Читаем без скачивания Отвага и честь - Грэм Макнилл

— Давайте! — закричал солдат, который бросил его на землю. — Пошли!

— Что? — крикнул в ответ Куделькар. — Я не слышу!

Человек потянул его за ворот сюртука и показал пальцем.

— В дом! Быстрее!

— Заберите Лортуэна!

Солдат хотел было отказаться, но кивнул и пополз туда, где лежал почтенный адепт.

Куделькар обхватил мать за талию, и они вместе поползли к дому. Стены оранжереи разнесло, земля была усыпана осколками стекол, деревья переломаны огненной бурей. Осколки стекла ранили ладони Куделькара, и он сжимал зубы от боли.

Один скитарий рухнул на колени с дымящейся дырой в груди. Даже умирая, он послал серию гранат в пассажирский отсек корабля пришельцев. Из корабля вырвались дым и огонь, и Куделькар услышал страшные крики боли находившихся внутри солдат тау. Из корабля полетели горящие тела, и он осел, когда вторая ударная волна разнесла его бока и двигатель.

Воздух наполнили дым и крики, и Куделькар был уверен, что его вот-вот пристрелят. Он услышал еще один взрыв, но не смог понять, с какой стороны. Вокруг царил хаос: лазерные болты, огонь из инопланетного оружия, крики боли. Невозможно было понять, что происходит. Страх Куделькара лишь усилился при мысли, что он может умереть вот так.

— Они подумают, что я предатель, — сказал он. — Если я погибну тут, они решат, что я предатель.

— Что?! — воскликнула его мать. По лицу ее текли слезы.

Он покачал головой. Они почти добрались. Не обращая внимания на боль в порезанных руках, Куделькар потянулся к двери оранжереи и едва не заплакал от облегчения. Новые выстрелы отражались от стен дома, то на пронзительно-высокой ноте, то гулкие, как далекая артиллерийская пальба.

Огромная тень накрыла его, и Куделькар, подняв взгляд, увидел боевой скафандр с пылающей сферой, изображенной на его груди.

Машина возвышалась над ним, и губернатор закричал, когда она потянулась к нему механическими руками.

Уриил спрыгнул с трапа «Громового ястреба». Вой моторов корабля, зависшего позади транспорта тау, был подобен огненному урагану, трава пригибалась и горела. От побитого вражеского корабля поднимайся дым. Судя по всему, это был посадочный модуль, из недр его разбегались тау. Некоторые горели и умирали, другие были обожжены, но продолжали сражаться.

Леарх и взвод Ультрамаринов выскочили на землю и открыли огонь. За ними показались штурмовики капеллана Клозеля, а потом и скауты разошлись за спинами боевых отрядов, прикрывая их с тыла.

— Мы опоздали?! — прокричал Леарх.

— Думаю, мы как раз вовремя, — ответил Уриил. — Пошли!

Когда «Громовой ястреб» пролетел над головой, Уриил просканировал динамику боя и мгновенно сориентировался. Яростная перестрелка продолжалась на мощеной террасе. Пехотинцы тау, летающие диски, оборудованные оружием, и высокие боевые машины, напоминающие удлиненные дредноуты, обменивались выстрелами с несколькими гвардейцами и одним из скитариев губернатора.

Снаряды пролетали мимо Уриила, оставляя брызжущие огненные следы и врезаясь в бронированную корму «Громового ястреба». Воины тау, числом около дюжины, собрались в тени разбомбленного корабля. Вражеский солдат в красноватом шлеме руководил стрельбой, два боевых скафандра вышли из перестрелки на террасе и присоединились к ним.

— Капеллан, терраса! — заорал Уриил. — Леарх, бери отделение — и за мной. Займемся теми тау у корабля, затем ударим по ним с фланга!

Клозель и его люди взлетели на огненных столпах, рев их прыжковых ранцев заглушал какофонию выстрелов. Уриил бросился к разрушенному кораблю, его космодесантники последовали за ним сквозь шквал огня с болтерами наперевес.

Пульсирующие огненные лучи рассекли воздух, когда Уриил со своими бойцами побежал к развалинам челнока. Он услышал, как сгустки энергии бьются о керамические пластины: несколько выстрелов достигли цели. Один ударил в изгиб его наплечника и срикошетил мимо шлема, другой попал в наголенник. Ни один не был достаточно сильным, чтобы остановить капитана.

Он выстрелил из болтера и почувствовал отдачу. Один из тау пошатнулся и упал навзничь, его грудь и плечо разнесло разрывным болтом. Мелькнул другой снаряд, и Уриил почувствовал, как он ломает слабое сочленение на поясе. Боль ощущалась, но анестетики заглушили ее, и специальная система тут же начала лечение раны.

