Читаем без скачивания Принц с простудой в сердце - Михаил Март

Добронравова подняли. Он едва держался на ногах. По отрешенному виду было трудно понять, соображает он, что происходит, или находится в забытьи.

Вдруг он встрепенулся, лицо стало хищным и злым. Добронравов выхватил из рук одного из своих спасателей пистолет и начал стрелять. Он выпустил всю обойму, размозжив черепа своим тюремщикам. Никто из отряда даже бровью не повел, будто так и надо. В конце концов они получили приказ на ликвидацию…

Адвокат отдал пистолет владельцу и рухнул в обморок. Открыли входную дверь. Шума выстрелов никто не слышал. Пистолет был с глушителем.

В квартиру впустили остальных, появились и Шестопал с Николаем.

Николай спросил:

— А без этого не обошлось? — Он указал на трупы.

Боец указал на лежавшего на полу адвоката, которого приводили в чувства средствами, имеющимися у каждого в аптечке.

— Ваш подопечный постарался, товарищ полковник. Его можно понять. Довели парня до ручки, как цепного пса содержали.

Шестопал глянул на Николая.

— Пусть твои ребята возьмут трупы на себя.

— Я это уже понял.— Николай взял со стола ТТ, сделал несколько выстрелов в сторону двери, потом вытер рукоятку и вставил пистолет в руку трупа, с размозженным черепом.

— Придется вызывать ментов. Надо все оформить как полагается, чтобы потом не возникло проблем.

— Делай, Коля, как считаешь нужным.

Полковник направился к телефону.

Добронравов пришел в себя. Шестопал присел перед ним на корточки.

— Как тебе удалось мне позвонить, Додик?

— Они пили весь вечер. Когда тот, что постарше, принес мне пшенку и поставил на пол, он поскользнулся и упал. У него из кармана пиджака выпал мобильный телефон. Я его цапнул и спрятал за спину. Савва встал, ругнулся и пошел в свое кресло. Он ничего не заметил. Пьяные оба. Что-то отмечали. Раньше я их выпившими не видел. Приезжали два раза в день кормить меня. Снимали наручники и пластырь со рта. Обычно у меня обе руки к трубе были прикованы. За спиной через трубу. Пластырь со рта сорвать я не мог, а то позвал бы на помощь. А вчера они приехали часов в одиннадцать вечера с сумками. Водка, закуска. Пили за окончание дела. Теперь им Могила должен отстегнуть по двадцать кусков каждому.

— Могила?

— Так они кого-то называли. Видел я его однажды. В самом начале. Он приезжал сюда и требовал от меня ключи от всех моих сейфов и квартир. Я ему ничего не сказал. Когда они меня схватили, то при мне ничего не нашли. Кроме картины Федотова, которую я вез в портфеле. Меня били, но я молчал. Иначе они и до Киры добрались бы. Все ключи у нее, а она их не отдала бы. Я понимал, что бандиты ее убьют, и не посмел открыть рта. Били ежедневно. Одного понять не могу, почему они меня живым оставили? Только грозили. Говорили, что кладбище здесь рядом и могилу для меня уже выкопали. Можно сказать, что я уже смирился со своим концом.

— Ладно, старина, не переживай, все уже позади. За твою пальбу тебе отвечать не придется. Мои люди все из спецслужб, имеют право на хранение и ношение оружия. Освобождение заложника не обходится без жертв. Они отмажутся. Там большие связи, и все они орденоносцы. Проблем не будет. Тем более, что о твоем похищении прокуратуре известно. Ко мне следователь Трифонов приходил. Толковый, мне показалось, мужик. Должен тебя расстроить. Квартиру твою обчистили и офис тоже. Всего Федотова вынесли вместе с рамами. Надеюсь, ты под него расписку не давал?

— Так он же наполовину ворованный. Я-то об этом знал. А потом, Костя на год уехал в Канаду. Но дело не в этом. Сохранность чужой коллекции — дело чести. Теперь мне надо найти их главаря и вернуть картины.

— Я постараюсь узнать о нем через свои каналы. Кликуха у него странная. Если он известен в криминальном мире, то мы его достанем. А пока и тебе охрана не помешает. Выделю для тебя людей.

— Мне бы главаря найти. Вовремя они меня в оборот взяли. Коллекция Федотова миллионов на пятнадцать потянет, а марки Лапицкой один нидерландец в двадцать оценил. Ты представляешь, на какие деньги я попал?

— Позволь, а Лапицкой ты расписку давал?

— Она не имеет юридической силы. Гарантии я не подписывал. Но сертификат подлинности у нее есть, и родословная, и даже торговое соглашение. Мне же теперь и кошку на день никто не оставит. Влип я в дерьмо по самые уши.

— Дело дрянь, конечно. Может быть, Трифонову расскажешь о Могиле? Он из него душу вытрясет, а мои ребята в бою хороши, но следопыты из них хреновые.

