Читаем без скачивания Огненный глаз Тенгри - Дмитрий Федотов

— Догадываюсь… Какой-нибудь криминал? — Ракитин был само спокойствие, в то время как меня буквально распирало от энтузиазма немедленно броситься на поиски.

— Именно! Читай, — я ткнул пальцем в страницу перед ним.

Олег склонился над фолиантом и некоторое время молча шевелил губами, с трудом разбирая непривычные шрифт и орфографию. Я даже пожалел его усилия и собрался было прочитать текст вслух, но Ракитин справился сам.

— М-да… — Он глубоко затянулся выгоревшей наполовину сигаретой. — Действительно, темная история. Ай да предки!..

— Если мы поедем туда, то найдем и пропажу, и этого «шамана». Ну и Урманова, видимо, тоже.

— А вот это не факт! Урманов мог и отказаться от преследования, а мог…

— …попасться в руки религиозного фанатика и теперь его жизнь висит на волоске!

— Не паникуй, Димыч, — поморщился Ракитин. — Может, «шаман» твой и фанатик, но не маньяк же? Зачем ему лишние жмурики?

— Олежек, он псих! Я чувствую, добром эта история не кончится!

— Хорошо, что ты предлагаешь? Конкретно!

— Надо ехать в горы, искать капище…

— На чем? — Ракитин загасил окурок и вздохнул. — И кто мне даст разрешение на такое… на эту авантюру? Где доказательства, из коих бы вытекало подобное решение?

— Так вот же! — Я хлопнул ладонью по фолианту.

— Нет, мистер Холмс, в полицейском сыске важны улики, а не домыслы! Давай-ка лучше отработаем то, что у нас есть реально.

— Но ты согласен, что капище найти необходимо?

— Возможно. Но не сейчас.

— Ладно. — Я смиренно склонил голову. — Подчиняюсь давлению обстоятельств. Впрочем, я могу и сам…

— А вот этого не надо! — быстро сказал Олег. — Не хватало мне еще и твоего трупа. Могу обещать, что непременно включу твою версию в список рабочих.

— Хорошо. — Чтобы успокоиться, я в свою очередь полез за сигаретами. — Ты проверил мобильник Урманова?

— Естественно. Оператор утверждает, что абонент вот уже несколько дней, как заблокировал номер!

— Ни фига себе! Это что же — звонок с того света, что ли?

— Ну-ну, только без мистики! — Ракитин встал и принялся разминать затекшее от долгого сидения тело. — Оператор объяснил мне, что подобные фокусы возможны, если перед блокировкой была включена переадресация.

— Все равно не понимаю, — я неожиданно почувствовал, что начинаю засыпать прямо на стуле. — Слушай, а можно где-нибудь всхрапнуть хотя бы пару часиков?

— Предлагаю следующий план, — Олег снова уселся за стол. — Ты идешь домой и спишь, сколько в тебя влезет. А я в это время получу результаты по ДНК-анализу и закажу машину…

— Куда поедем? — я зевнул, едва не вывернув челюсть.

— В Юргу.

— Зачем?

— Там живет отец Урманова. Вполне возможно, Антон завернул к нему.

— Логично, но маловероятно, инспектор.

— Разберемся, Холмс, разберемся!

— А с моими «побратимами» разобрался?

— Пока нет. В бегах твои побратишки, дома так и не появились.

— Ох, чую, встретятся еще они мне!..

— Сплюнь. И топай домой. Я выбросил недокуренную сигарету и покорно поплелся к двери. Обернулся:

— Только без меня не уезжай, ладно?

— Ты же меня знаешь…

— Вот именно!..

До дома я добрался без происшествий, но поспать мне толком не дали. Едва я начал задремывать, как заверещал телефон. В довершение всего трубка оказалась на кухне, и пока я брел как сомнамбула по коридору, телефон буквально надрывался от желания поговорить.

— Слушаю, — произнес я замогильным голосом, нажав клавишу ответа.

— Кто это? — нервно и резко раздалось в трубке.

— Дед Пихто! — рявкнул я, окончательно просыпаясь и одновременно приходя в ярость. — Чего надо?

— Это вы, Котов? — слегка ошарашено произнесли на том конце.

— Нет, это его брат! Кто говорит, блин?

— Разумовский Григорий Ефимович, заведующий редакцией новостей еженедельника…

— Здравствуйте, милейший Григорий Ефимович! — радостно заорал я басом. — А я — Вадим, брат Димитрия. Премного о вас наслышан! Димитрий так много о вас рассказывал, да так весело! Вот, говорит, прихожу я однажды в редакцию, а там меня Колобок дожидается. Зайдите, грит, Димитрий Алексеевич, ко мне в кабинет, посоветоваться надо. У меня, мол, с женщинами не очень получается, а вы, грит, известный затейник и утешитель!.. Мы так смеялись, так смеялись, что прямо с печки все попадали…

— Э-э, п-простите, Ва-вадим, да?.. — Разумовский даже заикаться начал от волнения. — Это все вам Д-дмитрий Алексеевич ра-ассказал?..

