Читаем без скачивания Литовские полицейские батальоны. 1941-1945 гг. - Петрас Станкерас

Издания литовского Сопротивления распространяли даже ответственные сотрудники литовской полиции безопасности. Например, в городе Кедайняй и одноименном уезде распространением этой литературы руководил сам начальник литовской полиции безопасности уезда. Руководитель литовской полиции безопасности Вильнюсского округа А. Лилейкис принимал активное участие в деятельности антинацистского подполья. Кроме того, он знал, что его заместитель К. Гимжаускас поддерживает связь с подпольем, однако об этом никому не сказал. Сам А. Лилейкис утверждал, что доставлял секретную информацию действующему в Каунасе подпольному радио, которое транслировало на Швецию{281}. «Не раз Казимерас (Гимжаускас. — П.С.) возил собранные мною и им материалы о бесчинствах немцев в Литве в Каунас, а там их передавал действовавшей тайно радиостанции. Так новости поступали в Швецию, а оттуда и всему миру», — вспоминает А. Лилейкис.

«Мне был доверен особо опасный участок деятельности: поддерживать связи с органами власти, получать от них информацию и передавать её руководителям подполья, чтобы они могли лучше ориентироваться и вести деятельность, распространять антинацистскую подпольную печать. Также я Должен был передавать информацию руководству освободительной армии Литвы»{282}, — писал в своих воспоминаниях А. Лилейкис.

А. Лилейкис помогал, насколько позволяло служебное положение, не только литовской подпольной резистенции, но и даже… советским партизанам. Достаточно упомянуть почти неизвестный факт, что руководитель литовской полиции безопасности Вильнюсского округа, с ведома Верховного комитета освобождения Литвы (Vyriausiasis Lietuvos Išlaisvinimo Komitetas (VLIK'о)[76], помог советскому партизанскому отряду «Жальгирис» Мотеюса Шумаускаса (Motiejus Šumauskas) 24 марта 1944 г. ликвидировать жестокого и очень опасного комиссара сельского хозяйства Швенчёнского уезда Фрица Оля (Fritz Ohl).

Немцы подозревали литовских патриотов — вот что говорит об этом одно из информационных сообщений гестапо: «Служащие литовской безопасности распространяют секретные листовки. После ареста кого-нибудь из литовцев все бегут к служащему литовской безопасности, чтоб он пошел к немецкому сотруднику службы безопасности за заступничеством. Немецкая безопасность пусть будет осторожней с литовской, потому что литовцы, работая в безопасности, всё сообщают общественности. Например, на прошлой неделе газетёнку распространял служащий безопасности Пакарна (Pakarna)»{283}.

Активным членом Союза бойцов свободы Литвы (Lietuvių Laisvės Kovotojų Sąjunga (LLKS) и VLIK был служащий Департамента полиции безопасности Повилас Жичкус (Povilas Žičkus){284}(за это 14 мая 1944 г. он был арестован гестапо и отправлен в тюрьму в Германию). Нелегальную печать LLKS распространяли начальник полиции Шакяйского уезда Альфонсас Эрштикайтис (Alfonsas Erštikaitis) и начальник литовской уголовной полиции в Мариямполе Балис Пупалайгис (Balys Pupalaigis). 16 марта 1942 г. был арестован немецкой полицией и посажен в тюрьму начальник V полицейского участка г. Вильнюса Пятрас Фатарас (Petras F ataras). 23 апреля 1943 г. гестапо арестовало за распространение газеты LLKS заведующего хозяйственного отдела штаба литовских батальонов полиции Владаса Чекаускаса (Vladas Čekauskas), интенданта Ионаса Балчайтиса (Jonas Balčaitis), старшего инспектора уголовной полиции Повиласа Янелюнаса (Povilas Janeliūnas). Немало сотрудников литовской полиции были членами Армии свободы Литвы (Lietuvos Laisvės Armija (LLA){285}.

Поэтому литовская администрация, а особенно полиция, авторитета в глазах немцев не имела: они её унижали и где только могли оскорбляли. Например, члены немецкой комиссии по проверке и отбору лошадей очень грубо вели себя не только с земельными собственниками, но и с сотрудниками литовской полиции. В волости Румшишкяй Каунасского уезда члены этой комиссии очень дерзко и строго обошлись с начальником участка литовской полиции: накричали на него и угрожали ему. В волости Высокая Панемуне того же уезда немецкий унтер-офицер бил крестьян плеткой и требовал, чтобы так же поступал бы и вахмистр литовской полиции Телесфор Киселюс (Telesforas Kisielius). Из-за того что тот не последовал его примеру, он и Т. Киселюса отхлестал плёткой и обругал неприличными словами. Немецкий офицер, тоже член комиссии, при этом кричал и угрожал пистолетом. Об этих некрасивых фактах поведения немцев с сотрудниками литовской полиции начальник литовской полиции Каунасского уезда Иозас Дженкайтис 4 июня 1942 г. доложил секретным письмом руководителю СС и полиции Каунасского округа{286}.

