Читаем без скачивания Алмазная лилия (СИ) - Красовская Марианна

Я сглотнула. Да, поставила. Но это ж шутка была! Впрочем, цверги шуток обычно не понимают. А вообще он выглядел без бороды как-то глупо и несолидно. Мальчишка, как есть мальчишка.

— Ты довольна?

— Ага, — а что я ему ещё скажу? — А почему ты вечером побрился, а не утром?

— Я думал, ты сама догадаешься. К утру я уже обрасту. А сейчас…

— Что сейчас? — в панике выкрикнула я, отскакивая в сторону от приближающегося ко мне "бывшего".

— Ты всегда жаловалась, что с бородой щекотно и колюче, — наступал на меня Иен. — Вот, я без бороды. Стоит ли упускать возможность?

— Ты что себе позволяешь? — жалко пискнула я, когда почувствовала спиной стену. — Мы больше не вместе!

Черт, а ведь он прав! Я уже знаю, как нам может быть хорошо вдвоём, но его борода мне мешала! И в самом деле, даже поцеловаться с ним любопытно — какие будут ощущения? Последнюю мысль я додумать не успела, потому что уже узнала. Иен прижался губами к моим губам. Мягко. Нежно. Совсем не принуждая. При всей его мощи я всегда млела от нежности и аккуратности. Он тяжёлый, крупный, очень сильный — а обращался со мной, как с хрупким сосудом. Даже гладил осторожно, лишь в редкие минуты позволяя себе слишком сильно сжать мои бедра — но я всегда была не против.

Поцелуй без бороды почти не отличался от поцелуя с бородой… так же увлекательно и приятно. Особенно увлекало то, что Иена я знала по-настоящему близко. И его тяжелое дыхание, и руки, сжимающие мою талию и не смеющие опуститься ниже, и глаза — почти чёрные от расширившихся зрачков. Но теперь, без бороды, не знала совсем: круглые белые щеки и подбородок с кокетливой ямочкой были мне незнакомы, и это сбивало с мысли. Вообще-то он страшненький без бороды. И смешной. Но такой… беззащитный, что ли. Такого даже на хрен послать неловко, он же заплачет! Но я его остановлю, обязательно остановлю и прогоню прочь… только чуть позже. Ещё одно сладкое касание губ. Ещё немного его рук. И шепот, заставляющий меня залиться краской до самых ушей:

— Хочу тебя целовать везде. Пока борода не мешает.

Я — девушка современная. Книжки всякие читала, фильмы смотрела. Его "везде" вызвало невероятно грешные мысли. Конечно, он ничего такого не имел в виду. Жаль. Ради такого я бы рискнула.

Видя, что я растерялась, Иен просто подхватил меня под бедра и потащил в постель.

— Пусти, животное! — заорала я. — Я не дала свое согласие!

— Хочешь, чтобы все сбежались? — встряхнул меня цверг. — Кричи громче тогда.

Стыдоба-то какая! А если и правда прибежит кто-то? И увидит, как мы… а у меня, между прочим, юбка задралась! И вообще на самом деле я не хочу, чтобы он меня оставил, но ни за что в этом не признаюсь. Мою моральную дилемму (я ведь не должна с ним спать, хотя и очень хочется!) Иен решил запросто: закинув юбку мне на голову мне и стянув страшные штаны вместе с бельём. Я честно сопротивлялась, но он был сильнее, а потом так же честно всхлипывала от его наглых и жадных губ — потому что под "везде" он все же подразумевал именно то, о чем я подумала.

* * *

Вот так и становятся падшими женщинами, Лиля. Когда секс тебе интереснее здравого смысла. Да, приятно. Местами даже очень. Но как я могла себе это позволить? И ладно б с красавчиком альвом — чисто теоретически, на меня мог и такой обратить внимание… но с бывшим не-мужем, с этим обманщиком! Когда Маринка Семенова из 43й квартиры вернулась к своему мужу, который ей изменял — я подавала ей салфетки и убеждала, что в одну реку дважды не входят. Когда моя лучшая подруга Натка ревела по бросившему её мудаку — я не понимала. Радоваться надо, а не слезы лить: мусор вынес себя сам! А теперь я все поняла. Секс что-то делает с мозгом. Я и так не Эйнштейн была, а после поцелуев и прочих радостей и вовсе размякла. Это все гормоны! Потому что здравомыслящая почти тридцатилетняя женщина никак не должна ложиться в постель с человеком, который её обманывал. Даже если он сбрил бороду ради неё.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Больше никогда! Это было помутнение рассудка!

