мне и телохранителю. Викки напоминала кошку, которую только что достали из душа, а Пандекраска Пампернелла, казалось, провела целый день на пляже – до того она была загорелой.
– Они так сияют, – сказал Сянь Сянь Юй, – что в Амстердаме вот-вот перегорят все лампочки.
Мы уже час сидели в кафе, попивая холодный чай. Получив сообщение, в котором Пандекраска Пампернелла назначила место встречи, мы запрыгнули в первый же самолёт до Амстердама. Я словно очутился дома – все улицы и здания казались до боли знакомыми. Как бы мне хотелось жить в этом городе! И до чего приветливые здесь люди! Едва увидев промокшую Викки, официант принёс ей полотенце. Та высушила волосы и стала похожа на барабанщика из хеви-метал-группы.
– Совсем недавно это была модная парижская причёска, – сообщила она.
– Но потом милая Викки прыгнула в канал, – добавила Пандекраска Пампернелла.
– А после этого милая Викки влюбилась, – смеясь, продолжила Викки. Она так долго хихикала, что ей пришлось спрятать лицо за меню.
– Из-за вашей выходки мы выбились из графика, – сказал Сянь Сянь Юй. – Мне пришлось дважды менять билеты на самолёт.
– Простите, – ответила Пандекраска Пампернелла.
– Невелика беда, – пискнула Викки из-за меню.
Сянь Сянь Юй невозмутимо продолжил:
– Уже поздно, так что сегодня заночуем в Амстердаме. А сразу после завтрака полетим в Ирландию – завтра в полдень нас ждёт семейство Севергром.
Пандекраска Пампернелла отодвинула меню от лица Викки и спросила:
– Полетишь с нами?
– Не-а, – ответила Викки.
– Но почему?
– Не хочу домой.
– Ещё как хочешь!
– С чего бы?
– Убегают только трусишки.
– Я не трусишка.
– Пф-ф!
– Сама ты «пф-ф»!
Викки громко зевнула в знак окончания разговора, взяла со стола четыре пакетика с солью, открыла их один за другим и высыпала содержимое в ладонь. Затем встала, обошла стол и припорошила солью наши головы. Несколько кристалликов попали мне в нос.
– Не смотрите так, – сказала Викки. – Это приносит счастье.
– Кому? – спросил Сянь Сянь Юй.
– Мне, – ответила Викки и села на место.
Мы заказали какао и апельсиновый пирог – любимый десерт Пандекраски Пампернеллы. Я был очень доволен проведённым днём в Амстердаме.
После ужина мы поехали в гостиницу и расположились в каминном зале – он был раз в десять меньше каминного зала во Флоринском замке. Погода стояла тёплая, но для нас разожгли огонь и подали напитки и орехи. Так мы и сидели до полуночи, слушая истории девочек об их приключениях: о том, как они расплющивали Эйфелеву башню, как устроили переполох в банке и как их до самой бельгийской границы преследовали три полицейских машины. Викки упоённо рассказывала о магии слов и о том, как силой мысли заставила амстердамского мальчика прыгнуть за ней в канал. Посреди этой речи Пандекраска Пампернелла бросила в Викки горстку арахиса и попросила вместо болтовни спеть нам песню. Сянь Сянь Юй немедленно заткнул уши бумажными платочками. Викки, не заставив долго ждать, заиграла на губной гармошке и вскоре запела:
Мы как сосиска в тесте,Мы как кулёк конфет!Пугаем мы банкиров,Наводим марафет!Рыбёх с тобой пугаем,Канал переплываем!Плывём мы прямо в Оберхам,Плывём мы в самый Оберхам,А где это – не скажем вам!(Ведь неизвестно даже нам.)Ты сосиска, а я тесто,Вместе нам так интересно!Мы свободны, к нам не лезьте!Йе-а, к нам никто не лезьте!Мы поаплодировали и единогласно решили, что пора спать.
Незадолго до рассвета я проснулся со странным чувством в животе. То же ощущение одолевало меня в тот день, когда в замок явился Бифф Строганов. Что-то определённо было не так.
Я оделся и спустился в фойе.
За окном начинался новый день. На ресепшен сидел явно утомлённый студент и смотрел мультики на малюсеньком телевизоре. Он кивнул мне. Я кивнул в ответ.
– Она в каминном зале, – сказал студент.
– Давно?
