Читаем без скачивания Алмазная лилия (СИ) - Красовская Марианна

— Ты кто такой, чтобы мной командовать? — спокойно пожала я плечами. — Не нравится, не смотри.

— Наоборот, нравится, — сверкнул глазами Иен. — Так нравится, что я тебя по заднице буду каждый раз шлепать, когда тебя в этом увижу.

— Мужчина, руку не сломайте.

— Тронешь Лильку — я тебе слабительного в чай подолью, — тихо пригрозил Вилли. — Я это могу.

— А я травки подсыплю, от которой можно навсегда импотентом стать, — радостно подхватил Валик.

— Лиля! — почему-то Иен смотрел укоризненно именно на меня.

— Шо? Что-то не так — дорогу в Холодный замок ты знаешь.

Иен насупился, но больше ничего не ответил. Уткнулся в свою тарелку. Я тоже с удовольствием съела завтрак. Каша была сладкая, с мёдом и ягодами, травяной чай горячий и ароматный, а булочка — мягкая и вкусная.

Потом Валик отодвинул посуду в сторону и разложил на столе большую карту.

— Где взял? — ревниво спросил наш архивариус, который очень страдал, что не озаботился перерисовать карту из какого-нибудь учебника.

— У купцов купил. Смотрите, Элглунд здесь, — он ткнул пальцем в середину карты. — Белые горы — здесь. Вот это — торговый тракт.

Даже я понимала, что тракт проложен не как быстро, а как выгодно. Он петлял, как кот, который ловит муху.

— Если мы свернем здесь, то сэкономим дня четыре, — кивнул Иен, тыкая пальцем в загогулину дороги. — А потом на тракт же и выйдем.

— Больше.

— Не больше. Через лес идти. Мы верхом, пройдем. Но у нас Вильгельм, который на коне болтается, как мешок. И река тут, надо или мост, или брод. Это ещё задержка.

Валик посмотрел на моего побратима и кивнул.

— Да, но ты не забывай, что я — альв. А это значит, что нас не тронут звери, и лес будет милостив. К тому же я чувствую лучший путь.

— Нас не тронут, а нам нужно что-то жрать, — напомнил Иен. — На пять дней брать с собой хлеб и сыр? Или муку с маслом? Лиль, ты готовить умеешь на костре?

— Ну… макароны сварю, — нерешительно ответила я. — Или крупу какую-то.

— Так, охотиться я не позволю, — твердо заявил альв. — Иначе мы всю благодать растеряем. А рыбу поймать можно. И мяса вяленого купить. Лиль, а что такое макароны?

— Сушеные палочки из теста, — невнятно ответила я. — Типа лапши, только, кажется, её в печи запекают.

— Надо будет попробовать. А что ты ещё интересного умеешь?

— Пельмени, — решила я поразить альва. — Бефстроганов. Печеночные оладьи.

— Фу-у-у, — в один голос выдохнули все трое мужчин.

— Шарлотку, — воодушевившись, вспоминала я свои кулинарные таланты. — Творожную запеканку! Картофельную, кстати, тоже. Омлет. Суп сырный с сухариками. Оладушки… огурцы солить умею.

— Так, ладно, — поморщился альв. — На уровне стряпухи придорожной харчевни. Готовить будем вдвоём.

Я задохнулась от такого оскорбления, хотела вспомнить про салат "Оливье" и "Цезарь с креветками", но предусмотрительно захлопнула рот так, что зубы клацнули. Сейчас довыпендриваюсь — и буду готовить одна. Нет уж, трактир так трактир. Или как там он сказал — харчевня.

Мужчины покивали друг другу. Валик пошёл закупать продукты на неделю, Вилли — собирать вещи, а Иен — в конюшню. Видимо, его мешок нужно стащить вниз мне. Только отвернулась — по заднице мне прилетел звонкий шлепок. Не то, что бы больно — но вышло очень громко. Я обернулась, раскрыла рот, чтобы разразиться ругательствами, но Иен уже выбегал из дверей со скоростью призового жеребца. Как мальчишка, честное слово!

