Читаем без скачивания Зона поражения - Василий Орехов

Собаки подобрались к нам уже на такое расстояние, что сквозь пороховую гарь можно было без труда уловить вонь их гниющей заживо плоти. Припадая к земле, они прыгали прямо к нашим ногам, торопливо отскакивая назад, когда сырую глину перед их мордами разрывали автоматные очереди. От мельтешения перед глазами лоснящихся коричневых тел кружилась голова, незаметно мутилось сознание: было в их движениях что‑то гипнотическое, завораживающее, лишающее воли. Камачо вдруг с воплем шарахнулся в сторону, и на то место, где он только что стоял, приземлилась одна из собакогиен; резко развернувшись всем корпусом, Сэм хладнокровно разнес ей голову одиночным выстрелом. Одна из собак бросилась прямо в ноги Хе‑Хе и, когда сталкер встретил ее тяжелой подошвой в челюсть, впилась ему зубами в ботинок и не разжимала хватки до тех пор, пока после выстрела Донахью мозги не брызнули у нее из ушей. Чернобыльская тварь с располосованным боком, изуродованным черепом и купированным хвостом яростно вертелась и приплясывала на своем пригорке, не спуская с нас пылающего ненавистью взгляда. Ее подмастерья с опаской выглядывали из‑за домов.

Я вдруг отметил про себя, что Мартин лупит по собакам, надвинув на глаз целеуказатель. Свой я убрал на затылок еще перед началом боя: он здорово сужал поле зрения, да и вообще было непривычно как‑то без старой доброй прицельной планки. Всякий снайпер, которому приходилось бить через оптику по близкой и быстро движущейся цели, легко меня поймет. Между тем гора мертвых тел перед Донахью быстро росла, и в кольце собак напротив него даже наметился небольшой разрыв.

Лечить твою язву! А ведь верно!

Быстрым движением я сдвинул кронштейн целеуказателя и поднял голову, высматривая левым глазом чернобыльского пса. Через мгновение противник оказался внутри разомкнутой окружности, образованной зелеными треугольничками, обращенными вершинами внутрь. Треугольнички поползли к невидимому центру окружности и замкнули силуэт собаки в кольцо: цель была захвачена. Щелкнув большим пальцем переключатель огня, я от души полил чернобыльца свинцом.

Чернобыльская сука на пригорке судорожно взвыла, и ее силуэт, раздвоившись, заплясал у меня перед глазами. Тем не менее целеуловитель уже поймал цель, и ствол моего автомата, повинуясь едва ощутимым толчкам сервомеханизма, движения которого корректировались компьютером и должны были компенсировать дрожь в руках, не потерял верную линию огня.

Почуяв неладное, собака спрыгнула с пригорка, но автомат, повинуясь сервомеханизму, двинул стволом вслед за ней. Первая пуля, оказавшаяся зажигательной, догнала ее в прыжке. Извернувшись в воздухе, собака взвыла от нестерпимой боли в спине, куда попала докрасна раскаленная капля металла, и рухнула за пригорок, исчезнув из виду. Остальные пули с глухими шлепками вонзились в землю по траектории ее падения.

В ту же секунду меня сбила с ног и повалила в траву одна из слепых собак — искусственно сузив свое поле зрения, чтобы расстрелять находившегося вдали вожака, я поневоле упустил из виду противника, который возник прямо передо мной. Тяжелое жилистое тело придавило меня к земле. Я попытался ударить мутанта кулаком по носу, но из неудобного положения не сумел сделать это достаточно сильно — зверь только мотнул головой. Хе‑Хе сразу развернул в его сторону автомат, но медлил с выстрелом, опасаясь попасть в меня. Надо отдать должное Мартину и Сэму — они быстро шагнули в нашу сторону и взяли на себя еще и наш с Хе‑Хе сектор обстрела.

Внезапно слепая собака замерла на долю секунды, а затем спрыгнула с меня и опрометью бросилась в сторону Собачьей деревни. Хе‑Хе выстрелил ей вслед и перебил животному хребет.

С потерей вожака собаки утратили половину атакующего пыла, многие тоже рванули в укрытия, а затем, когда мы выкосили еще с полдесятка тварей, бросились врассыпную все остальные. Одна из собак впопыхах влетела прямо в центр птичьей карусели, притаившейся под березовым плетнем, — ее вздернуло в воздух, стремительно раскрутило и разметало в клочья прежде, чем она успела хотя бы вякнуть. Треснувший посередине плетень охватило бледно‑голубое пламя. Ну что ж, отлично, будет еще один ориентир.

Поднявшись на ноги и поискав глазами помощников вожака, я обнаружил, что один из них неподвижно лежит, до половины высунувшись из‑за угла бревенчатого дома, за которым прятался во время сражения. Из вскрытого прямым попаданием брюха вывалились осклизлые сизые внутренности. Второго пса нигде видно не было — видимо, он ускользнул на другой конец деревни через какой‑нибудь собачий лаз. Поймавшие азарт охотники продолжали палить вслед разбегающимся животным, однако уже без прежнего остервенения. Враг был разбит и позорно отступал.

