Читаем без скачивания Devil ex machina - Марьяна Куприянова

«Опять сломали смыв в туалете, чертовы свиньи. Ненавижу жить здесь».

«Сахар снова скачет. Пью препараты с трудно произносимым названием и какие-то витамины, но уже не могу смотреть на них».

«Сегодня к Наташе опять приходил тот бугай. Шумел, пытался выломать дверь. Ушел под утро. Поспать не удалось».

«Видела на небе моржа с зонтиком».

И так далее. Фаина подумала и приписала чуть ниже:

«Разве она могла его с кем-то перепутать? Не могла».

В дверь неистово постучали, но за миг до этого Фаина услышала громкую механическую трескотню в коридоре, будто кто-то нашел и включил допотопное радио. Она вскинула голову, но с места не сдвинулась. Чувствовала: внутрь войдут и без разрешения. Не ошиблась.

Дверь приоткрылась, впуская в комнату громкую волну помех, среди которых с трудом можно было разобрать мелодию. Гена стоял на пороге в каком-то идиотском наряде, со взъерошенными волосами и нелепой улыбкой. Источник звука – большой прямоугольный магнитофон с круглыми черными динамиками в пыли и паутине, – стоял у Гены на плече и выглядел так, будто его только что нашли на помойке где-нибудь в середине прошлого века.

Удерживая бандуру одной рукой, Гена принялся отплясывать по комнате, отчаянно не попадая в такт. Фаина наливалась яростью, прислушиваясь, как в песне повторяли ее имя и бесконечно напевали последний слог. Какой наглостью надо обладать, чтобы найти где-то настолько древний магнитофон, да еще и кассету к нему, отыскать там определенную песню, включить на всю громкость и заявиться сюда! И все ради чего? Ради того, чтобы взбесить соседку. В стремлении поиграть на нервах Гена отныне занимал второе место сразу после Яна.

Фаина решила действовать молниеносно, чтобы расправиться с наглецом, пока тот не сбежал. К счастью, Гена настолько вошел в раж, что потерял бдительность. Девушка схватила подушку и бросилась на него. Несколько ударов по голове удалось нанести на своей территории, но добивала она его уже в коридоре. Захлебываясь хохотом от своей проделки, Гена сбежал к себе и захлопнул дверь. Фаина осталась одна в коридоре, все еще воинствующе сжимая подушку. Тяжело дыша, она не знала, куда деть излишки гнева.

Слишком поздно ее зрение заметило фигуру в распахнутом халате и трусах-шортах. Ян умывался, согнувшись над раковиной, и глядел на себя в кусок зеркала, нелепо приклеенный к стене на кусочках пластилина. Кажется, он сдержанно улыбался, став невольным свидетелем этой сценки. Буквально краешком рта.

Его вполне человеческий вид и в первую очередь стандартное молчание позволили Фаине успокоиться и не принимать близко к сердцу увиденное днем. Сейчас он ведет себя, как и обычно – она его не интересует, и никто не кричит, что Ян на самом деле мертв, так что об этой неприятной истории можно и забыть на время. Она вернулась к себе, закрылась изнутри и залпом допила энергетик. Странное дело, но ей захотелось спать. Кофеин не оказывал на Фаину того воздействия, о котором она мечтала. Поэтому энергетики приравнивались к обычной газировке, а кофе – к безобидному какао.

Аппетита не было, поэтому планы относительно шаурмы было решено перенести как минимум на сутки. Не переодеваясь, Фаина упала на кровать и практически сразу уснула, несмотря на нарастающий треск мотоциклов, что вместе с прохладным воздухом доносился с улицы через приоткрытое окно. Впервые за долгое время ей приснился сон с полноценным сюжетом.

Сначала было темно и холодно, но со временем рассвело. Неравномерно смешанные сумерки висели над землей клоками то темнее, то светлее. Воздух был слоистым, слегка синеватым. Под ногами шумела сухая трава. Пахло серостью и гнилью.

Фаина шла долго, не разбирая, куда идет и что ее окружает. А потом на крошечном перекрестке двух разбитых дорог, похожих на проселочные, встретила Яна. Он сидел на земле, будто ждал ее здесь, в центре перекрестка, все это время. А стоило ей подойти, юноша поднялся, выбросив мелкий блестящий предмет на обочину. На улице прояснилось, и Фаина заметила, что воздух повсюду пропитан ярко-красными прожилками. Они висели тут и там, будто тлеющий пепел огромного костра. Попадали в нос и в глаза при передвижении, но не причиняли боли или каких-либо негативных ощущений.

Они ничего не сказали друг другу, просто пошли дальше плечом к плечу. С появлением Яна реальность сна стала более осмысленной, детализированной. Фаина брела уже не бесцельно и с изумлением рассматривала все, чего касался взгляд. Теперь она могла фокусироваться на окружающих вещах, элементах пейзажа, своих ощущениях. И вскоре поняла, что идет по бесконечной дороге сквозь кладбище. Без начала и без конца. Могилы, памятники, кресты, искусственные цветы, ржавые заборчики, овитые черными лентами венки с позолоченными буквами и цифрами. Вот странно, подумала Фаина и посмотрела на Яна, чтобы задать вопрос. Она хотела спросить, зачем они здесь, но не смогла.

Кто-то надрывно плакал далеко позади, но оборачиваться было нельзя. Фаина прислушивалась к эху, пытаясь определить, плачет женщина или мужчина? Спустя некоторое время Ян остановился и указал на одну из могил. Вместе они спустились с дороги и прошли к ней по узким проходам между ячейками.

– Это – я.

Фаина попробовала прочесть, но буквы на могильной плите были словно неизвестного ей языка, и в то же время такие знакомые. Она с трудом разобрала имя и возраст: Евгений, 25 лет. Остальное осталось набором символов, не поддающихся расшифровке.

– Тебя и правда похоронили? – произносить что-либо получалось медленно, заторможенно. Двигаться тоже.

– Ты не должна об этом знать.

– Но почему Евгений? Тебя же зовут Ян, я точно знаю.

– Ты ничего не знаешь, Фаина. Ничего.

Тут земля у нее из-под ног стала стремительно ускользать, а зрение ухватило последний образ, чтобы потом надолго задержать его в памяти: молодой парень опускает голову и поднимает ладони к лицу, словно хочет снять с себя слой кожи.

Фаина проснулась. В комнате было очень темно, будто все фонари на улице погасли. Ей снова казалось, что в комнате кто-то есть, причем довольно давно. Стоит и наблюдает, как она спит. С трудом она заставила себя подняться и, размахивая руками перед собой, по памяти прошла к двери, чтобы проверить, закрыта ли она. Дверь была заперта изнутри. Значит, никого тут быть не могло. Фаина включила настольную лампу, выпила воды и снова уснула без задних ног, забыв взглянуть на время.

Утром, стоя в очереди в душ и наблюдая за тем, как Ян не спеша умывается, чистит зубы и тщательно бреется у раковины, вытягивая лицо, Фаина уже с трудом могла вспомнить свой сон. Но смутные тревожные ощущения, которые он после себя оставил, подкрепленные внешним видом Яна воочию, не давали покоя, заставляли то и дело хмуриться