Читаем без скачивания Милый недруг - Джин Уэбстер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Твоя растерзанная
Салли.
P.S. Думаю, что и доктор проводит вечер за письмом, где просит убрать меня. Я не буду протестовать, если вы согласитесь. Мне надоели приюты.
Милый Гордон!
Вы противный, придирчивый, претенциозный, привередливый, пренесносный человек. Почему бы мне не побыть шотландкой, если мне хочется? Ведь в моей фамилии есть частица «Мак».
Конечно, приют Джона Грайера с восторгом будет приветствовать Вас на будущей неделе – не только из-за ослика, но и из-за Вас. Собиралась написать Вам письмо в милю длиной, чтобы вознаградить за свои прошлые грехи, но к чему это? Ведь я увижу Вас послезавтра, – и как я этому рада!
А за мой шотландизм прошу не сердиться, мои предки жили в шотландских горах.
С. Мак-Брайд.
Дорогая Джуди!
Все в Джон-Грайере в полном порядке, за исключением одного сломанного зуба, одной вывихнутой руки, одного поцарапанного колена и одной инфлюэнцы. Мы с Бетси вежливы, но холодны. Досадно только, что доктор тоже довольно холоден и как будто считает, что падение температуры целиком исходит от него. Он занимается своим делом с весьма отвлеченным, научным видом, вполне учтив, но держится, как чужой.
Однако он мало беспокоит нас. Мы ждем визита куда более привлекательной личности. Палата Представителей снова отдыхает от трудов праведных, и Гордон наслаждается каникулами, два дня из которых он собирается провести в местной гостинице.
Я в восторге от известия, что вам надоел морской берег и что вы обсуждаете вопрос о наших местах на остаток лета. В нескольких километрах от Джона Грайера сдается просторное имение, и для Джервиса будет приятным разнообразием приезжать из города только по субботам. После недельной разлуки, проведенной в работе, у вас обоих будут хоть какие-нибудь новые мысли в добавление к обычной порции.
В данную минуту не могу дальше философствовать о семейной жизни, ибо вынуждена освежить в памяти доктрину Монро и две-три других политических темы.
С нетерпением жду наступления августа и возможности провести с тобой три месяца.
Как всегда,
Салли.
Пятница.
Милый недруг!
В высшей степени великодушно с моей стороны пригласить Вас к обеду после вулканического взрыва прошлой недели. Но как бы то ни было, пожалуйста, приходите. Вы помните нашего филантропического друга, мистера Холлока, который прислал нам орехи, золотых рыбок и прочие неудобоваримые мелочи? Он будет сегодня вечером здесь, и для Вас представляется возможность направить поток его благосклонности в более гигиеничное русло. Мы обедаем в семь.
Как всегда,
Салли Мак-Брайд.
Милый недруг!
Вам бы родиться в те времена, когда каждый жил в отдельной пещере на отдельной горе.
С. Мак-Брайд.
Пятница, 6.30.
Дорогая Джуди!
Гордон здесь и совершенно неузнаваем. Он открыл старую как мир истину, что дорога к сердцу матери ведет через лесть ее детям, и не нашел ничего лучшего, как расхвалить всех 107. Даже для Лоретты Хиггинс он придумал комплимент: ему очень нравится, что она не косит.
Сегодня он ходил со мной в деревню за покупками и был очень полезен своими советами в выборе лент для двадцати девочек. Он попросил разрешения самому выбрать ленты для Сэди Кэт и после долгих колебаний остановился на оранжевой ленте для одной косы и ярко-зеленой – для другой.
В то время как мы были погружены в это дело, я заметила, что соседняя покупательница, с виду поглощенная крючками и петлями, во все уши прислушивается к нашей болтовне.
Она была просто разодета – огромная шляпа, вуаль с крапинками, боа из перьев и зонтик nouveau art[36]. Мне в голову не могло прийти, что это моя знакомая, пока мой взор случайно не упал на ее глаза и я узнала ехидный блеск. Она поклонилась мне чопорно и неодобрительно, и я поспешно отдала ей поклон. Оказалось, что это миссис Мак-Гурк в своем воскресном туалете.
Бедной миссис Мак-Гурк не понятен чисто интеллектуальный интерес к мужчине. Она подозревает, что я хочу выйти замуж за каждого мужчину, с которым встречаюсь. Сперва она думала, что я хочу похитить у нее ее доктора, а теперь, видя меня с Гордоном, она смотрит на меня, как на чудовище, которое хочет проглотить их обоих.
До свиданья! Идут гости.
11.30 вечера.
