Читаем без скачивания Вдова на один день - Алексей Макеев

Через некоторое время мужчины выбрались на берег, таща за собой нечто длинное. Они положили это прямо на песке и молча стали рядом. Толпа ахнула и расступилась. Собачка Рада завертелась на месте и отчаянно залаяла. Орлов невольно вскочил на ноги. На ходу поправляя рубашку, он поспешил к месту действия. Подойдя почти вплотную, генерал-лейтенант убедился, что не ошибся: на песке лежало тело мужчины…

Ахнула, заголосила было рыжая женщина, вначале кинувшись к телу, а потом остановившись в замешательстве и прикрывая рукой рот, из которого так и рвался крик. Один из мужчин крепко взял ее за руку, пытаясь увести, но женщина вырывалась, хотя броситься к трупу так и не решалась. Видимо, ее отпугивал внешний вид того, кто, по всей видимости, был для нее очень близким человеком.

Вид у тела был, конечно, впечатляющий. Орлов, повидавший на своем веку достаточно трупов, ставших таковыми по разным причинам, сразу же определил, что тело пролежало в воде несколько суток. Оно разбухло, отекло, на нем появились трупные пятна.

– Видишь, моя дорогая, я же тебе говорила, – послышался тихий голос, и Орлов увидел, как яркая брюнетка осторожно взяла чужую женщину под руку и пытается ее успокоить. – Постарайся принять это как есть, ты же была готова к такому финалу…

– Да, да… – как в полусне, шептала та, широко расширившимися глазами глядя на то, во что превратился знакомый ей человек. – Но это ужасно, ужасно…

– Смерть всегда ужасна, – согласно кивнула брюнетка. – Но тут уже ничего не поделаешь. Пожалей себя, не терзайся. Мертвым лежать в земле, а живым жить. В конце концов, смерть – это лишь переход из одного состояния в другое. Когда-нибудь нас всех ждет то же самое.

Брюнетка явно хотела успокоить женщину, но та содрогнулась от ее слов и быстро пошла к машине. Взяв с панели пачку сигарет, она неловко прикурила, трясущимися руками пытаясь поднести зажигалку, и несколько раз длинно, глубоко затянулась, В глазах ее было смятение. Брюнетка подошла к ней, продолжая что-то говорить.

Толпа зевак стояла в ошеломлении. Вдруг послышался робкий голос:

– «Скорую» нужно вызвать…

И хотя представить, что «Скорая» может помочь в данной ситуации, мог либо слепой, либо глубочайший оптимист, эта наивная реплика всколыхнула, оживила людей, вывела из оцепенения.

– Да-да, врача нужно, – подтвердил кто-то.

– Смерть же нужно констатировать…

– И милицию! – добавил кто-то.

– Не надо милицию! – вдруг вскинулась рыжая женщина.

Она отшвырнула в траву недокуренную сигарету и быстрыми шагами двинулась к берегу.

– Никакой милиции! – твердо повторила она, и Орлов явственно различил в ее голосе властные нотки, которые не были заметны, пока женщина находилась в удрученном состоянии.

Теперь, после того как было обнаружено и вытащено тело, она, видимо, вспомнила о том, что в обыденной жизни привыкла к тому, чтобы ее желания являлись приоритетными.

– Но как же… – вякнул кто-то в толпе. – В таких случаях всегда милиция нужна.

– В каких таких? – обратила на него свой взгляд брюнетка. – Вы можете описать, что здесь произошло?

– Ну… – смутился собеседник. – Человек же утонул!

– Вот именно, утонул! – многозначительно произнесла брюнетка, подняв вверх указательный палец с перстнем, украшенным каким-то огромным прозрачным камнем, и повернулась к рыжей: – Тебе нужно поскорее предать его земле, дорогая. Он и так долго пролежал неприкаянным. Душа его должна упокоиться. Пойдем, остальное уже по части мужчин…

И, обняв за плечи обмякшую спутницу, повела ее к машине. Аквалангист снял свой костюм и принялся его упаковывать, поглядывая на мужчин в плавках. Один из них двинулся к машине, достал бумажник, отсчитал несколько купюр и протянул их тому. Аквалангист убрал деньги и спросил:

– Ну что, я больше не нужен?

Мужчина отрицательно покачал головой.

– Тогда я поеду своим ходом, – сообщил тот. – Не хочется здесь задерживаться. Сейчас и впрямь милиция понаедет, всем же не объяснишь… А мне лишние проблемы не нужны.

И он направился к тропинке, ведущей к магистрали. Рыжая женщина стрельнула глазами по сторонам, подошла к мужчине, расплатившемуся с аквалангистом, и что-то тихонько ему сказала. Тот нахмурился и покачал головой. Женщина с нажимом повторила свою просьбу, потом недовольно притопнула ножкой в туфельке на шпильке и надула губы, приготовившись расплакаться.