Сверху словно разорвалась шаровая молния, и корабль тау покачнулся и рухнул, когда носовые пушки «Громового ястреба» разнесли его в куски. Уриил расстрелял последнюю обойму и закинул болтер за плечо. Корабль перестал вести огонь на подавление.

Он добрался до исковерканных обломков челнока и привалился к ним спиной.

— Осколочные! — закричал он, снимая два текстурированных диска с пояса.

Уриил бросил гранаты через обломки корабля, сосчитал до трех и выхватил меч. Полетели другие гранаты, и серия глухих взрывов сотрясла корабль. Уриил услышал звон вылетающих из кормы острых осколков.

Уриил обогнул посадочный модуль, подняв меч к правому плечу. Позади корабля сгрудилась дюжина бойцов тау, спасающихся от гранат. Их форма была изорвана и залита кровью, но, что еще важнее, взрывы убили в них готовность сражаться.

Золотой клинок Уриила вспыхнул лазурным пламенем, и капитан вонзил его в грудь ближайшего тау. Жертва упала без единого звука, он перешагнул через труп и вступил в бой. Пришельцы были изранены и обескуражены, и Уриил не дал им возможности опомниться и пронзил клинком еще одного воина. Кровь хлынула ручьем.

Тау встали навстречу атакующему, но, хотя их лица были полностью закрыты шлемами, он чувствовал, что чужаки в панике. Они прибыли сюда, ожидая, что легко справятся с заданием, но теперь вынуждены были драться за свои жизни. Мимо него пролетело несколько пуль. Отделение Уриила пошло за ним в атаку, но этот момент принадлежал лишь ему.

Он с грохотом наступил на грудь следующего тау и пробил мечом броню того, кто стоял за ним. На него бросились другие тау, но он был уже в самой гуще боя, и стрелять было поздно. Это был ближний бой, требующий грубого ремесла убийцы, а лучших убийц, чем космодесантники, нет на свете. Уриил бился, не делая ни единого лишнего движения, но разил тау, как молния. Ни один удар не попал мимо цели, и с каждым взмахом его меча или кулака падал враг.

Тау были бессильны против него, поскольку он был воин Адептус Астартес и бился не только за победу, но и во славу ордена. Уриил так давно был вынужден сражаться за возвращение чести или просто чтобы выжить.

Этот бой был за честь Ультрамаринов.

Леарх стоял рядом с ним, прорубая кровавую дорогу в рядах тау. Плечом к плечу они бились, как могучие боги войны. Уриил не останавливался ни на миг, уничтожая врагов без страха и без жалости. Он уклонялся от ножей и прикладов винтовок, сокрушал черепа и с каждым ударом раскраивал броню. Десятилетия учений и век, проведенный на войне, создали из него несравненного бойца. Он был боевой машиной, не знающей поражения, и демонстрировал выучку, доведенную до уровня инстинкта самыми жесткими тренировками.

Вокруг гремели выстрелы, клинки рвали плоть, кровь текла рекой. Очень быстро все тау были перебиты. Примерно дюжина вражеских воинов была разбросана на земле — обожженные, искромсанные в куски клинками и снарядами. Уриил бесстрастно пересчитал мертвых и приблизился к обломкам корабля.

— В этом не много чести, — покривился Леарх. — Они неспособны на настоящий бой.

Уриил кивнул, пнув вражескую винтовку.

— Они слишком полагаются на свое оружие, а не на искусство ближнего боя.

— Как там наш капеллан?

Уриил взглянул на террасу, где бились штурмовики Клозеля. Дым и пламя заслоняли побоище, но выстрелы и лязг железа давали понять, что дела там еще предстоит немало.

— Пойдем выясним.

И он снова поднял окровавленный меч.

Глава десятая

У ног натекла лужа крови, вонь искромсанной плоти наполнила забитый до отказа транспортный отсек «Аквилы». Натаниэль Уинтерборн неглубоко дышал, пытаясь сосредоточиться на потоках данных на пластинах, укрепленных по периметру обзорного купола. Алитея превзошла себя, и значки готовности к операции практически всех подразделений «Меча» уже загорелись.

Он втянул воздух, почувствовав очередной приступ боли. Укус охотничьего зверя круутов оказался глубоким, и теперь, когда адреналиновая горячка боя прошла, рука словно огнем пылала. Он сделал себе укол морфия, чтобы заглушить боль, и вылил на рану полбутылки антисептика, надеясь, что этого хватит, чтобы побороть любые ксенотоксины, которые могли занести клыки зверя.

Внизу, в пассажирском отсеке, стонали от боли раненые, пострадавшие куда серьезнее, чем он. Трое из его солдат, вокс-сервитор и писец погибли. Жермену тоже убили, и он очень горевал о ней. Она должна была получить представление к награде вместе с солдатами, что так доблестно бились плечом к плечу с ним. Он погладил Финлэ здоровой рукой, стараясь не касаться порезов, оставленных на его боках в бою инопланетным животным.