Читаем без скачивания Любовь из пробирки - Настя Ильина

Я не устал так сильно, просто внутри вдруг взыгралась ревность. Дочь Евгения Петровича находилась тут. Лежала ли она на нашем диване? Трогала ли вещи моей жены? Хочу пойти и убедиться, что всё на своих местах.

— Вечером! Иди, конечно, я Ласку накормлю и начну угли разжигать.

Я киваю.

Поднимаюсь на ноги и медленно захожу на веранду, дверь из которой ведёт в дом, в маленькую прихожую. Сердце замирает, когда оказываюсь на кухне, а в нос бьёт до боли знакомый запах, от которого у меня голова идёт кругом. Леной так не пахло уже много лет в этом доме. Я ведь приезжал. Мысли перебивают одна другую. Взгляд цепляется за тарелку, в которой лежит немного малины, успевшей пустить сок.

Евгений Петрович входит в дом, и я придерживаюсь за столешницу, потому что ноги вдруг становятся ватными.

— Скажите, а как зовут вашу младшую дочь? Дарья? Я запамятовал что-то…

— Дарья? Нет… Что ты. Мирослава! Редкое очень и красивое имя.

Глаза широко раскрываются, и я медленно присаживаюсь на стул. Что это? Насмешки судьбы или какой-то знак свыше?

— А что такое? — переспрашивает Евгений Петрович.

— Да нет… Ничего, я почему-то думал, что Даша… Не берите в голову, — отвечаю я. — Знаете, я передумал отдыхать! Давайте лучше пойду разжигать угольки, аппетит пробудился…

Тесть кивает, а я встаю на ноги и выхожу на улицу.

Просто не мог находиться в доме, где так пахнет ею.

Почему ты вторглась в мою жизнь, Мира? — мысленно задаю вопрос самому себе, но знаю, что точно не получу на него ответ.

Глава 18. Непростой разговор

Я не смогла остаться у отца. Даже не знаю, что именно оказало большее воздействие: наличие вещей названной сестры, словно она просто отошла в туалет, или её связь с Иваном Александровичем. Слишком много впечатлений оказалось для одного дня, но я ничуть не жалела, что нашла отца и встретилась с ним. Теперь у меня могла появиться настоящая семья. Немного тормозила эта связь с новым боссом, ведь рано или поздно нам придётся поговорить как «родственникам».

Из сна меня вырывает вибрация телефона под ухом. Я смотрю на экран, пытаясь понять, что происходит. Сообщение от Вали. Если честно, хочется завалиться и спать дальше, не читать даже, но я прекрасно знаю, что Валя не станет просто так беспокоить меня в выходной день. Случилось что-то серьёзное.

Валя: «Мир, у нас неприятности. Можно встретиться сегодня?».

Я смотрю на часы, думая, сколько примерно времени мне потребуется на сборы. За полчаса я точно управлюсь, значит, смогу уже в час быть на месте. Зеваю, ощущая острую нехватку кислорода, и смотрю в окно: солнце ярко слепит, птички поют — погода выдалась хорошая.

Я: «В час в кофейне у «Атланты» пойдёт?»

Сразу же появляется надпись «Собеседник набирает текст», а за ней выскакивает сообщение.

Валя: «Да. Отлично».

Я присаживаюсь, скидывая ноги с кровати, и делаю глубокий вдох. Почему-то вдруг в голове просыпается воспоминание о том, что Иван вдовец, муж моей неродной сестры, но я сразу же отгоняю эти мысли. Какая к чёрту разница кто он, чем живёт и как связан со мной? Если он причина неприятностей, о которых хочет поговорить Валя, то серьёзного разговора нам с ним точно не избежать. Ну не детский сад же на самом деле, чтобы устраивать друг другу подлянки.

Встаю на ноги, делаю небольшую разминку и принимаюсь одеваться. На улице сегодня жарко, поэтому я останавливаю выбор на голубом тоненьком платье из хлопка, а волосы собираю в шишку. Макияж в такую жару делать не люблю, поэтому протираю лицо лосьоном, придающим коже матовость, и крашу ресницы. В целом я довольна своим видом, кручусь около зеркала несколько секунд и иду на кухню, потому что мне крайне необходимо что-то съесть. Живот начинает посасывать, а морить ребёнка голодом нельзя — сейчас ведь он активно развивается.

Одного яблока для завтрака достаточно. Доедая его по дороге к машине, я позволяю себе помечтать, кто у меня родится. Сын или дочь? А вдруг двойня? Бывает, что и тройни рождаются. Вот этого я, наверное, не перенесу… Сложно будет растить троих детей в одиночку, да даже с двумя всё не так просто. Паника начинает нарастать внутри, но я активно глушу её. Какова вообще вероятность того, что родится именно тройня или даже двойня? Да она мизерная…

Выкидываю огрызок в урну и сажусь в машину.

Дорога занимает немного времени, потому что в выходной день пробок обычно нет. Я добираюсь до кофейни, оставляю свою девочку на парковке и захожу в здание. Меня встречает насыщенный аромат свежей выпечки и кофе. Слюнки начинают активно выделяться во рту, а живот мурлыкает, говоря, что яблока всё-таки не хватило. Кофе мне пить нельзя, несмотря на этот невероятный запах, поэтому я заказываю зеленый чай и эклер со сгущенкой.

Присаживаюсь за столик, где сидела с мамой, и думаю над нашим разговором. В голове пролетают моменты наших «бесед», которые обычно заканчивались на похожей нотке. Мы с ней ни разу не говорили по душам… Всегда всё сводилось к тому, что она заступалась за Клару и говорила, какая я плохая. Больше такого не будет. Хватит. Уважение к матери должно быть, но не настолько, чтобы вредить самой себе. Особенно когда мама сама меня не уважает.

Я смотрю в окно, и когда рядом со мной мелькает тень, поворачиваюсь, думаю, что это официант, но это Вольский. Он улыбается уголками губ и присаживается напротив меня.

— Какая приятная неожиданность, Мира! — произносит он.

— Не сказала бы, что взаимно… — буркаю я в ответ.

Девушка приносит мой чай с эклером и обращается к нему с вопросом: — Что будете заказывать?

— Крепкий кофе без сливок и сахара, — отвечает Вольский, продолжая сверлить меня взглядом.

— У меня встреча назначена, — пытаюсь избавиться от неприятного собеседника я.

— Встреча… Назначена… У неё… Думаю, что разговор со мной не займёт много времени.

Я кошусь на часы: уже пять минут второго. Очень странно, что Валя опаздывает,