Читаем без скачивания История рыцарства - Жюст Руа

В назначенный день Баярд со своим свидетелем Беллабром и сопровождаемый многими сеньорами, отправился на место битвы. Скоро прибыл туда и Алонзо с равным числом испанских дворян. Он тотчас послал Баярду для выбора два меча и два кинжала. Баярд не долго выбирал: он взял то, что ему попалось под руку. Потом, когда соблюдены были все обычные в подобных случаях обряды, оба противника, присягнув по обыкновению, вышли на поле поединка с противоположных сторон. У Баярда свидетелем был Беллабр, а судьей поля — Ла Палисс; у Алонзо — свидетелем дон Кигонез, судьей — дон Атанез. Баярд, вступив на поле боя, помолился, поцеловал землю, встал, перекрестился и пошел к сопернику твердым и спокойным шагом, как будто шел на праздник. Алонзо приблизился столь же неустрашимо.

— Рыцарь Баярд, — сказал он, — чего ты хочешь от меня?

— Я хочу, дон Алонзо де Сото-Маиор, защищать свою честь, которую ты оскорбил неправедно и злобно.

Тут они стремительно бросились друг на друга. Баярд сразу же ранил соперника в лицо, но эта не опасная рана только удвоила свирепость Алонзо, который в данное время был сильнее Баярда, изнуренного лихорадкой; он старался напасть с боку, чтобы схватить противника за туловище, но Баярд следил за всеми движениями и ловко отражал все удары. Бой длился с равным успехом для обоих. Зрители дрожали от волнения и молились, каждый за своего рыцаря: французы боялись, что Баярд по случаю болезни не выдержит продолжительной борьбы; испанцы хотя и уверены были в силе и ловкости Алонзо, но предпочли бы поединок его со всяким другим рыцарем, лишь бы не с тем, непобедимость которого была столько раз доказана. Наконец, испытав друг против друга все увертки, всю ловкость, Баярд выбрал мгновение, когда испанец на него замахнулся, и с быстротой молнии нанес ему концом меча такой сильный удар в шею, что латный нагрудник, несмотря на свою доброту, раскололся: соперник Баярда получил несколько ран. Увидев свою кровь, испанец становится еще яростнее, еще страшнее; он употребляет неслыханные усилия, чтобы схватить соперника в охапку и уронить его своей тяжестью, но Баярд ловко уворачивается от роковых для него объятий, пока не замечает, что Алонзо обессилен потерей крови. Тогда он бросается на него, обхватывает и с такой силой сжимает, что оба падают и бьются еще некоторое время лежа. Наконец Баярд наносит Алонзо сильный удар кинжалом и кричит:

— Сдавайся, дон Алонзо, или умрешь!

Несчастный испанец на этот возглас не отвечает, потому что он уже мертв. Дон Кигонез, его свидетель, заметив это, говорит Баярду:

— Рыцарь Баярд, что вы его спрашиваете? Разве вы не видите, что он мертв?

Баярд желал бы пожертвовать всем, чтобы только победить, а не убить; он искренно жалел, но было уже слишком поздно.

Принеся благодарственные мольбы за победу, Баярд три раза поцеловал землю, отдал труп Алонзо его свидетелю и сказал:

— Сеньор Диего, труп этот принадлежит по военным законам мне, но я передаю его вам и искренно жалею, что не передаю его живым.

Удрученные испанцы унесли труп, а французы провожали победителя в замок с военной музыкой и восторженными кликами.

После этого происшествия перемирие между французской и испанской армиями продолжалось два месяца. Испанцы не могли утешиться по Сото-Майору и горели желанием отомстить. Во время перемирия офицеры враждебных сторон часто сходились на прогулках. Однажды группа испанцев в тринадцать человек была около Монервиня, откуда Баярд со своим другом Орозом (Oroze) выходил на прогулку. Враги поздоровались и заговорили. Один испанец, Диего де Бизанья (Diego de Bisagna), сотоварищ Сото-Майора, не простивший его смерти, начал так:

— Господа французы, перемирие продолжается только восемь дней, а уже оно нам надоело; не знаю, надоело ли оно вам, но если это так, то мы могли бы в продолжение его сразиться, человек десять против десяти, двадцать против двадцати, более или менее, но только в равном числе. Со своей стороны я нашел бы товарищей, но с условием, что побежденные остаются пленниками победителей.

Друзья, улыбнувшись, переглянулись, и Баярд поспешил ответить испанцу:

— Мы, товарищ мой и я, с большим удовольствием принимаем ваше предложение. Вас всего тринадцать, обещайте нам явиться через неделю в Трани (Trani); нас будет столько же, и тогда мы увидим, за кем останется победа.

