Читаем без скачивания Чёрный Огонь - Поль Пасмор

Глядя на высокое, мощное, но вместе с тем изящное животное с длинной гривой и хвостом и вороной шкурой, отливающей синевой в солнечном свете, Иния вспоминала заморенного жеребчика, некогда выбредшего к разбойничьему лагерю, и поражалась несоответствию. Если бы девушка не знала, что перед ней тот самый конь, ни за что бы не поверила.

Как и положено девице благородного рода, она прекрасно разбиралась в лошадях и могла по жеребёнку определить, что из него вырастет. Прибившийся к лихим людишкам зверь был ужасен. Очевидно, животное довольно долго блуждало по лесам: кости выпирали, грозя проткнуть грязную шкуру, покрытую длинной клочковатой шерстью невнятного цвета засохшей болотной жижи; свалявшаяся грива в колтунах и огрызок хвоста красоты не добавляли, но главным достоянием оставались пропорции.

Графская дочь повидала всяких лошадей — массивных рыцарских, изящных степняков, неказистых рабочих, внушительных упряжных, — но это! Короткий перестроенный корпус, длинная, зато начисто лишённая затылка шея, узкая грудь, непомерно длинные ноги и утончённая, аристократичного вида голова, непропорционально большая для хилого тела — понятно, почему на подобное чудо не позарился ни один серв!

Атаман позволил Инии возиться с уродцем, конь шайке ничего не стоил и никому не мешал. Наверно, только забота о несчастном животном не дала девушке сойти с ума. Затем, во время бегства из Оллидии, вожак раздобыл где-то сбрую и конь перекочевал в его личную собственность. К тому моменту жеребец отъелся и подрос, да и вообще начал напоминать породистого скакуна. Ну а после был берег, вечерняя трапеза — и явление Виа. За время безумного похода зверь окончательно превратился в мечту рыцаря. Как рванул в метель за хозяйкой! И как регулярно ссаживал её в песок поначалу… Нет, верно считают степняки: лошадей умом не понять, надо их душу чувствовать!

И снова блеск снега слепит глаза, и так слезящиеся от холода, ущелье изгибается, тропа ныряет то вправо, то влево, и за каждым поворотом чудится засада. Но время идёт, кони медленно, но верно одолевают перевал, и начинает казаться, что опасность осталась далеко позади. Тем не менее Виа и дикарь всё чаще обменивались короткими репликами, что наводило на неприятные размышления. Иния не представляла, что они будут делать, если их всё-таки догонят. Место, где путники напоролись на засаду, отряд уже миновал, до конца ущелья осталось не так далеко…

— В карьер! — внезапно крикнула Виа, пуская коня галопом.

Иния и Литар выполнили приказ, не раздумывая. Вьючные лошади без всякой команды помчались вслед за удаляющимся вожаком. Взметнувшийся снег хлестнул по лицу, девушка зажмурилась, на время предоставив жеребцу самому выбрать дорогу. Даже проморгавшись, она почти ничего не видела из-за слёз, выбиваемых ветром. Тёмным силуэтом впереди летел Тайфун, справа и чуть сзади мелькал Литар, а где дикарь и успевает ли он за несущимися во весь опор конями, девушка не могла сказать.

Скала, маячившая слева, кончилась внезапно, словно её обрезали ножом. Тропа резко пошла вниз, по продуваемому всеми ветрами склону. Отсюда снесло почти весь снег, и лошади перестали проваливаться по брюхо, что заметно оживило животных. Да, теперь на дороге начали попадаться камни, некоторые — чуть припорошенные снежком для маскировки, но спасение заключалось в скорости. Иния по-прежнему не видела и не слышала ничего, что стоило бы столь отчаянного бегства — но не сомневалась, что оно есть, и совсем близко. Как и предгорья Аридара, принадлежащие империи, осталось только спуститься с этого склона! Туда дикари вряд ли сунутся вот так, с налёта, особенно если их вожди замыслили вторжение, так что ещё немного — и они спасены!

Стоило Инии подумать о спасении, как вмешался закон мерзавчика, похоже, подсунув Тайфуну под копыта особо подлую каменюку. Огромный вороной конь на всём скаку кувыркнулся через голову, подминая под себя всадницу. Туча снега скрыла подробности падения, но Иния не раз видела подобное на турнирах и знала, чем оно заканчивается, даже когда лошадь бежит гораздо медленнее. И что теперь делать? Продолжать бегство и бросить Виа? Она вполне могла отделаться переломами, да и тело отставлять дикарям — против кодекса чести.