– Часа два, не меньше.
Я заглянул в каминный зал, огонь в нём уже догорал. Пандекраска Пампернелла сидела в кресле, поджав под себя ноги. Кроме неё, в комнате никого не было. Плечи её покрывал шерстяной плед, из кружки в руке поднимался пар.
– Это какао? – спросил я.
– Можешь попробовать.
Она протянула мне кружку, от напитка повеяло шоколадом, корицей, ванилью и ноткой апельсина. Это был запах рассвета на африканском побережье. Я вернул кружку Пандекраске Пампернелле, сел напротив и спросил, почему ей не спится.
– Кажется, я кое-что поняла, – сказала она. – Теперь я вроде бы знаю, какой должна быть моя подруга и какой должна быть я сама, чтобы найти её.
Она пересказала мне речь Викки, произнесённую у канала. Доводы звучали разумно и убедительно. И всё-таки в голосе Пандекраски Пампернеллы слышалась доля сомнения. Девочка отхлебнула какао и посмотрела на догорающие угли. После долгой паузы она спросила:
– Дон Плуто, по-твоему, я достойна иметь подругу?
– Конечно.
– А может, мне лучше оставаться одной?
– Незачем быть отшельницей.
– Знаю, но почему же мне так не везёт с подругами?
Она встретилась со мной взглядом.
– Возможно, во всём мире нет никого, кто бы мне подходил.
Я хотел было возразить ей, но невольно подумал: быть может, Пандекраска Пампернелла боится не того, что не найдёт лучшую подругу, а того, что никто не захочет дружить с ней самой.
– Могу сказать одно: я очень счастлив быть твоим другом, – произнёс я. – И уверен, что Сянь Сянь Юй тоже.
Пандекраска Пампернелла покачала головой.
– Вы не считаетесь, – сказала она. – Вас наняли на работу король с королевой. Вам платят, чтобы вы были моими друзьями.
Она произнесла это без горечи, но было ясно: ей хочется, чтобы я возразил.
– Ты же знаешь, что это не так, – ответил я.
Пандекраска Пампернелла зевнула.
– А что насчёт Викки? – спросил я.
– В смысле?
– Вы неплохо друг другу подходите.
– Думаешь?
– Совсем как огонь и бумага.
Она улыбнулась:
– Я, значит, бумага?
– Да, ты – бумага.
– Викки прямо-таки зажигалка, правда?
– Да уж.
Улыбка исчезла с её лица, она опустила взгляд в кружку с какао.
– Викки не поедет с нами в Ирландию, – сказала она. – Я это чувствую. Она придумает отговорку. Впрочем, на её месте я поступила бы так же.
– Это тоже часть дружбы, – ответил я. – Иногда нужно уметь отпускать.
Пандекраска Пампернелла снова зевнула и сказала, что не будет пытаться уснуть, а просто полежит с закрытыми глазами. Потом накинула на плечи плед и сомкнула веки.
Я немного понаблюдал за спящей Пандекраской Пампернеллой, потом встал и осторожно поднял её вместе с пледом. Последний раз я нёс её на руках шесть лет назад. Во время прогулки по лесу мы вспугнули стаю кабанов, и они бросились за нами. Пытаясь убежать, Пандекраска Пампернелла провалилась ногой в яму и потянула лодыжку. В тот день мне пришлось тащить её шесть километров. Теперь, к счастью, речь шла лишь о нескольких ступеньках.
Принцесса была лёгкой как пёрышко.
На первом этаже мы миновали четверых мужчин, которые удобно расположились в широких креслах клубного зала, беседовали и пили из пузатых бокалов. Нас они не заметили. Лишь приблизившись, я смог разобрать, о чём они говорят. Пандекраска Пампернелла, проснувшись от шума, ущипнула мне руку.
– Не беги так, – шепнула она.
Я замедлил шаг.
– А теперь замри.
Я остановился. Мы повернули за угол и оказались в коридоре, где уже не было видно мужчин, но всё ещё отчётливо слышались их голоса. Впрочем, их беседа мало походила на обычный разговор:
– 8327747.
– 9826645.
– 99000819?
– 8326346 4668377.
– 9277876.
– 7677634?
– 87532277!
– 7263565 48848849.
– 18273679!
– 2726828?
– 2983774 78737878 889981.
– 0999918.
– 88756555 4467522.
– Что они
