Читаем без скачивания Ведьмина звезда, кн. 1: Последний из Лейрингов - Елизавета Дворецкая

Шепот стал громким, как будто листья шуршали прямо у нее над ухом. И Хлейна стала улавливать в этом шорохе скрытую многозначительность. Это не бессмыслица, это осмысленная речь на неведомом ей языке. Это голос земли, понятный только колдунам… Хлейна слушала, сосредоточившись на неясных звуках, заполнивших темное пространство ночи вокруг нее. Какие-то сочетания шепчущих звуков повторялись, и постепенно она поняла, что вокруг нее раздаются слова.

– Нет мне покоя… нет покоя… нет покоя… – снова и снова шептал голос, словно настаивая, чтобы она поняла. – День и ночь нет покоя… зиму и лето нет покоя… Тревожат меня, тревожат… тревожат…

Хлейна отчаянно напрягала слух, точно жизнь ее зависела от того, сумеет ли она разобрать еще хоть что-то. Ей было холодно, как будто рядом открылась какая-то дыра, куда улетало все тепло, и страх перед этим холодом заставлял ее торопиться: скорее, скорее понять, что все это значит!

– Мое пристанище на самой дороге… – шептал голос. – Ты знаешь то место… Ты знаешь, я много раз давала тебе знак… Ты знаешь мое пристанище… Нет мне покоя… нет покоя… Дай покой мне в моем пристанище, и я награжу тебя… Ты сделаешь это? Ты дашь мне покой? Ты сделаешь это? Ты обещаешь?

Темная, расплывчатая фигура, похожая на дыру еще более густой, тянущей темноты, наклонялась к изголовью, и Хлейна изнемогала от желания отстраниться, отодвинуться, но не могла, как скованная. «Да, да!» – ответ сам собой прозвучал в мыслях. Все существо Хлейны стремилось скорее избавиться от угрожающего соседства, и было даже не до вопросов, что это за существо и какого же обещания от нее требуют. Все что хочешь, только уйди!

И ночной гость услышал ее ответ: как только Хлейна в мыслях сказала «да», как шепот стал утихать, медленно отходить, таять где-то в темных глубинах ночи. И Хлейна провалилась в непроглядно-темный сон без сновидений, словно нырнула куда-то на дно, где ее не найдет этот тревожащий голос.

Проснувшись утром, она сразу вспомнила свой сон, как будто он с нетерпением ждал ее у самого порога сознания. Сейчас, наяву, Хлейна гораздо лучше осознала произошедшее. Да и не сон вовсе это был! К ней кто-то приходил… Призрак! Она помнила каждое слово, и сам звук шепота, похожий на потаенное шевеление корней в земле, стоял в ушах Хлейны. Она напрягала память, стараясь заново разглядеть фигуру призрака, что склонялся к ней, но не могла: осталось только впечатление чего-то сумрачного и расплывчатого. Дрожь пробирала от этих воспоминаний. Хотелось поскорее забыть, спрятаться, но Хлейна чувствовала, что ночной гость крепко держит ее даже сейчас, утром, при свете дня. И не выпустит. Ведь она же что-то пообещала! Что? «Ты дашь мне покой? Ты обещаешь?» Она должна что-то сделать… Но что?

Одеваясь, расчесывая волосы, умываясь, Хлейна чувствовала себя больной, где-то в глубине жила та же стылая дрожь, что пробирала ее во время ночного разговора. Дрожащие пальцы путали золотые цепочки, иглы застежек с трудом пролезали в старые дырочки на платье, и Хлейна не скоро справилась с одеждой и украшениями.

– Ты не больна? – заботливо спрашивали ее служанки. – Видно, ты плохо спала – под глазами вон… Какая-то ты бледная… Тебя не тошнит?

– Почему? – Хлейна не поняла, к чему те клонят и почему переглядываются. – Я плохо спала. Мне снилось…

– Что?

– Не знаю… – Хлейна не была уверена, что сон стоит рассказывать. Дурных снов никому рассказывать не надо – тогда есть надежда, что они не сбудутся.

Она старалась вести себя как обычно, но знала, что улыбка выходит насильственной, а взгляд беспокойным. Служанки переглядывались, тайком показывая на нее глазами. «Да ну что ты! Если что, то еще рано! И месяца не прошло», – услышала Хлейна обрывок шепота двух женщин и удивилась, не поняв, что они имели в виду. А потом поняла и чуть не рассмеялась. Они, выходит, заподозрили, что ее дружба с Хагиром не осталась без последствий! Сейчас эти подозрения казались Хлейне смешными: самое простое, непримечательное, житейское происшествие по сравнению с тем, что случилось на самом деле!

Сразу после утренней еды Хлейна подошла к Гейрхильде. Она не имела привычки утаивать от приемной матери что-то важное, а нынешним сном отчаянно хотелось поделиться с кем-то старшим и мудрым, кто успокоит, поможет. Та, правда, собралась на скотный двор, но, заметив воспитанницу, остановилась и вопросительно посмотрела на нее.

