Читаем без скачивания Голубые фиалки - Ронда Томпсон

— Кого ты хочешь забыть, Виолетта? — Она не ответила.

— Должно быть, своего бандита? Типа? Ты решила наконец прислушаться к голосу разума?

— Я не собираюсь менять своих планов, — сердито пробурчала она.

— Даже теперь? После… наших поцелуев? Как благородно!

Он выглядел расстроенным, и это доставило ей удовольствие. Но вот что касается планов… Вряд ли ее миссию можно назвать благородной, хотя она и собиралась спасти братьев и сестру от отца. Но иногда ей приходило в голову, что их спасение только предлог для того, чтобы рассчитаться с мучителями — засадить отца за решетку и убить Вегу.

— Я устала. Пожалуй, мне стоит лечь спать.

— Ты не рассказала мне о кошмарах. — Он погладил ее плечо.

— Ничего страшного. Они у меня с детства.

— Мне они кажутся очень страшными… Хочешь, я лягу рядом? Обниму тебя…

Но момент был упущен. Желание Виолетты остыло, как только она перестала ощущать жар его тела. Наверное, еще можно было из углей раздуть пламя, но… С его желанием тоже стоит считаться. Он хотел поступить благородно. Хотел сдержать клятву и стать человеком, на чье слово можно положиться.

— Нет, спасибо. Со мной все будет в порядке.

— Тогда спокойной ночи. — Он встал и поднял свою рубашку с земли.

— Ты куда? — Виолетта удивленно смотрела, как он идет к реке.

— Я собираюсь устроить моей новорожденной совести холодное купание. Тогда я смогу мирно провести остаток ночи на своем одеяле.

Когда Грегори скрылся из виду, Виолетта закуталась в одеяло и уставилась на звезды. Иногда во время путешествия по пустынным дорогам или вечером у костра ей казалось, что во всем мире существуют только они с Грегори. Они старались никому не попадаться на глаза, и, с тех пор как покинули Лоуренс, Виолетта не видела ни одной живой души. Останься она в Сент-Луисе, сейчас ее тело не лежало бы на жесткой земле, а нежилось на свежих простынях в удобной кровати. Возможно, она думала бы о вечеринке, с которой недавно вернулась…

Три года под крышей Майлза были для нее счастливым временем. Но она не могла прожить так всю жизнь. Если бы эта жизнь действительно подходила ей, она была бы уже замужней леди… Вот только детей у нее не было бы никогда. Наверное, она бесплодна, потому что за те два года, что Вега насиловал ее, она так и не смогла забеременеть.

Вега. Надо решить наконец, что делать. Хватит ли у нее силы воли отложить месть и заняться делами братьев и сестры? Или искушение отомстить дьяволу на самом деле сильнее, и она не сможет проехать мимо Индепенденса?

Глава 11

Грегори незаметно наблюдал за Виолеттой. Она казалась очень серьезной — серьезнее и печальнее, чем обычно. Черт бы побрал его совесть! Они могли бы замечательно проводить время, вместо того чтобы спать по разные стороны костра, а днем скакать в напряженном молчании.

Грегори мог привести множество аргументов, которые позволили бы ему не просто оправдать соблазнение Виолетты, но и доказать, что польза от этого была бы велика. Это положило бы конец ее безумному, невыполнимому плану. И история с Типом не имела бы продолжения… Но почему-то теперь он начал сомневаться в необходимости подобного плана. Хотя все, кто его знал, не задумываясь, заявили бы, что он поступит именно так — воспользуется моментом.

Что на него нашло, он и сам не мог понять. Никогда — раньше он не прислушивался к голосу своей совести, прекрасно зная, что это не принесет выгоды — только неприятности и ненужные хлопоты.

— Индепенденс должен быть уже близко, — произнес Грегори. — Давай свернем с дороги, чтобы миновать предместья. Иначе мы скоро кого-нибудь встретим.

К его удивлению, Виолетта заявила:

— Нам необходимо заехать в Индепенденс. У нас кончаются продукты, и хорошо бы избавиться от этих лошадей и купить новых.

— Не думаю, что стоит так рисковать. Возможно, там нас поджидает погоня из Лоуренса.

— Мне нужно купить виски, — пояснила Виолетта.

— После удачных грабежей ты решила напиться? — насмешливо спросил Грегори.

— Нет. Это для моей руки. Ты был прав: должно быть, грязь все же попала в рану — она беспокоит меня.

— Ты уверена? — Насколько он помнил, вчера, когда он снимал с нее рубашку, Виолетта даже не поморщилась.

— Иначе зачем бы мне рисковать? — с невинным видом проговорила она.

Грегори задумался. Виолетта была умна и уже не раз его обманывала. Но теперь у них были деньги, и ей незачем грабить банк — по крайней мере он надеялся на это.

— Ладно, но в город мы въедем, только когда стемнеет.

— Магазины будут уже закрыты.

— Ну, тогда пораньше, но все же ближе к вечеру. Да мы и не успеем до захода солнца — только если будем скакать во весь опор.

— Сделаем, как ты говоришь.

Грегори насторожился, увидев, как в прекрасных голубых глазах появился стальной блеск. Чем ближе они подъезжали к городу, тем сильнее она нервничала. Это было понятно: если уж ему не по себе, то каково же ей?

— Нам надо где-нибудь спрятать деньги. А на обратном пути мы их заберем, — предложил Грегори.

— Хорошая мысль, — кивнула она.

— Поищем надежное местечко.

— Я поищу надежное местечко. — Их взгляды встретились, и она насмешливо улыбнулась.

Лучше не доверять ему, решила Виолетта. Очень может быть, что его совесть испарится так же неожиданно, как и появилась, и тогда ей придется иметь дело с прежним Грегори. Она посмотрела на него:

— Я поеду в город в мужской одежде. Пожалуйста, пообещай, что не будешь смотреть на меня как на пирог с вишней или помогать мне сойти с лошади.

Грегори расхохотался:

— Клянусь, я буду вести себя соответственно. Хотя чертовски трудно даже на минутку забыть, что ты женщина.

— Ничего, — пробурчала она. — Твоя новорожденная совесть не даст тебе сбиться с пути.

Грегори удивленно вскинул брови. Не похоже, чтобы это был комплимент. Все-таки Виолетта странная девушка. Говорит, что любит своего бандита, но готова была позволить Грегори лишить ее невинности. Такой храбрости и искренности он не встречал еще ни в одной женщине. И такой страстности — тоже. Вот только он никак не мог понять, какую цель преследует Виолетта.

Когда-то Индепенденс был шумным и оживленным торговым городом. Но постепенно фактории одна за другой исчезли, и городок впал в спячку. Вдоль главной улицы высились обшарпанные лачуги и дешевые питейные заведения. Это трудно было назвать цивилизацией, скорее — крохотным шажком в этом направлении.

Торговец лошадьми настроился от души поторговаться и надуть путников на кругленькую сумму, но Грегори, живя в Вайоминге, научился неплохо разбираться в лошадях. Поэтому они избавились от своих измученных животных и приобрели новых без особых финансовых потерь. Виолетта выбрала серого жеребца, а Грегори — чалого.