– Третий, – как-то обреченно прозвучало над ухом у Орлова.

Генерал-лейтенант вскинул голову. Позади него стоял неслышно подошедший художник Черниговский, о котором Петр Николаевич в создавшейся обстановке успел позабыть. Он снял свою панаму и что-то еле слышно прошептал.

– Что вы сказали? – обратился к нему Орлов.

– Да говорю, третий труп уже в этом пруду за июнь, – проговорил Валерий Дмитриевич. – Неделю назад выловили одного такого же бедолагу. Сезон только начался, а уже столько утопленников! И вроде место здесь неглубокое, а словно какое-то… заколдованное!

Орлов задумчиво посмотрел на него, но ничего не ответил. Тем временем по берегу прошагал мужчина лет тридцати пяти, одетый в футболку и джинсы. Завидев его, толпа расступилась. Мужчина хмуро взглянул на труп, потом перевел его на собравшихся и спросил:

– Личность опознали?

Все обратили свои взгляды на компанию людей, приехавших на «Тойоте», а те, в свою очередь, посмотрели на рыжую женщину. Она нервно сглотнула слюну и кивнула. Потом проговорила:

– Это мой муж… Он пропал пять дней назад. Я все думала, что с ним, а он… Утонул.

Последнее слово она произнесла совсем тихо. Потом, словно опомнившись, обратилась к мужчине:

– А вы, собственно, кто?

– Да я участковый, старший лейтенант Немченко, – проговорил тот, почесывая затылок.

Участковый Немченко явно не был рад обнаруженному трупу в пруду на вверенной ему территории. Словно в унисон его невеселым мыслям прозвучал старческий голос:

– Вот, Сережа, какой сюрпризец-то тебе в воскресенье привалил, а?

Вперед выбрался старичок, про которого можно было сказать «метр с кепкой». Эта самая кепка наличествовала на седенькой голове. Из-под нее торчал остренький любопытный нос, но выцветшие бледно-голубые глаза смотрели шустро.

– Да уж, – пробурчал участковый. – Что ж, будем составлять протокол. Свидетелей прошу не расходиться.

Свидетели живо начали рассасываться кто куда, то тут, то там слышался шум отъезжающих автомобилей. Участковый оглядел существенно поредевшую толпу и усмехнулся. Малочисленная «толпа» в основном состояла из местных жителей, от приезжих не осталось и следа. Точнее, следы остались, но лишь в виде брошенных на месте отдыха пустых бутылок, сигаретных пачек, оберток от конфет и чипсов.

– Я предупреждал, что в этом месте нужно щит повесить, мол, купаться запрещено! – снова влез старичок в кепке.

– Да погоди ты, Семеныч, не до тебя сейчас и не до твоих замечательных идей! – поморщился участковый, глядя на тропинку. – С какой стати запрещать-то?

По тропинке подходил высокий пожилой мужчина. Приблизившись, он пожал участковому руку и покосился на тело.

– Добрый день, Василий Павлович, – приветствовал его Немченко. – Вы уже в курсе?

– Да мне вот сообщили, что тут дело по моей части… – несколько обескураженно развел руками мужчина. – Не понимаю только, какое это ко мне имеет отношение. Вызывайте «Скорую», пусть зафиксируют смерть.

– А кто вас вызвал? – удивленно спросил Немченко.

– Я вызвал, – гордо заявил старичок Семеныч. – Точнее, внук мой Андрюшка. Я, как утопленника увидал, говорю ему – беги скорее за Василием Павловичем.

– Юрий Семенович! – повысив голос, обратился к нему Василий Павлович. – Я вообще-то врач-терапевт, а не патологоанатом! И работаю совершенно в другом ведомстве!

– Так какая разница, что за ведомство, в покойниках-то разбираешься? – не отставал от него Семеныч.

Врач Василий Павлович лишь закатил глаза. Участковый вздохнул и обратился к рыженькой женщине:

– Личность покойного назвать можете?

Женщина подергала губой, потом проговорила:

– Варгузов Анатолий Николаевич.

– Кем он работал?

– Врачом-кардиологом в клинике «Элит».

Орлов слышал это название. Клиника «Элит» была известной и считалась престижной.

– А вас как зовут?

– Елена Алексеевна.

Немченко записал данные в блокнот и продолжил:

– Вы говорите, он исчез пять дней назад?

– Да, – подтвердила женщина, делая над собой усилие, чтобы не заплакать. Потом взяла себя в руки и быстро заговорила, невзирая на подступающие к горлу слезы: – Послушайте, мне сейчас невероятно тяжело. Я не в состоянии отвечать ни на какие вопросы. Единственное, чего я хочу, – это поскорее увезти своего… мужа отсюда. Это раньше я надеялась, надеялась до последнего, что он жив! А теперь… Какое теперь имеет значение, сколько дней назад он исчез? Вы не переживали этих дней!