Утром он уже был заросший — значит, и правда борода у них растёт быстро. Слишком быстро. Но это был хотя бы уже знакомый мне Иен, а не какой-то щекастый упитанный мальчик.

— Если ты хоть кому-нибудь расскажешь, что между нами было, — прошипела я, выбираясь из его рук и быстро заворачиваясь в простыню. — Я тебя задушу.

— Все ещё надеешься заполучить своего альва? — сдвинул брови Иен, беззастенчиво меня разглядывавший. — Напрасно. Он знает, что ты моя.

— Я не твоя. Я вообще ничья.

— Да ну? А ночью что было?

— Ничего не было, тебе приснилось.

— Ну, как скажешь. Захочешь ещё сновидений — только скажи. Я побреюсь.

От такой наглости я даже застыла.

— Ты сейчас намекаешь на то, что если я потребую, чтобы ты брился…

— То я в свою очередь буду требовать компенсацию за такой позор, — кивнул Иен. — Цверги бреются только тогда, когда их обвиняют в каком-то преступлении и изгоняют из клана.

— А зачем ты тогда согласился? — растерянно спросила я. — Объяснил бы.

— Чтобы доказать, что я серьёзно решил, Лиля. Я все обдумал. Хочу, чтобы ты была моей. Да, я был неправ, но мне и в самом деле казалось, что ты просто капризничаешь. Думал, что привыкнешь и поймёшь, что княгиней быть лучше, чем никем.

— А брачной ночи требовал зачем? — раздражённо спросила я.

— Ты красивая. Я подумал, а вдруг получится? И ведь получилось же.

Я прикрыла глаза, понимая, что очень хочу треснуть этого придурка по голове сковородкой. Отличный предлог — а вдруг получится! А то, что я от страха умирала — это так, мелочи!

А чертов цверг с противной самодовольной усмешкой поднялся и пошёл за уборную, где стояли ночной горшок и кувшин для умывания. Я спрятала голову под подушку, но звуки все равно слышала. Ненавижу! Почему у них не сделаны нормальные звукоизолированные санузлы?

— Я сейчас оденусь и пойду заказывать завтрак, — ровно сообщил мне бывший не-муж, выходя из уборной. — Ты одевайся спокойно, не торопись.

Я кивнула, в очередной раз не понимая, как у него получается быть вполне нормальным и полным придурком одновременно. Умылась, почистила зубы, повздыхала, что зубная паста подходит к концу. Надо узнать, чем они тут зубы чистят — ну не мелом же? С отвращением причесалась и заплела косу. Волосы пока еще были в порядке, но надо подумать, как я буду их мыть в походных условиях. Они у меня густые и уже длинные, до середины спины. Это ж мне одной не справиться, а просить кого-то поливать слишком неловко. Я ещё могла бы задействовать Валика, он бы понял меня правильно, но уж точно не цвергов — в баню их! Кстати, о бане: надо будет об этом поговорить. Баня непременно нужна будет.

Придирчиво обнюхала рубашку, сочла еще годной к носке, надела… достала джинсы и коварно усмехнулась. А почему бы и нет? В джинсах всяко удобнее, чем в штанах, в которых три меня поместятся. И уж точно удобнее, чем в длинной юбке.

В моему восторгу, джинсы влезли, более того, даже свободненько. Правда, потом я вспомнила, что они мне всегда были великоваты, я их купила в период увлечения безразмерными нарядами. Ай да Лиля, ай да умница! Под джинсы с некоторым трудом влезли тонкие шерстяные рейтузы. Заправила в сапоги, надела меховой жилет, покрутилась перед зеркалом. Красотка! Только треуголки не хватает — и хоть сейчас в команду Джека Воробья.

Спустилась вниз довольная собой, улыбаясь во весь рот. Ребята уже сидели за боковым столиком и вовсю наворачивали кашу. Увидев мой наряд, Валенуэль расцвел:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Лиля, какие штанцы! — похвалил он. — Стильно! Потом дашь посмотреть, как сшиты? Я себе закажу такие же!

— Ты ничего не забыла? — скрипнул зубами Иен.

— Нет, а что?

— Ты юбку надеть забыла! Вышла в одних подштанниках!

— Это называется джинсы, и их носят без юбки, — невозмутимо ответила я, присаживаясь и пододвигая к себе тарелку.

— Ты сейчас поднимешься и наденешь юбку, — прошипел мой бывший.