Было немало случаев, когда литовская полиция отказывалась выполнять указания немецкой администрации. Немецких требований было очень много, и все они были строгие, их всегда следовало немедленно исполнять. Вместо того чтобы охранять, опекать граждан и их имущество, немецкая администрация заставляла литовскую полицию вредить своим соплеменникам — «охотиться» за молодыми мужчинами для отправки на работы в рейх, реквизировать скот, фураж, продукты и т.д. Выполнение таких приказов немцев было сродни самобичеванию, поэтому полицейские, узнав, где и когда немцы будут проводить такие грабительские рейды, тайно предупреждали жителей, чтобы они «навели порядок». Разумеется, такие рейды не давали ожидаемого результата, и немцы возвращались злые и свирепые.

Организуя в 1943 г. мобилизацию литовцев в легион СС, областной комиссар Каунаса бригадефюрер CA А. Лентцен писал начальнику литовской полиции и начальнику Каунасского уезда, что литовская полиция не показывает доброй воли, что каждый полицейский обязан доставить в тюрьму трех лиц, не явивших в мобилизационную комиссию{287}. Однако открытое неповиновение или отказ выполнять требования немцев всегда мотивировались правовыми нормами.

Польские проблемы на литовской земле

Трёхлетнее немецкое управление Литвой лишь усилило противостояние отдельных национальных и социальных групп, поскольку особенности немецкой оккупационной политики и начавшейся партизанской войны в Литве были таковы, что простой человек был лишен возможности соблюдать нейтралитет. Выбор же в пользу немецкой, советской, польской или литовской стороны отнюдь не гарантировал выживания.

В 1942–1944 гг. в Восточной Литве активно действовало шовинистически настроенное польское подполье — так называемая Армия Крайова (Armia Krajowa — AK). Вначале в отряды АК вступали поляки, имевшие разные политические взгляды (по выражению И. Сталина — «уголовники, рвущиеся к власти»), однако некоторое время АК сохраняла единство и подчинялась польскому правительству в Лондоне, прежде чем в 1942 г. от организации откололось правое националистическое крыло (NSZ — национальные вооруженные силы) и левое прокоммунистическое крыло (Армия Людова). Несмотря на раскол, АК оставалась самой крупной повстанческой армией, насчитывая до 400 000 членов. Если литовская народная резистенция своим врагом № 1 считала сталинский Советский Союз, а врагом № 2 — гитлеровскую Германию, то у польской АК нумерация врагов была наоборот. АК стремилась, чтобы этот край был бы оторван от Литвы и присоединён к Польше, старалась реализовать план польского эмигрантского правительства в Лондоне восстановить «пилсудскую» Польшу «от моря до моря». В деятельности АК принимали участие не только местные поляки, но и присылаемые из Польши. В Вильнюсе действовал польский националистический центр, состоящий из пилсудчиков и народовцев (сторонников уже скончавшегося к тому времени маршала Ю. Пилсудского[77] и Народной партии). Стоит заметить, что издаваемая сейчас в Польше историческая литература о действиях АК на территории Литвы является крайне тенденциозной.

Стоит обратить внимание на то, что разжиганием шовинистических страстей особенно отличились польские реакционные националисты, которые в Вильнюсе очень активно действовали в некоторых немецких учреждениях и в некоторых местностях Вильнюсского уезда создали местные «органы самоуправления». Да и сама немецкая гражданская и военная администрация, несмотря на факт, что Виленская область стала частью Литвы, в самом Вильнюсе опиралась на поляков{288}. В уездах Литвы, где большинство жителей составляли поляки, создавалась польская вспомогательная полиция{289}. Например, такое «самоуправление» польские националисты с 8 августа 1941 г. организовали в Друскининкае, где захватили в свои руки органы бургомистра, вспомогательной полиции и полиции безопасности и другие учреждения{290}. Поляки сорвали литовские названия улиц и выдвинули погромный лозунг — «Долой хамов литовцев». За подписью бургомистра было вывешено объявление, что за убийство одного немецкого солдата или поляка будут расстреляны десять литовцев{291}. Противоречия между чиновниками литовского самоуправления и членами резистенционного подполья и польской Армии Крайовой долго не перерастали в открытую конфронтацию, однако конфликт неустанно созревал. Уже в начале своего правления немцы старались использовать разногласия литовцев и поляков. Это особенно проявилось во время спора между сотрудниками имперского комиссариата и комендантами вермахта о контроле над территориями на юго-восток от линии Друя — Молетай — Румшишкес — Виштитис. В 1941 г. руководство Армии Крайовой заменило назначенного гитлеровскими комиссарами бургомистра Швянчёниса, уволило полицейских-литовцев в Шальчининкай и Девенишкяй и заменило их полицейскими-поляками. Но, учитывая усиливающиеся трения между поляками и литовцами, вскоре решением немцев польская вспомогательная полиция была распущена.