Крик Литара заставил графскую дочь осадить коня и обернуться. Преследователи молча высыпали из-за поворота тропы. Одетые в меха и кожу, сжимающие в руках обнажённое оружие, на знакомых снегоступах, они спокойно сокращали дистанцию. Погоня была окончена. Что-то пролаял дикарь — как-то ухитрился не отстать во время дикой скачки!

Варвары приближались неторопливо, в полном молчании. Последнее пугало больше всего. Ни приказов командиров, ни предложений сдаться, ни даже диких воплей, характерных для обитателей снежных пустынь — тишина. Всё уже решено, пришельцы, неведомо как выжившие в буране — покойники, и ничто не отменит вынесенный приговор.

От ужаса, близкого к панике, Иния знала одно лекарство. Справа и чуть сзади раздался характерный звук трения стали клинка о медное устье ножен. Литару это лекарство тоже известно, и он готов его принять. Их участь решена, смерть неизбежна, они знали, на что шли, сопровождая Виа в гиблое место — так пусть об их первом и последнем бое сложат легенды! Стыдно прибыть в чертоги богов без достойной воина свиты! Иния связала повод узлом и зацепила его за переднюю луку седла, освобождая руки. Колени сжали конские бока, и измученный жеребец, словно почуяв намерение всадницы, подобрался, готовясь к рывку.

— Стоять! — рявкнул сзади знакомый голос.

Иния, в который раз за сегодняшний день, обернулась — и не поверила своим глазам. Альвиарран, вся в снегу, но живая и, похоже, невредимая, шла навстречу дикой орде. Чуть дальше из сугроба выкарабкивался Тайфун, что и вовсе выходило за рамки вероятного. При таком падении лошадь просто обязана сломать себе шею! Но больше всего девушку поразило не это. И не то, что Виа шла, не проваливаясь в снег даже по щиколотку. Просто графская дочь никогда не видела свою наставницу в такой ярости. Нет, воительница молчала, и на лице её, как обычно, застыло выражение, больше приличествующее древней статуе, чем живому человеку, но девушке казалось, что воздух вокруг Виа потрескивает, как во время грозы. Она просто шла навстречу дикарям, не обнажая оружие, не выкрикивая заклинаний — но те остановились, словно в замешательстве. И Иния могла их понять!

Строй варваров, ещё недавно ровной стеной перегораживающий тропу, сломался. Кто-то, не выдержав, отступил, прячась за спины товарищей, кто-то, более смелый (или глупый), остался на месте. Раздался командный лай, через пару секунд какой-то начальник заверещал повелительным тоном — но ни один дикарь не двинулся с места. Все глаза были прикованы к женщине в кожаных штанах и шёлковой блузе, совершенно невозможной на этаком морозе. Рукояти мечей торчали над её плечами, но Виа к ним даже не потянулась. Просто шла, пока не достигла некоего, только ей понятного, рубежа. Тут Иния вновь получила возможность распрощаться с остатками здравого смысла, потому что гостья с далёких островов раскинула руки, словно крылья, и горы вздрогнули от оглушительного рёва, который просто не мог быть рождён человеческим горлом. Словно в ответ взвыл ветер, и первый порыв наполнил воздух снежной пылью. Взъерошив волосы оруженосцев и лошадиные гривы, он свернулся смерчем — и обрушился на дикарей. Недавняя метель рядом с этим ураганом казалась ласковым морским бризом. Взбесившаяся стихия перемешала щебень, валуны, человеческие тела — на строго ограниченном пространстве, против всяких законов природы. Изломанные, искорёженные останки падали на землю, заваливались камнями и заметались снегом. Исчез смерч столь же внезапно, как и появился. Последние снежинки в ставшем совершенно неподвижном воздухе неторопливо занимали свои места на белом покрывале. Виа уронила руки, однако с места не двинулась, словно хотела убедиться, что никто не попытается вылезти из-под завала. Но нет, ничто не нарушало первобытного безмолвия гор, и никаких следов не осталось от гнавшейся за путниками орды. Ровная, чуть всхолмленная, словно застывшие волны, снежная целина.