Читаем без скачивания Гордиев узел. Современная японская научная фантастика - Такаюки Тацуми

— Ас чего, собственно, началась война? — спросил господин средних лет, сделав серьезную мину.

— Ну...— Торагодзэн с сомнением склонила головку набок. — Теперь уже, наверное, не найти людей, которые помнили бы, с чего она началась.

— Конечно, она ведь так давно идет, — со вздохом протянул зам.

— Значит, противники просто так убивают друг друга, не зная, во имя чего? — скорбно покачал головой усатый. Лицо его приняло патетическое выражение. — Какой ужас! Это же настоящая трагедия!

— Да не все ли равно, главное, чтобы интересно было, — встрял в разговор один из парней. — Вы же сами сюда на экскурсию приехали.

— Безответственные, однако, вещи вы говорите, — вспылил усатый. — Я специально приехал сюда, чтобы поведать всему миру об этом печальном факте. А затем развернуть антивоенное движение.

— Надо же, оказывается, попадаются еще этакие реликты, — захихикали парни. — Вы опоздали — не то сейчас время. Это раньше можно было на антивоенном движении деньгу зашибить или прославиться. А сейчас, хоть книги об этом пиши, никто их покупать не станет.

— Да что ты несешь? Молокосос! — усатый в ярости вскочил с места.

— Господа, не ссорьтесь, пожалуйста, — торопливо защебетала Торагодзэн, указывая рукой на окно. — Пока я рассказывала, мы прибыли в дельту Меконга. Посмотрите, пожалуйста, направо. Видите лес? Там, должно быть, прячутся вьетконговцы...

— Ой, и правда воюют. Перестрелку ведут! — заорал один из парней, глядя налево, в сторону залитого черной жижей рисового поля.

— Там идут съемки фильма о войне, — поспешила объяснить Торагодзэн. — Просто платят противникам деньги и арендуют место боевых действий для съемок. Настоящая война по плану должна идти справа, так что смотрите, пожалуйста, туда.

— Лично мне эта девушка нравится больше войны, — второй парень сделал попытку облапать Торагодзэн.

— Пожалуйста, посмотрите туда. Посмотрите направо. Ой, так нельзя, — продолжала щебетать гид, пытаясь переключить внимание парней на происходящее за окном и одновременно увертываясь от их рук.

— Наш автобус выехал на рисовое поле. Он может передвигаться как по суше, так и по воде. По грязи он едет на гусеницах. Сейчас по полю в сторону леса движутся бойцы армии Южного Вьетнама.— Армия Южного Вьетнама, вперед! — закричал один из парней, схватив прикрепленный сбоку от кресла микрофон, звук которого усиливали небольшие репродукторы на стенках автобуса. Парню явно было все равно, кто победит.

В нескольких десятках метров от нас по рисовому полю параллельно автобусу двигалась группа чернокожих солдат. Повернув головы в нашу сторону, они помахали нам.— А почему в армии Южного Вьетнама все солдаты — негры? — удивился я.— Это американские негры, — объяснил зам. — Вьетнамцы-то все записались в армию Вьетконга.— Почему?— Ну, зрительские симпатии на стороне вьеткон- говцев, так что их лучше принимают. Поэтому все хо-тят попасть во Вьетконг. Белые солдаты из Америки тоже хотят заполучить роли во Вьетконге.— А зарплата у кого выше?— И доходы от туристов, и деньги от кинокомпа-нии за аренду делят поровну после каждого сражения. Так что зарплата, по идее, у всех одинаковая.— Господа, посмотрите в сторону леса, — объявила Торагодзэн. — На поле показались те, кого мы с не-терпением ожидали. Встречайте Вьетконг!

Из мангровых зарослей выскочили шесть вооруженных винтовками и автоматами вьетнамцев и залегли в грязь.

— Вьетконг не сдается! — заорал в микрофон парень, который еще недавно болел за армию Южного Вьетнама.

— А почему их называют «Вьетконг»? — обратился к Торагодзэн дед из деревни.

— Сегодня точное происхождение этого слова уже неизвестно...

— Ничего-то нам точно не известно, — передразнил ее один из парней.

— Однако, — поспешно добавила Торагодзэн, — эти люди через средства массовой информации прославили Вьетнам на весь мир. А туристический бизнес обеспечил сегодняшнее процветание Вьетнама. Эти люди и есть Вьетконг. Поэтому считается, что, скорее всего, название происходит от словосочетания «Конструкторы Вьетнама», иначе говоря, «Строители Вьетнама».

Посреди рисового поля бойцы Южного Вьетнама и вьетконговцы начали перестрелку. В автобусе из репродукторов послышались автоматные очереди. Гид удвоила громкость, так что в автобусе все казалось еще более реальным, чем снаружи.

— Круто! Круто! — веселились парни, вскочив со своих мест.

— Такая пальба стоит, а убитых нет, — поделился я своими наблюдениями с замом.

— У них, — ответил он, — из двадцати выстрелов восемнадцать холостые. Оружие и патроны старого образца, все на счету — их ведь так сложно производить. И делать их некому, и материалов для них не хватает. Один выстрел из винтовки, к примеру, обходится в ту же сумму, что взрыв водородной бомбы весом в мегатонну. Потому как мастеров по ядерному оружию хоть пруд пруди, а умельцев, способных изготовить пули нужного калибра, во всем мире — считанные единицы.

— А вот сейчас, как в старые добрые времена, идет небольшой бой на уровне взводов, — объяснила Торагодзэн, убавив звук в репродукторе. — Обратите внимание на армию Южного Вьетнама. Только что погиб один солдат. Помолимся же за упокоение его души!

— Что же такое происходит? — с жалостью покачал головой усатый.

Один из чернокожих солдат ничком упал посреди поля и не шевелился.

— Это же трагично! — заголосил усатый, вскочив с места. — У нас на глазах гибнут люди. Как можно безучастно наблюдать за этим ужасом? Как можно веселиться, глядя на такую жестокость?

— Они, между прочим, все добровольно сюда приехали, — возразил ему один из парней. — Это, между прочим, их профессия.

— Вот именно. Нравится им умирать — так пусть себе. Разве нет? — поддержал его второй.

— Закончится война — и все они лишатся работы.

— Недопустимо так относиться к собственной жизни — ни за какие блага, ни за какие деньги на свете! — усатый в возбуждении размахивал кулаками. — Это нужно немедленно прекратить. О чем только думает Федерация!

— Вообще-то, вьетнамская война по неофициальной информации — одна из мер федерального правительства по регулированию численности населения. Так что Федерация тоже довольна, — заметил замначальника, оглянувшись на усатого. — Поскольку средняя продолжительность жизни увеличилась, правительство уже не справляется с проблемой перенаселенности. Молодежь согласна умирать только здесь. Естественно, каждый год в парламенте поднимают вопрос о том, насколько легитимна эта война, однако парламентарии никак не могут прийти к определенному заключению. Впрочем, «не могут» — это не совсем точно, просто так заведено — не приходить ни к какому заключению.