Читаем без скачивания Предатель. Ты мне (не) изменил (СИ) - Никитина Жанна

Мотаю головой. Егор тяжело вздыхает, но больше не настаивает. Он любезно подвозит меня домой. Всю дорогу говорим на отвлеченные темы, но я вижу, Егора что-то мучает. Он задумчиво смотрит на дорогу, отвечает невпопад. В конечном итоге, решаю оставить его в покое. Как бы там не было, Егор взрослый мужчина. Если захочет рассказать о своих чувствах, я буду рада его выслушать.

Зато у меня на душе наконец становится спокойно. Теперь я почти уверена, что смогу справиться со всем, что происходит в моей жизни. Нужно только взять себя в руки и не отчаиваться.

Но дома, почти засыпая, ловлю себя на том, что внутри все равно копошится противный червячок, заставляющий меня сомневаться. Кажется, что-то вот-вот случится. И я не уверена, что готова к этому.

Глава 40

Звонок мамы застает меня на работе. Не смотря на то, что мы с ней разговариваем чуть ли не каждый день, сегодня меня передергивает от настойчивой вибрации гаджета.

Беру телефон, поднимаюсь с рабочего места, направляюсь в коридор. Краем глаза замечаю, как Артем провожает меня пристальным взглядом.

После нашего обеда прошел один день. За это время начальник стал обращаться на меня более пристальное внимание. Вчера утром, когда он объяснял новую задачу, зачем-то положил руку мне плечо. Ежусь от воспоминания. Странное ощущение разлилось по телу после его касания. Словно до меня дотронулось нечто неприятно. Хотя, возможно, я просто не привыкла к прикосновениям других мужчин. По идее, кроме Дениса, до меня особо никто не дотрагивался.

После этого Артем снова ходил со мной обедать, где пытался выяснить мои предпочтения в еде, отдыхе, задавал личные вопросы о том, как провожу с мужем. И это я опускаю цепкие взгляды и попытки начальника заговорить со мной каждый раз, стоит мне оторвать глаза от экрана компьютера.

— Алло, — отвечают на звонок сразу, как только дверь захлопывается за мной.

В коридоре ни души. Медленно иду в сторону кухни. Сейчас всего двенадцать часов дня, вряд ли там кто-то сидит.

— Доченька, — голос мамы тихий и какой-то неуверенный звучит в динамике. — Как у тебя дела?

— Мамуль, я на работе, — захожу на кухню. Внутри пусто. — Что-то случилось?

Волнение щекоткой раздражает изнутри.

— Я… — кажется, мама всхлипывает. Напрягаюсь. — Сегодня я была на приеме.

Тру шею. Мама говорила, что пришли не очень хорошие анализы, и ей назначили пройти полное обследование. Ничего критичного, заверил нас врач, но понаблюдаться стоит.

— И что тебе сказали? — закусываю щеку.

— Рак… есть подозрение, что он снова в активной стадии, — мама старается держаться, но я слышу, как дрожит ее голос.

Непрошенные слезы наворачиваются на глаза. Удерживаюсь за столешницу кухонного гарнитура, чтобы не осесть на пол.

— Как так? Почему? — шепчу.

— Не знаю, пока ничего непонятно, — как-то глухо отзывается мама. —. Возможно, меня положат в больницу.

— Что говорят врачи? — бегаю глазами по стене, но ничего перед собой не вижу, все расплывается.

В груди покалывать миллион иголок. Хочется сорваться с места и бежать к маме прямо сейчас. Мысленно прикидываю, на чем могу до нее добраться.

— Рора, милая, — по голосу слышно, что мама грустно улыбается. — Даже не думай приезжать. Знаю, что ты сейчас же сорвешься. Но не делай этого.

— Мама… — глубоко вдыхаю.

— Никаких мама, — а вот это звучит твердо. — Я просто делюсь новостями. Извини, что взваливаю…

— Не смей, — повышаю голос. Тут же тушуюсь. Эмоции рвутся наружу. — Мама, не смей просить прощения, — замолкаю. Перевожу дух. Стараюсь дышать тихо, но не выходит. — Давай еще раз: что сказали врачи?

— Нужны еще анализы. И наблюдение. Завтра повторно иду на прием, — мама на мгновение замолкает, но потом выдает просящим голосом: — Пообещай, что не приедешь хотя бы до выходных! Ты только вышла на работу. Не срывайся, пожалуйста.

Молчу. Мама словно прочитала мои мысли. Я уже прикидывала, на какое время лучше брать билет на поезд. Закусываю губу. Не могу… просто не могу такого пообещать!

