Читаем без скачивания Руфус Рисс, ненависть к чаю и не только - Ермак Болотников

ней привлекло Арауна до без памятства, и никто, никогда и ни при каких условиях, не пытался узнать что именно. Рядом с статуей, стоял постамент самому Арауну, еще того времени, когда Бог имел оболочку. Воин, с кривым топором, в оленьих шкурах, у ног которого вились мертвые души, а скелеты ласкали оголенные участки торса, своими ледяными касаниями. Лицо, на половину скрытое под маской благородного зверя, выражало лишь сухую серьезность и жестокость, не позволяющую даже подумать о милосердии с его стороны. Но Араун никогда не был подобен Аресу, Морриган, Перуну. Он не наслаждался насилием и боем, его топор пожинал души убитых, но не отнимал их без надобности, и точно не делал этого для наслаждения.

Дальше расположились древние алтари, в которых, к ногам скованных демонов, текла их кровь, смешанная с проклятьем жизни. Еще живые, но давно безумные, дети Павших стали интерьером, игрушками, сломанными вечной жизнью. В старые времена, когда Араун еще имел свой облик и жизнь, их кровь реками лилась на славных пирах, что проводил Бог смерти. Сейчас же… Из вечных ран, она стекала на статуи богов, павших, полубогов. Всех любимых прислужников и друзей Арауна, якобы благословляя их этим. Напротив скованных демонов расположилось панорамное окно, которое открывало вид на весь Ад, что бесконечно раскрывался перед тобой, уходя на сотни километров вдаль, вглубь нижнего мира.

Отдельным произведением античного искусства был трон Арауна, вырезанный из обсидиана, украшенный многими позолоченными черепами и узорами, выбитыми на нем резкими ударами топора. На спинке была растянута чешуя самого Йормунганда, подарок от Тора во имя вечной дружбы между двумя богами. Мертвые, набитые пухом головы мелких богов или высших демонов, заменяли ему подушки, на сиденье сверкали меха божественной лани, за которой когда-то охотился Геракл. Пока я заново восхищался этим местом, Араун медленно приблизился к своему трону, безликой маской и еле заметной тенью зависая над ним. Для меня какого-либо стула или кресла не было, но это уже казалось неважным. Я подошел ближе, покорно вставая на колено и ожидая разговора, от которого зависела вся моя судьба… И возможно, судьбы еще очень многих.

Срывая всякие покровы

- Присядь, Рисс… Как я и сказал, я не собираюсь тебя порицать, пытать или тем более судить. Тебе выпала тяжелая роль, к сожалению, за нее придется расплачиваться всем нам, но и ответственность за тебя лежит именно на нас. - Прямо за моей спиной быстро вырывались кости, которые начали выстраиваться в подобие стула, у которого костяшки пальцев заменили спинку. Жутенько, но со вкусом, я бы может даже хотел заиметь себе в офис похожий. - Единственное, я не думал, что тебе хватит воли для подобного поступления. То было… рисково… И дерзко.

- Я надеялся, что Эсвель просто умрет… Как минимум, раствориться на время, быть может слегка помучившись перед этим. - Я аккуратно сел на кресло, чувствуя пробегающие по коже мурашки. Так холодно… Это даже хуже, чем могильный воздух, наполненный льдом, сюда обязательно нужно будет положить плед. - Я даже не мог подумать, что она выживет. Мы оба были истощены битвой, казалось, что такой напор просто растворит ее в себе.

- Да… Битва с шакальим лордом одна из ключевых проблем. Ты же понимаешь, что на суду придется противостоять не только Сету, но и культу Эсвель, возможно, магическим конфессиям, а также всем союзникам Шакала и половине египетского пантеона, который пусть и не является самым многочисленным, но весьма сплоченным. - Араун изменил положение маски, имитируя, видимо, склонившуюся голову. Это выглядело весьма некомфортно, ибо маска повисла горизонтально. - Это первый вопрос… Мы должны хорошо подготовиться к судебному процессу, ибо дальше… Ты будешь по-прежнему затянут в главенствующие проблемы с Прометеем, и вряд ли сумеешь найти силы для организационного процесса.

- Я готов выступить перед богами… Пусть мое действие и было противоправным, но я находился при исполнении Их воли, был атакован, а так же, помимо всего этого, оказался в положении насильственного захвата души и ее удержания. Мне кажется… Этих фактов уже достаточно, чтобы хотя бы не казнить меня, а быть может даже оправдать. - Араун заинтересованно слушал, чуть покачивая головой. Ну, я ведь не зря учился на юрфаке, какая-никакая способность уверенно говорить у меня имеется. - Кто может выступить за меня, есть же союзники, обязаны быть.

- Павшие, бесспорно, окажут поддержку. Ты дружен с детьми Истерис, Люцифер последует за Азазелем, Белиал… В основном, ему вообще плевать на тебя и наши собрания. Касательно твоего работодателя… Мы успели переговорить с Азезелем, по его мнению, к нам присоединяться несколько славянских божеств, ты симпатизируешь как минимум Макоше и Велесу. Признаться, я не удивлен… Они оба связаны с судьбой, а твоя линии жизни на удивление разнообразна. Остальные их братья и сестры выступят нейтрально, ты не успел насолить им. Греческий пантеон будет принимать решение в зависимости от исхода твоей работы. Но даже так… Им не в первой самим нарушать правила, они не будут голосовать за твое уничтожение, но могут за наказание или даже заточение. Также, выступят мои братья и сестры… Несмотря на все, ты был втянут в бой, и многие из нас ценят прежде всего победу, и лишь потом смотрят на ее цену, потому у моего пантеона к тебе нет злости, лишь сочувствие и понимание.