Читаем без скачивания Вдова на один день - Алексей Макеев

И точно: выходя из-за последнего деревца на песчаный пляжик, Орлов увидел на нем расстеленные подстилки, на которых расположились разные компании. Молодые и не очень, с детьми или без – многие в этот день отправились за город. Что ж, не все любители «тихой охоты», большинство поклонники активного отдыха. Дети, пользуясь тем, что вторая декада июня оказалась жаркой и успела прогреть воду в пруду, вовсю плескались, копошились у берега, затаскивая в воду надувные матрасы, круги, утят и рыбок с отверстием посередине. Их мамы томно расположились на полотенцах и покрывалах, подставляя густо намазанные кремом для загара тела солнцу. Отцы просто лежали, уткнувшись носом в подстилку, кто-то читал газету, кое-кто возился возле машин, набрав в ведерко прудовой воды и протирая свои автомобили. Все, как всегда в этом месте в теплое время.

Орлов выбрал свободное местечко, присел прямо на песок, поставил рядом корзинку с грибами, прикрытую кухонным полотенцем, блаженно прикрыв глаза и ощущая приятную истому, разлившуюся по телу. Загорать ему не хотелось, а вот искупаться он был не против, даже плавки специально надел под легкие спортивные брюки. Сейчас он куда больше походил на пенсионера-дачника, чем на грозного главу управления внутренних дел. Собственно говоря, особо грозным Орлов никогда и не был. Твердым – да, мог проявить себя, но не твердолобым и не деспотичным. Некоторые даже обвиняли Орлова в излишней, как им казалось, мягкотелости, говорили, что генерал-лейтенант имеет своих любимчиков, которым не умеет отказывать, и те, пользуясь давней дружбой, вьют из Орлова веревки.

Подобные разговоры, конечно же, доходили до ушей Петра Николаевича. Под «любимчиками», естественно, подразумевались два его старинных друга, два полковника и опера-важняка, два лучших сыщика управления – Лев Гуров и Станислав Крячко. Орлов действительно выделял их среди остальных, но не потому, что их связывала многолетняя дружба. Гуров и Крячко были опытными операми, профессионалами своего дела, которым Орлов мог поручить самые сложные, самые запутанные, самые срочные дела.

Пусть у каждого из них были свои недостатки – у кого их нет, ведь все люди и сотканы из человеческих качеств, далеко не всегда приятных. Но Орлов знал их как честных офицеров, преданных своей работе и любящих ее, как людей неподкупных, верных и надежных. И еще он был уверен – таких осталось немного. Гуров и Крячко являлись, по сути, реликтами своей эпохи, которая уже ушла. Но именно профессиональные качества и любовь к сыску помогли им удачно вписаться в новое время, не потеряться, не опуститься и не предать ни своих коллег, ни свою профессию.

И Орлов дорожил этими людьми, уважал и по-отечески любил, хотя далеко не всегда ему удавалось сохранять спокойствие в общении с ними. Оба острые на язык, оба самолюбивые и привыкшие к свободе выбора, Гуров и Крячко порой доставляли генерал-лейтенанту неприятные минуты. Но он обычно не принимал это близко к сердцу, как и не обращал внимания на выпады злопыхателей, всегда помогал своим сыщикам чем мог не только в профессиональной сфере, но и в личной, в трудные минуты прикрывал и спасал от гнева вышестоящих структур, вызывая огонь на себя. Пусть порой они ссорились между собой – ссоры эти не носили глобального масштаба, не были вызваны принципиальными разногласиями во взглядах и не длились долго. Примирение обычно происходило словно само собой, без высокопарных слов и нудных разбирательств, кто прав, кто виноват. На этих людей Орлов всегда мог положиться, и они были для него очень значимы.

– Эй, дедуль, много грибов набрал? – Орлов, погруженный в свои размышления, очнулся от веселого мужского голоса.

Приоткрыл глаза, зажмурившись от задорно бьющего прямо в них солнца, приподнял голову. Перед ним стоял мужчина средних лет, в шортах и футболке, с живыми, смеющимися карими глазами. У мужчины было круглое и добродушное лицо, каштановые усы, на голове красовалась белая панама. У его ног крутилась маленькая белая собачонка неизвестной породы. Орлов хотел было обидеться на «дедулю», проворчать что-нибудь, но парень смотрел настолько дружелюбно и бесхитростно, что Петр Николаевич невольно отогнул край полотенца, демонстрируя набранное богатство.

– На супец хватит! – одобрительно прокомментировал мужчина, подсаживаясь рядом. – На жареху маловато! С картошкой разве что…

– С яйцами можно, – вставил свое предложение Орлов. – Тоже вкусно.