Испанцы дали слово и все разошлись.

Друзья, возвратись в Монервинь, рассказали своим товарищам о встрече с испанцами и о назначенном поединке. Каждый изъявлял желание в нем участвовать, но выбрали, наконец, тринадцать. Два маленьких враждебных отряда в назначенный день явились на условленное место в сопровождении значительного числа друзей и толпы любопытных. Тотчас же были установлены условия боя: определили границы поля битвы, положено было, что переступивший границы становится пленником и не может уже в тот день вступать в борьбу; решено было, что выбитый из седла не может участвовать в бою; наконец, положено было, что если наступит ночь, а победа никем не будет одержана и останется только по одному бойцу, то битва будет считаться конченой и каждый удалится и уведет своих товарищей.

Когда обо всем условились, то обе стороны с копьями в упор храбро устремились друг на друга. Мы уже видели, что одним из основных законов рыцарства установлено было не направлять копий против коней. Испанцы, условясь, что спешившийся рыцарь не может уже участвовать в бою, старались ранить коней, и при первой стычке ранили их одиннадцать, так что только Баярд и Ороз остались на конях. Эта военная хитрость — абсолютное нарушение условий — однако не удалась изобретателям; их кони никак не хотели перескакивать через трупы коней противника, несмотря на постоянное пришпоривание и другие усилия. Баярду и его другу, оставшимся вдвоем, пришлось выдержать неравный бой. Они, ловко пользуясь малейшими благоприятными моментами, нападали на противников, а когда те, все разом, бросались на них, два француза укрывались за конскими трупами. Многие испанцы были жестоко ранены, а еще большее число обезоружены, и хотя их было тринадцать против двух, однако они никак не могли попасть на сторону французов, выдерживавших эту неравную борьбy более четырех часов, пока ночь не принудила противников разойтись. Никто не был победителем, но честь дня осталась за двумя французами, сумевшими гак долго противостоять своим соперникам.

Эта же самая война была ознаменована блистательнейшим военным подвигом, сохранившимся в истории; одного его достаточно было бы, чтобы обессмертить рыцаря без страха и упрека.

В 1503 году испанское войско стояло лагерем на левом берегу Гарильяна, а французское занимало противоположный берег. Недостаток фуража во французском лагере принудил кавалерию, составлявшую значительную часть войска, удалиться и большими огрядами добывать фураж. Гонзальв кордуанский, уведомленный шпионами, переправляется через реку по построенному им без ведома французов мосту и, атакуя их в другом месте, чтобы отвлечь внимание, с остальным войском идет вперед, думая их окружить. Только быстрое отступление могло спасти французскую армию. Полководец ее велел отступать. Отступление, прикрываемое многими отрядами, составлявшими арьергард, в котором был и Баярд с пятнадцатью храбрецами, совершилось в полном порядке. Они прикрывали движение армии, несмотря на то, что легкая испанская кавалерия беспрестанно ее беспокоила, чтобы замедлить отступление и дать Гонзальву возможность ее нагнать.[72] Вдруг Баярд видит, что отряд испанской кавалерии, человек в двести, занял высоты для того, чтобы напасть на французскую пехоту, что отряд этот направляется к узкому мосту, которым пехота могла выйти на равнину. Если бы их движение не встретило препятствий, французская армия погибла бы. Баярд понял всю величину опасности, и не теряя времени на уведомление французского полководца, бросился к мосту с одним только оруженосцем. Завидев неприятельскую колонну, он вскричал оруженосцу:

— Бегите, бегите за помощью, пока я буду драться с ними!

Между тем, как оруженосец исполняет приказ, Баярд, с копьем на вынос, занимает мост. Испанцы, видя только одного воина, не думают, что он хочет серьезно оспаривать проход и продолжают движение, посмеиваясь над удальством или глупостью такого противника. Но Баярд бросается на них с яростью и от первых его ударов четыре всадника опрокинуто и двое из них падают в реку. Разъяренные утратой товарищей и стыдом, что они остановлены одним воином, испанцы бешено атакуют его. Он же, с мечем в руках, выдерживает их напор так, что наносимые им удары заставляют врагов думать, что они имеют дело не с человеком, а с существом сверхъестественным. Конечно, такой бой не мог быть продолжителен и изнуренные силы Баярда изменили бы его мужеству. К счастью, он держался столько времени, что оруженосец успел привести к нему на помощь сто воинов, которые отняли у испанцев всякую надежду перейти мост.