Только что у меня состоялся обед в честь Гордона с Бетси, миссис Ливермор и мистером Уизерспуном в качестве гостей. Я любезно включила и доктора, но он лаконично отклонил эту честь, заявив, что не чувствует себя в светском настроении. Наш доктор не дает вежливости заслонять правду!
Нет никакого сомнения. Гордон самый эффектный мужчина на свете. Он так красив, прост и остроумен, его манеры так безукоризненны – да, он был бы идеальным, очень живописным супругом! Но в конце концов, мне думается, что с мужем придется вместе жить, а не только показывать его на обедах и файв-о-клоках.
Сегодня он был исключительно мил. Бетси и миссис Ливермор совершенно влюбились в него, а я – только чуточку. Он произнес блестящую речь о благополучии Явы. Мы давно уже ломаем себе голову, где устроить ночлег для нашей обезьянки, и Гордон доказал с неоспоримой логичностью, что раз ее подарил нам Джимми, а Джимми – друг Перси, то она должна спать у Перси. Гордон прирожденный оратор, и аудитория действует на него, как шампанское. Он может рассуждать с такой же серьезностью об обезьяне, как о величайшем герое, когда-либо проливавшем свою кровь за отечество.
Я просто чуть не расплакалась, когда он описывал одиночество Явы, проводящей бессонные ночи в нашем подвале для угля и вспоминающей о своих братьях, которые играют в далеких джунглях.
У человека, который умеет так говорить, – большая будущность. Не сомневаюсь, что лет через двадцать я буду голосовать за него на президентских выборах.
Мы прекрасно провели время и совершенно забыли – на три часа, – что вокруг мирно спят 107 сироток. Как я ни люблю их, все же приятно время от времени от них избавиться.
Мои гости ушли в десять часов, а теперь, должно быть, полночь. (Часы опять остановились, Джейн аккуратнейшим образом забывает заводить их.) Однако я знаю, что уже поздно, и, как женщина, обязана для поддержания красоты позаботиться о первом сне, особенно теперь, когда под рукой – хороший поклонник.
Допишу завтра. Спокойной ночи!
Суббота.
Гордон провел утро в играх с моими детьми и в проектировании нескольких разумных подарков на будущее. Ему кажется, что три красиво разрисованных столба с племенными знаками придали бы привлекательности нашему индейскому лагерю. Он преподнес нашим малышам три дюжины розовых костюмчиков. Розовый цвет весьма популярен у заведующей этого заведения, которой страшно надоел синий. Наш великодушный друг забавляется мыслью о паре осликов с седлами и о маленькой красной колясочке. Разве не чудесно, что отец Гордона так щедро позаботился о нем и что у него самого – благотворительные наклонности? В настоящее время он завтракает с Перси в гостинице и, я надеюсь, впитывает новые идеи из области филантропии.
Ты, может быть, думаешь, что я не наслаждаюсь перерывом в монотонной, приютской жизни? Говори, что хочешь, о моем прекрасном правлении, милая миссис Пендльтон, но для меня совершенно неестественно быть такой постоянной. Я очень часто нуждаюсь в перемене. Вот почему Гордон, со своим оптимизмом и мальчишеством, так освежает, а главное – так хорошо успокаивает после слишком большой порции доктора!
Воскресенье, утром.
Должна рассказать тебе, чем кончился визит Гордона. Он собирался уехать в четыре, но, в недобрую минуту, я попросила его остаться до половины десятого, и вчера после обеда мы с ним и с Сингапуром совершили большую прогулку, далеко за пределы мира, видимого из башен нашего приюта. По дороге мы остановились в прелестной маленькой корчме, где сытно поужинали ветчиною и яйцами. Сингапур так безобразно жрал, что до сих пор еще еле ходит.
Нам было очень весело, и я чувствовала, что совсем отдохнула от своей монотонной жизни. Хорошего настроения хватило бы мне на много дней, если бы не одно неприятное происшествие. Мне ужасно жалко, что такой хороший, солнечный, беззаботный день так плохо кончился. Мы вернулись весьма прозаично в трамвае и добрались до П.Д.Г. к девяти часам, как раз вовремя, чтобы побежать на станцию и поспеть к поезду. Поэтому я не попросила его войти, а вежливо пожелала ему счастливого пути у ворот.
У панели, в тени дома, стоял автомобиль. Я узнала его и решила, что доктор в доме с мистером Уизерспуном. (Они часто вместе проводят вечера в лаборатории.) Так вот. Гордона в момент расставания охватил злосчастный порыв, и он стал со свойственной ему пылкостью уговаривать, чтобы я бросила этот приют и взялась заведовать частным домом. Видела ли ты когда-нибудь что-нибудь похожее? У него для обсуждения этого вопроса был целый день и мили пустых лугов, а вместо этого он выбрал наш порог.