– Э-э-э, нет! – с видом знатока категорично заявил новоявленный собеседник. – Это ерунда! Гриб – он сам по себе хорош. Грибы нужно жарить отдельно, без ничего! И не добавлять никакого лука, ни других приправ. Только соль! А то некоторые напихают туда чеснок, лавровый лист, еще какую-то ерунду – грибной дух только портят. Его перебить, конечно, сложно, но все равно не то. С картошкой еще можно пожарить, – продолжал он. – Но все-таки лучше одни грибы.

– Одни грибы для желудка вредно, – невольно включился в беседу Орлов. – Тяжелая пища.

– Это если их каждый день употреблять. А гриб – гость редкий, желанный. Его общество строго дозировано. Пожарил масляток, поел и – забудь! Недели на две как минимум. Вот тогда от грибов будет только польза, а не вред!

– А вы, я вижу, знаток в грибном деле, – проговорил Орлов.

– Только в гастрономическом плане, – засмеялся мужчина. – А ходить по лесу с корзиной – это не по моей части.

– Тем не менее одеты вы по-лесному, – заметил Орлов, окидывая мужчину внимательным взглядом. – Но собрались не по грибы. И вообще, с раннего утра по лесу бродите.

– Вот как? – мужчина удивленно вскинул брови. – Это вы откуда же про меня всю подноготную знаете?

– Да все просто очень, – засмеявшись, махнул рукой генерал-лейтенант. – Гораздо проще, чем вы думаете. На ногах у вас матерчатые кеды, и они снизу мокрые, хотя в лесу сухо. Значит, вы ходили в них еще по росе. Да и у собачки лапки грязные. В руках у вас не корзина, не ведерко, даже не пакет, а какой-то плоский чемоданчик. Может быть, для каких-нибудь чертежей он и удобен, но по грибы с ним точно не пойдешь.

– Верно! – воскликнул мужчина, с удивлением разглядывая свой чемоданчик, словно видел его впервые. – И правда, просто! Здорово! А я уж подумал, что вы ясновидящий какой-нибудь! Экстрасенс! А то и лесной колдун!

– Ну что вы! – смутился Орлов. – Я вообще в эту чушь не верю.

– Я тоже, – признался мужчина. – Хотя сейчас их на каждом шагу развелось! И все потомственные! Маги, колдуны, ведуньи, вещуньи в десятом поколении! М-да… А вы, наверное, бывший милиционер?

– Почему бывший? – все-таки обиделся Орлов.

– Что, до сих пор служите? Участковым небось?

Орлов нахмурился и полез в карман рубашки. Документы он привык носить с собой, так уже повелось еще с младых лет службы, когда принято было у всех подозрительных личностей спрашивать документ, удостоверяющий личность. Собственно, собеседник не требовал у него никаких удостоверений личности. Он вообще не требовал никаких официальных подтверждений со стороны Орлова – просто вел полусветскую беседу. И Петру Николаевичу легко можно было отделаться отрицательным «нет», либо какой-нибудь наспех придуманной невинной ложью. Однако Орлов был задет. Сперва тем, что собеседник принял его за пенсионера, а теперь еще и тем, что был столь стремительно понижен в должности. Он ничего не имел против участковых, наоборот, к хорошим, коих было не так уж много, относился с глубоким уважением, но сейчас чувствовал себя уязвленным.

Молча достал служебное удостоверение, молча раскрыл и показал словоохотливому незнакомцу. Тот прочел, брови его прямо-таки взметнулись вверх от изумления. Тем не менее он быстро овладел собой и произнес уже совсем иным тоном:

– Ну надо же…

– А вы, наверное, местный фермер? – скрывая удовлетворение, спросил в свою очередь Орлов, убирая удостоверение.

Теперь настал черед обижаться незнакомцу. Однако он тут же улыбнулся и ответил:

– Что ж, я даже польщен! Видимо, мой дачный наряд помог мне коренным образом преобразиться! Здорово! Но вообще-то я художник. Моя фамилия Черниговский, зовут Валерий Дмитриевич.

Орлов посмотрел на собеседника с нескрываемым интересом.

– Черниговский? Тот самый? – спросил он.

– Ну, смотря что вы имеете в виду…

– Не скромничайте, Валерий Дмитриевич! Кто же не знает знаменитого столичного художника Черниговского?

– Даже вы слышали? – Было заметно, что Черниговскому приятно.

– Почему даже? Хотя в чем-то вы правы. Врать не стану, живописью я не очень увлекаюсь, но кое-какие ваши работы видел…

В прошлом году Орлову действительно довелось побывать на выставке работ художника Черниговского. Произошло это, можно сказать, случайно. Как раз по управлению разнесся слух, что, дескать, скоро приедет комиссия проверять культурный уровень нынешних оперов, а также узнать, какие мероприятия проводятся в целях его обновления и повышения. Откуда взялся этот слух и сколько в нем было процентов истины, до сих пор неизвестно. Однако Орлов, переживший разные времена и наживший житейскую мудрость, был готов к любым идеям начальства. Поэтому он позвал своих старших офицеров, поделился новостью и поставил вопрос на обсуждение.