— Ты правильно мыслишь, Саул. Грамотно, взвешенно, но недальновидно. С марками проблем не будет: их вернут владелице и отдадут ей честь. А как быть с Федотовым? Пошлют на экспертизу, установят подробности и половину коллекции конфискуют, а когда Костя вернется из Канады, то его прямо у трапа возьмут под белы рученьки — ив кутузку… Конечно, он их не воровал. Их украли еще во время войны, когда Кости не свете не было. Но скупка краденого тоже не поощряется, и он не мог не знать о том, что покупает грязный товар. Для этого существуют каталоги на каждого художника. У Федотова каждая работа — феномен и имеет свою родословную.

— Ты прав, конечно. Но тебя обчистили урки. И им ни картины, ни марки не нужны. Они выполняли чей-то заказ. Вот о чем тебе следует подумать. Какой-то там Могила или Памятник — всего лишь исполнитель. Вряд ли он хранит у себя награбленное. Тут придется распутывать целую цепочку. А если Могила запрется, тогда и мы ничего не узнаем. Его надо найти и так же к батарее наручниками приковать. Если заказчик узнает о твоем освобождении, то Могилу пришьют и цепочка разорвется.

— Возможно, Саул. Я сейчас плохо соображаю.

— Менты приедут, помалкивай. Притворись беспамятным.

— Мне и притворяться не надо. Голова как гнилой орех. Я ничего не соображаю.

— Тебя на недельку надо в больницу положить. У меня есть свой врач. Отделением заведует. К нему тебя и положим. А он никого к тебе не пустит. Мол, плох парень, и сотрясение сильное, допрашивать бесполезно… У нас время будет подумать и выводы сделать. Могилу нужно найти. А я пару парней возле твоей палаты посажу…

— Ценная мысль. Мне и впрямь надо подумать, что к чему и как дальше выкручиваться.

В дверь позвонили. Приехала милиция.

— Ну все, Давид, отключайся. Остальное я сам решу. Мой Николаша умеет с ментами находить общий язык. А я позвоню доктору. Он от своей клиники для тебя пришлет «скорую». Так что отправим тебя в надежное место.

Добронравов распластался на полу, словно умер. В квартиру впустили наряд патрульной службы. Оценив обстановку, старший офицер соединился с дежурным по городу. Здесь требовалась криминальная бригада и представитель прокуратуры.

Дежурный по городу, услышав фамилию Добронравов, поднял с постели майора Лыткарина, а тот в свою очередь капитана Куприянова. К шести утра члены бригады заехали на служебную квартиру к мирно спящему полковнику Трифонову.

Нашелся адвокат Добронравов. Здорово помят, но живой. Хорошая новость. Так им казалось, пока не выяснилось, что адвокат нуждается в серьезном лечении и не способен отвечать на вопросы, а разыскиваемые налетчики — Савелий Коптилин и Иван Сошкин убиты при освобождении заложника.

Настроение у Трифонова испортилось. Опять тупик!

Глава III

1.

Трифонов осмотрел присутствующих. Ни у одного из сотрудников на лице не светилось радушной улыбки победителя. Сплошная тоска.

— Давайте попробуем разобраться в противоречиях, а не закономерностях. Мы пытаемся выстроить логическую цепочку происходящего, а если попробовать исходить от обратного?

— Противоречия? — улыбнулся Куприянов.— Боюсь, Алексан Иваныч, пора забыть о противоречиях и выстраивать логическую цепочку заново. Судите сами. Опять мы нашли во втором офисе Добронравова на Гороховой комплект тех же отмычек. Москва дала подтверждение, что таким инструментом пользуется известный медвежатник Козья Ножка. Звучит как «Коза ностра». Что-то тайное, незримое… На Петровке даже его отпечатков нет. Сочетание несочетаемого. Живой миф, который невозможно поймать. А ведь ясно, что он ушел у нас из-под носа в тот момент, когда мы подъехали к офису Добронравова. Кто-то находился в этот момент в квартире и набирал неправильной код перед выходом специально, чтобы вызвать милицию, которая все карты нам и спутала. Но как ему удалось уйти? У подъезда дежурили двое милиционеров — они прибыли вместе с группой быстрого реагирования и должны были задерживать всех выходящих из дома. Но они уверяют, что никто не выходил.

— Парня могли предупредить о появлении милиции по рации,— предположил Лыткарин.— Но куда он исчез, я даже не догадываюсь. Помню, был случай, когда преступник спрятался на крыше грузового лифта, в котором имелся люк. Но здесь другой случай. Дом старый, лифт тоже и огорожен сеткой, так что проглядывается со всех сторон. Чердака нет. Выход на чердак через черный ход, но дверь черного хода закрыта изнутри на стальную щеколду величиной с рельсу. В квартире этажом выше отмечали свадьбу. Мы опросили всех, кто ворочал языком. Случайных людей на торжестве не было. Только приглашенные.