Когда стрельба прекратилась, уцелевшие слепые собаки, отбежавшие к тому времени метров на сто, вновь уселись в траве, уставив на нас равнодушные безглазые морды. Я опустил автомат и посмотрел на Хе‑Хе. Тот сжимал в побелевших пальцах «хопфул», из ствола которого вился легкий пороховой дымок.

— Черт! Классно! — Стеценко утер пот со лба, глаза у него горели, как у первоклассника, которому впервые позволили стрельнуть из настоящего пистолета. — Вот это адреналин!

Мартин одобрительно хекнул. Пустельга и Камачо, страшно довольные, сдвинув автоматы на бок, принялись деловито снимать портативными видеокамерами разбросанные вокруг нас мертвые тела: поскольку забрать какие‑либо трофеи ввиду их высокой радиоактивности, а также омерзительного запаха и внешнего вида не представлялось возможным, ребята стремились хотя бы запечатлеть свои деяния для истории.

И только Сэм, по‑моему, догадался, чего мне стоила эта бойня. А может, и нет. Он серьезно посмотрел на меня, а потом сложил колечко из пальцев: о'кей, сталкер. Я поднял обе руки, высунул язык и потряс головой, пародируя его самого часом раньше.

Переведя предохранитель автомата на короткие очереди и бросив свою команду на Хе‑Хе, я двинулся к пригорку, с которого тварь с пробитой головой руководила сражением. Ее необходимо было добить, чтобы избежать новой атаки. Однако, обогнув по дуге полыхающий плетень с каруселью и добравшись до пригорка, я не обнаружил за ним ничего, кроме примятой травы — тварь нашла в себе силы улизнуть. Даже крови на земле было мало: зажигательная пуля, попав в тело чернобыльской собаки, сразу прижгла рану.

Ну, допустим, господа, как говорит в таких случаях один страус.

Возвращаясь к своим подопечным, я внезапно услышал справа от себя, совсем близко, подозрительные звуки, напоминавшие невнятное бормотание псевдоплоти. Я быстро развернулся, вздергивая «хопфул», но это оказался Миша Пустельга, который судорожно блевал в кустах. Аппетитный вид и запах мертвых слепых собак все‑таки доконали его.

Глава 7 АГРОПРОМ

Миновав Собачью деревню, мы направились на северо‑запад. Два десятка собак преследовали нас на почтительном расстоянии, но нападать больше не решались и отстали километра через полтора. На коротком привале я заставил всех тщательно вычистить автоматы: всякое оружие, как женщина, любит ласку, чистоту и смазку, особенно перед неизбежной следующей схваткой. Пока туристы колупались, я быстро разделался со своим оружием и пролистал сетевые новости. Информация о гибели армейского патруля и двух вертолетов уже попала в сталкерскую сеть, однако ни о третьем вертолете, ни о том, кто вообще мог это сделать, не было ни слова. О повышенной активности военных в Зоне тоже ничего не сообщалось. По‑видимому, никто нас не преследовал.

Откуда же это непрерывное дурацкое чувство, что кто‑то вот‑вот наступит нам на хвост?..

Зато я обнаружил целых пять сообщений о гибели сталкеров в разных местах Зоны. Урожайное утро. К счастью, наших среди них не оказалось. Кроме того, Мельник и Крот по дороге на Милитари нарвались на матерую химеру и еле унесли ноги, в Темной долине две группы сталкеров подверглись нападениям бюреров, и еще одна группа бесследно исчезла в районе Агропрома. Монах, ушедший с утра на Агропром, так до него и не добрался, сообщив, что с юго‑востока тот отсечен плотным аномальным полем, вероятно, возникшим в результате последнего выброса. Плюс необъяснимая активность слепых псов в Собачьей деревне, предупреждение о которой я вывесил в общий доступ, заодно приписав от себя несколько ехидных замечаний в адрес своих туристов. Утро сегодня выдалось бурным.

— Легкая прогулка, а? — спросил я Хе‑Хе, ткнув его в бок — несильно, но достаточно ощутимо.

— Да пошел ты, — мрачно огрызнулся Хе‑Хе.

— Ладно, — сказал я. — Что у нас там дальше согласно маршрута?

— Темная долина, — сообщил помощник, сверившись со своим ПДА.

Долина, да. Господа туристы желают бить бюрера. Хе‑Хе еще в баре «Шти», когда мы обсуждали возможный маршрут, убедил меня после Собачьей деревни сразу свернуть в Темную долину и как следует потаскать клиентов по пропитанным едким туманом низинам, чтобы максимально вымотать их и, возможно, тем самым заставить отказаться от дальнейшей охоты на контролера. До тошноты не хотелось нам с Хе‑Хе охотиться на контролера.