Читаем без скачивания Devil ex machina - Марьяна Куприянова

Разозлившись на себя, Фаина ретировалась в комнату и гулко хлопнула дверью. Не на что было выместить внезапную злобу, и пришлось поступить очень глупо, фальшиво. Хлопнуть дверью у его носа. Ну и как тебе такое? В ее настроении тоже бывают неожиданные перемены. Знай это наперед, паршивец.

Едва эхо удара стихло, Фаина приблизилась к двери, чтобы послушать удаляющиеся шаги. Но ничего слышно не было, если не считать биение собственного сердца и нервное сглатывание слюны. Девушка походила по комнате с недовольным лицом: теперь ей едва ли удастся лечь в постель и поймать сон за хвост. Вздохнув, она налила себе стакан воды, но эта непрозрачная, излишне хлорированная жидкость не лезла в глотку уже после второго глотка. На улице рассветало.

Девушка потрогала батареи и включила маленький обогреватель. Механизм зашумел, нагревая воздух. Постель успела настыть, и под двумя одеялами все равно не хватало синего махрового халата. А еще лучше – горячего мужского тела, прижавшись к которому, можно забыть о холоде даже в собственной душе. Фаина залезла в свое гнездо, покрылась мурашками, постучала зубами. Приняв свою любимую позу, она сомкнула веки и попыталась уснуть.

***

Несколько дней спустя Фаина выпрыгнула из душа и столкнулась с Яном. В буквальном смысле – ударилась о его плечо, потеряв равновесие на скользком полу. Проявив отменную реакцию, он крепко схватил ее за предплечье и не дал упасть. Не стоило скакать тут подобно серне, но настроение было хорошим, почему бы и нет? Фаине нравилось выпрыгивать из душевой кабины, даже зная, что может поскользнуться. Ян посмотрел на нее с безразличием и отпустил. В руках у него было пушистое белое полотенце. Фаина виновато опустила голову, забыв извиниться, и поплелась к себе, контролируя каждый шаг, что снова не потерять равновесие.

Почему-то, когда он смотрел на нее вот так, девушке было стыдно за свое существование. А уж если доводилось поймать на себе разгневанный взгляд соседа, и вовсе сковывало оцепенение. Вспоминалось то ужасное состояние из детства, когда в чем-то накосячил, и отец вот-вот узнает об этом. Либо только что узнал, и теперь тебе не поздоровится.

По пути в комнату Фаина встретила Дашу. Та возвращалась с балкона с пустым тазиком. Они немного поболтали. Соседка поведала, как только что ее чуть не убили баскетбольным мячом. Кто-то сверху бросал его на веревке, пытаясь сбить бутылку, примостившуюся на выступающем кирпиче.

– Это еще что, – заверила Фаина, – я недавно выходила на балкон, так меня чуть не облевали с пятого этажа. Чудом успела увернуться.

– Ого. Буду осторожнее, – засмеялась Даша.

– С пятым этажом шутки плохи.

– Держу пари, третий этаж то же самое думает о нас.

– «Нравственная иерархия коммунальной общины». А что, тема для исследования.

– Не жизнь, а сплошная общага. Ты, кстати, не знаешь, кто пару дней назад ночью ходил по этажу и в двери стучался?

Пришлось пожать плечами.

Минут через сорок, едва Фаина досушила свои слишком густые волосы, к ней постучали. Это оказался он. В махровом синем халате на мокрое блестящее тело, небрежно запахнутом на талии. V-образный вырез предоставил прекрасную возможность лицезреть гладкую кожу груди в капельках воды. Однако сейчас Фаину мужская нагота не волновала. Вчера она отжималась и приседала, а сублимация спортом неплохо справляется с интимными импульсами. Больше интересовал сам факт появления Яна у двери в ее комнату.

– Что случилось? – спросила девушка, убавив волнение в голосе.

Непонятно откуда у парня в руках очутилась небольшая пластмассовая бутылка. Ярко-голубая, с рыжими брызгами облепиховых веточек. Фаина тут же ее узнала. Лицо Яна оставалось непроницаемым, когда он протянул ей шампунь.

– Забыла.

– Угу.

Машинально кивнув, Фаина забрала злосчастную бутылку. Их пальцы соприкоснулись, после чего Ян медленно опустил руку вдоль тела, сжимая и разжимая кулак. Девушка закрыла дверь прежде, чем вновь увидеть точеное, но мертвое лицо, на котором почти не бывает эмоций. При взгляде на это лицо представлялось, будто густой янтарный мед стекает по гладкой матовой поверхности вроде черепа доисторического хищника. Эффектно, но ничего красивого в этом нет, и уж тем более – приятного.

Поставив шампунь на полку к дезодоранту и ватным палочкам, девушка вернулась к делам, и лишь спустя некоторое время ее осенило. «Как он понял, что шампунь именно мой? Забыть его в душе мог кто-либо другой до меня. Да и какое Яну дело до несчастного флакона, зачем искать владельца – неясно. Мог бы просто оставить его там». К счастью, на таких несущественных мелочах она не имела привычки зацикливаться. И, уставившись в монитор, вскоре выбросила инцидент из головы.

Но на этом странности и не думали кончаться.

Спустя некоторое время Фаина стояла на кухне, варила сосиски и мурлыкала себе под нос песню, которая вот уж неделю не желала выйти из головы. Порой это мурлыканье перерастало в нечто большее с пританцовыванием и желанием использовать ложку в качестве палочки дирижера, но Фаина осаждала себя, опасаясь, что кто-нибудь может ее услышать, а еще хуже – увидеть. Чтобы выбить из головы навязчивую мелодию, нужно было найти тему, которая стопроцентно отвлечет внимание. Единственной такой темой был Ян. Его поведение. И внешность. И…

Фаина принялась вспоминать и анализировать все, что ей рассказывали о новом соседе, а также то, что она сама успела о нем узнать. Слухов было гораздо больше, чем личных наблюдений, что показательно. Многие испытывали в отношении Яна скрытую симпатию, если не восхищение. Вопреки бытующему стереотипу, живется в общаге по большей части скучно. Потому, когда появляется подобная экзотика – статный загадочный парень со сложным характером – вокруг нее начинается продолжительный ажиотаж.

Аборигены молча наблюдали за Яном, не решаясь с ним заговорить: смотреть на себя он позволял, но один его взгляд пресекал любые попытки диалога. Зато, когда Яна не было рядом, все только о нем и говорили. Точнее, всем хотелось обсуждать его, но, по большому счету, обсуждать было нечего. Парень не позволял разузнать о себе что-либо, ни с кем не делился вкусами и интересами, кроме, может быть, соседа. И как же беседовать о человеке, который тебе мало знаком? Правильно – создавать сплетни или додумывать то малое, что тебе известно.

Впрочем, были и очевидные факты, подтверждение которым Фаина неоднократно видела своими глазами. А иногда и слышала по ночам. Девушки на Яна вешаются, хотя он далек от растиражированного архетипа смазливого плохиша, экзальтирующего противоположный пол движением брови. Впрочем, женщины во все времена были без ума от ублюдков, которые ноги о них вытирают. Поэтому неудивительно, что Ян пользуется большим спросом, буквально примагничивая к себе студенток по всей общаге. Так же неудивительно наблюдать затем их истерики, вполне предсказуемые слезы отчаяния, проклятия и вопли. Иными словами, все, что угодно,