23. Рай в шалаше

Ехать пришлось в той же манере — на одном коне с Иеном. Однако после вчерашнего фиаско я молчала — опасалась, что он напомнит. Но Иен молчал, что меня радовало. Вообще молчал. Сначала болтал за двоих Вильгельм, потом выдохся. Валик пытался рассказывать что-то про растения вокруг, но быстро завял. Долго мы не выдержали, через пару часом взвыли. Я и Вилли. У меня живот разболелся — не иначе, как от непривычной пищи, а у Вилли, судя по его жалобам — и понос, и почесун, и сенная лихорадка одновременно. Благопристойно ругаясь огровой задницей и троллевыми яйцами, Иен остановил нашу небольшую кавалькаду. Немного прошлись пешком. Немного ехали. Перекусили холодным хлебом с холодным сыром. Снова ехали, ругались и жаловались.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я почти плакала он усталости, от ноющей спины и от того, что внутреннюю часть бедер натерло даже сквозь джинсы. Когда после очередной передышки Иен затащил меня на коня спереди и усадил боком к себе на колени, да ещё сложенное одеяло для мягкости положил, я даже слова против не сказала. Так было намного удобнее и проще, я прижалась щекой к его груди и, убаюканная в надежных руках, даже задремала. Конечно, Иен козел. Это даже не обсуждается. Козел, предатель и еще бесчувственная безэмоциональная сволочь, но руки у него сильные. И борода мягкая. И колени удобные. Кажется, я теперь всегда хочу ездить именно так, потому что удобно.

— Имей в виду, — строго предупредил Вильгельма альв. — Я тебя на коленках не повезу, сколько ни ной.

— Ты на что намекаешь, я вообще-то женат! — фыркнул цверг. — Я не такой!

— Все вы не такие, а стоит отвернуться…

— А с другой стороны, ты прав, я как раз сзади сижу, — гыгыкнул Вилли.

— Купи себе свою лошадь и езжай отдельно.

Под милые перебранки опустилось солнце. Ехать по темному лесу, наверное, было страшновато, но я закрыла глаза и не смотрела. Когда Иен скомандовал про ночлег, я почти спала.

— Валенуэль, сходи набери воды, — велел он альву. — Тут ручей рядом. И фляги сполосни. Лиль, ты садись вот сюда, на бревнышко. Мы дальше сами.

Валик ушел, а цверги переглянулись и ловко повалили несколько елок. Вилли обрубал колючие ветви, а Иен соорудил из стволов довольно приличный шалаш. Я смотрела с восхищением: до чего ж они быстро сообразили укрытие! А вот вернувшийся альв мой восторг не разделил:

— Изверги! — завопил он. — Вы зачем живые и здоровые деревья погубили? Не могли сухостой рубить?

— Слышь, защитник живой природы, ты отвернись и займись ужином, — огрызнулся Иен, утирая пот со лба. — Вот делать мне больше нечего, как сухостой в тёмном лесу искать!

Валик, обиженно ворча, принялся раскладывать костер, а цверги тем временем доделали шалаш. Он казался маленьким, но добротным. А потом Иен ушел в кусты, откуда вернулся со странным веником в руках, который он протянул мне.

— Это что? — растерянно смотрела я на ветки в руках у Иена.

— Букет, — буркнул он и сунул куст мне в руки. — Тебе.

— Да? — я с сомнением повертела в руках "цветы". — Спасибо. Сто лет мне никто цветов не дарил.

Наверное, букет был даже и ничего. Ветки с ягодами рябины. Калина. Какие-то зелёные листья — папоротник и, кажется, брусника. Еловая ветка. Вообще-то креативно, можно было бы в металлическую банку красиво поставить — отличная композиция вышла бы. Жаль только, что мы в лесу, и у меня нет банки.

— Красиво, мне нравится, — мягко улыбнулась я Иену. — Стильно.

Где-то сбоку поперхнулся Валик.

Иен кивнул, а потом строго сказал:

— Ну ты ведь понимаешь, что я за тобой ухаживаю? Никогда не ухаживал за женщинами, поэтому извини, если я делаю что-то не так. Просто говори, ладно?

Я не могла не улыбнуться такой прямоте.

— Хорошо, Иен. Если вдруг — скажу.

Подвинулась к костру, не выпуская букета из рук. Вот что с ним теперь делать? С собой таскать бессмысленно, да и неудобно. Выкинуть рука не поднимется.

— Довела честного цверга до греха, да? — сел рядом со мной Вилли. — Позорище! Парень бороду сбрил, букет притащил! Эко ж его плющит, беднягу!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Уйди, — буркнула я. — Если ты у нас не умеешь делать женщине приятное, то не факт, что все не умеют.

— Приятное — это в постели, — похабно заржал Вильгельм. — Ну, можно ещё кусок мяса притащить или кольцо какое-то. Вот скажи, как в твоём мире ухаживают?

— Цветы дарят, — пожала плечами я. — В ресторан водят. Подарки, театры, записочки всякие.