— Ого-го, сколько! — жизнерадостно продолжал я орать, хотя уши уже пылали от стыда адским пламенем. — Грит, благодаря мне, наш Колобок теперь по ба… женщинам ба-альшой спец! Спец-огурец! Ха-ха-ха!..

— П-простите, я… мне… А где сейчас Дмитрий Алексеевич? Мы тут во-волнуемся, в редакции…

— Димитрий уже сутки идет по следу предводителя банды «черных археологов», возжелавшего продать за кордон национальное достояние! Меня несло как при поносе. Стыдно было ужасно, но и отступать поздно.

— На помощь ему уже выслана спецгруппа суперсыщиков. Связь только через спутник каждые двенадцать часов!..

— Ну, х-хорошо… передайте, нет… д-держите нас в курсе. П-пожалуйста!..

— Непременно, милейший Григорий Ефимович! До свидания!..

«Ф-фу! Мерзавец ты этакий! — сказал я своей полусонной физиономии в зеркале кухонной двери. — Не стыдно?.. А ну, марш спать!»

Усталость все-таки взяла свое. Я не помнил, как добрался до постели, но проснулся аккурат поперек нее. Проснулся сам. За окном был день, но солнце уже не пялилось в комнату, следовательно, было далеко за полдень.

Первым моим осмысленным ощущением после пробуждения стал голод. Есть хотелось просто зверски. Рыча как рассерженный лев, я устремился на кухню и принялся опустошать полки холодильника. Нашлось, правда, немногое: почти пустая баночка сметаны, подозрительного вида творожный сырок, пучок пожелтевшей петрушки и одинокое куриное яйцо. Но голод — великий стимул творчества.

В результате через двадцать минут на столе красовалась сковородка с обалденно пахнущей румяной запеканкой и дымилась большая кружка зеленого мятного чая. За уничтожением сего кулинарного шедевра меня и застал звонок Ракитина.

— Ты готов?

— Пошти, — сказал я с набитым ртом.

— Выходи через десять минут. Машина будет у подъезда.

С Олегом лучше не спорить. Я вышел из подъезда через восемь минут. Ровно две минуты спустя подкатила серая потрепанная «хундайка» с гражданскими номерами. За рулем восседал смутно знакомый детинушка в форменной кожаной куртке. Капитан расположился на заднем сидении. Едва я уселся рядом, «хундайка» рванулась вперед не хуже быстроногой лани.

— Соблюдаем режим инкогнито? — поинтересовался я.

— Экономим казенный бензин! — отрезал Олег. Он был явно не в духе.

— Так это твоя машина?

— Ваша дедукция как всегда на высоте, Холмс! Поразительная наблюдательность.

— Да что случилось-то?

— Есть две новости: плохая и очень плохая. С какой начать?

— С любой…

— Первое: твой… инсайт насчет жертвоприношения подтвердился. Это кость принадлежала Михаилу Измайлову.

— Это плохая новость? — я проглотил невесть откуда взявшийся комок.

— Ага. А вот тебе очень плохая, — Ракитин пристально посмотрел на меня. — Твой приятель Константин Кириллов сегодня утром найден в полукилометре от поселка Апрель…

— Мертв?! Кирюха?..

— И даже очень. — Олег полез за пазуху и бросил мне на колени бумажный пакет для фотографий.

Я вытащил тонкую пачку снимков. Рука невольно дрогнула, едва я рассмотрел первый. То, что там было изображено, не могло быть Костей. Куча растерзанного мяса в обрывках одежды… Тяжеловатое зрелище даже для медика!

— Ты уверен, что это он? — с трудом произнес я, возвращая фото и пакет.

— Его опознали напарник и директор охранной фирмы.

— И… кто же это сделал?

— По предварительному заключению Кириллов был растерзан каким-то крупным хищником.

— Ты сам-то веришь в эту чушь? Откуда хищники, да еще крупные, в городской черте, возле оживленной трассы?

— Следы зубов и когтей…

— Его, наверное, убили, труп подбросили… А потом на него наткнулись бродячие собаки. — Я изо всех сил пытался отстраниться от реального ответа, который знал, в котором был уверен, но принимать не хотел!

— Труп очень свежий… э-э, недавний. Смерть наступила за пару часов до обнаружения тела. По времени как раз совпадает. Именно около шести часов утра Кириллов обычно проходил по этой дороге на дежурство. — Ракитин крепко сжал мою руку. — Бывает, Димыч, бывает… Это вполне мог сделать волк-одиночка. Или молодой медведь… Да, скорее медведь, потому что у него когти.