— Рора, — настойчиво зовет мама. — Я жду.

Вздыхаю. Если помчусь сейчас, мама еще и за это будет чувствовать себя виноватой. И она права. Не очень красиво срываться с работы, на которую только что устроилась. Я уверена, что меня отпустят, но вдруг эти дни вычтут из моей зарплаты. Я даже не уточняла, как здесь поступают с незапланированным отпуском. В любом случае, если рак снова станет активным, я сделаю все, чтобы оплатить лечение мамы… любое лечение. А для этого нужны деньги.

Да и мама будет только больше переживать за то, что мне пришлось отпрашиваться. Кто знает, к чему может привести ее волнение.

— Хорошо, — киваю самой себе. — Приеду на выходных. И это не обсуждается, — заявляю безапелляционно. — Так что скоро увидимся.

— Спасибо, девочка моя, — в словах мамы столько любви, что я чуть не всхлипываю от того, насколько сильно боюсь за нее. — Я очень жду.

— Я люблю тебя, мама! — говорю сипло.

Слышу ответные слова любви, быстро отключаю звонок, сдерживаясь из последних сил. Я терпела, как могла, чтобы не расстраивать маму. Как только вижу, что экран гаснет, оседаю на корточки. Упираюсь лбом в колени. Меня мелко трясет. Тело разрывает изнутри. Кажется, что в каждой клеточке взрывается бомба, осколки которой пронзают органы. Печаль, с которой я почти смирилась за последнее время, разрастается до уровня агонии. Ну почему все так? Как такое возможно? У мамы же все было хорошо!

Сотни вопросов роятся в голове. И среди них нет ни одного ответа. Страх сковывает тело. Хочется сжаться как можно сильнее. Я не могу вынести еще больше боли, которую вселенная подкидывает мне с завидным постоянством. И когда кажется, что становится чуть легче, новая порция стекла сыпется непонятно откуда.

Сижу в таком положении, пока по икрам начинают бегать мелкие мурашки. Глубоко вдыхаю. Еще мгновение позволяю себе бездействовать, после чего кое-как выпрямляюсь. Открываю в телефоне приложение бронирования билетов. Замираю. Какое-то время всерьез раздумываю купить билет на сегодня, но нет, я обещала маме. И она там не одна. С ней рядом папа. Он лучшая поддержка, какую только можно придумать. Эта мысль немного успокаивает и отрезвляет. Выбираю поезд на пятницу. Времени осталось всего ничего. Пролетит, и не замечу.

Чувствую щекотку на щеке. Провожу по ней рукой. Предательская слезинка все-таки сорвалась с ресниц. С силой вытираю кожу ладонью. Всхлипываю. Нет, это не дело! Нужно держаться. В голове проносится мысль написать Денису. Раньше он всегда находил нужные слова поддержки. Муж мог успокоить меня в любой ситуации. И сейчас мне очень этого не хватает. Но даже несмотря на то, что я нуждаюсь в поддержке, писать Денису не вариант. Вряд ли он захочет подбадривать почти бывшую жену, да и я не горю желанием показывать ему свою слабость.

Как на зло, и Егор пропал после нашего разговора. Вчера он не приехал на работу. Правда, написал, что его не будет. Но я все равно себя накрутила. И теперь жалею, что рассказала ему свою тайну. Я думала, что мы сблизились, но по факту общение между нами стало в разы напряженнее.

Как никогда чувствую себя одинокой. Опираюсь на раковину, включаю холодную воду. Набираю в руки, плещу ей в лицо. Легче не становится, зато хоть в чувства приводит. Вытираюсь бумажным полотенцем и сразу иду в кабинет. Мне необходимо отвлечься, чем и занимаюсь. До конца рабочего дня утопаю в задании. Не замечаю, как коллеги по одному уходят домой. Опоминаюсь только ближе к восьми вечера. Отрываюсь от монитора. Моргаю, прогоняя звездочки перед глазами. На работе остались я и Артем. Но он не обращает на меня никакого внимания. Что-то вырисовывает на компьютере.

— Тебе сделать кофе? — громко спрашиваю, поднимаясь на ноги. Тянусь до хруста в пояснице.

— Нет, спасибо, — начальник мотает головой, не отрываясь от экрана.

Киваю, хотя Артем не видит. Иду на кухню. Глаза режет от долгой работы и напряжения. Стоя перед кофемашиной, зажмурившись, что есть сил, разминаю затекшую шею. Звук помола кофе заглушает все вокруг. В голове трещит.