– Позволь мне поговорить с тобой! – попросила Хлейна, беспокойно теребя тонкие золотые обручья на запястье левой руки.

– Ну, иди сюда! – Гейрхильда вернулась к скамье и села. Ее взгляд выражал напряженное беспокойство, и нервная, то ли смущенная, то ли виноватая улыбка Хлейны только углубляла ее подозрения. – Я так и думала, что скоро у тебя появится нужда поговорить со мной, – добавила Гейрхильда. – Что ты уставилась? – прикрикнула она на служанку, которая задержалась возле них с блюдом в руках. – Иди на кухню!

Служанка убежала, и Гейрхильда суровым взглядом проводила всех остальных.

– Ну, что ты хочешь мне сказать? – Гейрхильда снова повернулась к Хлейне и тревожно заглянула в глаза. – Ты нездорова? Я видела, что ты почти ничего не ела. Я давно думала… Ты должна мне все рассказать, ты же знаешь, что я всегда о тебе беспокоюсь! Как же мне не беспокоиться, если ты выросла у меня на руках, как родная дочь! А ты скрываешь от меня такие важные… Расскажи мне скорее! – убеждала Гейрхильда, чувствуя, что любая правда лучше дальнейшей неизвестности. – Таиться в таком деле – большая глупость! Я постарше и поопытнее тебя, я знаю… Ах, я от тебя ждала большего благоразумия! Ну уж, если так вышло, сожалениями делу не поможешь… Когда-нибудь всякий попадется… Конечно, Фримод ярл будет совсем не рад, но на меня ты можешь положиться! Что ты чувствуешь? У тебя есть причины думать, что…

– Нет. – Хлейна покачала головой, по-прежнему теребя обручья. Эти бессвязная речь, непохожая на обычный разговор Гейрхильды, смущала ее и казалась совсем не идущей к делу. – Я здорова… Мне снился сон…

К тому времени как она кончила рассказывать, фру Гейрхильда уже забыла о прежних домыслах. Женщины и челядинцы, по одному и под предлогом уборки в гриднице, потихоньку вернулись и окружили их плотным кольцом, но теперь их никто не гнал. Челядь слушала, раскрыв рты от любопытства и испуга, лицо Гейрхильды было суровым.

– Я поняла, о каком месте идет речь, – окончила Хлейна. – На пути к роще, к святилищу, есть одно место… Я там всегда спотыкаюсь. А когда было жертвоприношение, я чуть не упала. Гельд видел… Как будто меня кто-то из-под земли схватил за ногу и дернул. Так страшно! Это то самое место, наверное. Больше ничего такого я не знаю.

– Похоже, что там чья-то могила! – заметил Гисли управитель. Вся челядь с готовностью закивала. – Очень похоже на то! – продолжал он. – Всегда так бывает: когда живые люди ходят по могиле, мертвец беспокоится. А раз там тропа к святилищу, значит, мертвеца беспокоят каждый день. Вот он и говорил, что нет покоя днем и ночью, зимой и летом… Так, я верно запомнил?

– Нужно найти эту могилу! – решила фру Гейрхильда. – Как можно дать покой мертвецу? Нельзя же не ходить в святилище!

– Можно проложить тропу через другой склон, – предложил кто-то из хирдманов.

– И подходить к богам со спины? – язвительно ответила Гейрхильда. – Или повернуть богов? Им это не понравится. Из-за какого-то никому не известного мертвеца переворачивать всех богов! Они всегда смотрели с холма на море, и так они должны стоять всегда! Мы перенесем могилу!

Дружина и челядь переглядывались, пожимали плечами.

– Мертвецу не очень-то понравится! – говорили вполголоса. – Как бы он не стал потом приходить к нам.

– Кому понравится, что его последнее жилище таскают с места на место? Раз ты покойник, то должен лежать спокойно!

– А он ведь давно там лежит! Кто-нибудь помнит, чтобы кого-то хоронили на тропе?

– Да ты что, Сквале? Кого же станут хоронить на тропе? Должно быть, могила такая старая, что и тропы не было, и святилища не было!

– Святилище было всегда!

– Надо расспросить людей! – предложил Гисли управитель. – Может, кто-то из стариков помнит, кого там похоронили.

– На дороге к святилищу никого похоронить не могли! – решительно отрезала Гейрхильда. – Ни мой муж, ни мой дед по матери, что жил тут раньше, такой глупости не допустили бы!

– А усадьбе нашей всего-то лет полтораста… Ее же поставил Альвгейр Рубака, когда конунг сделал его ярлом в здешних местах! – стали припоминать домочадцы.

– Святилище было раньше!

– Это священная роща была раньше. Но рядом с ней никто не жил, только на праздники все съезжались, и тинг тут собирался.

– Святилище поставил Альвгейр Рубака, – сказала Гейрхильда. – Я точно знаю, мне рассказывал отец моей матери.

– Ну, если святилища не было, то раньше на склоне кого угодно могли похоронить! – заметил Гисли. – Даже чудно, если тут на холме всего одна могила!