Читаем без скачивания Любовь и война - Патриция Хэган

– Они даже выпустили облигации пятимиллионного займа для военных нужд, – не унимался Коллинз. – Разве это не чудесно, Китти? Люди без особого восторга относились к войне, но теперь, когда отделение свершилось, все жители нашего штата сплотились вокруг общего Дела!

Громко заскрипело кресло. Оба увидели, как Джон медленно поднимается на ноги. Выражение на его лице оставалось прежним.

Он доковылял до двери и скрылся в доме.

– Как странно, – вырвалось у Китти, глядевшей отцу вслед. – Он встает только тогда, когда его зовут к столу, а ведь до ужина еще далеко!

– Китти, я жду не дождусь, когда ты сможешь увидеть наш отряд во всем блеске. Отец специально сшил для нас парадные мундиры. Поехали к нам домой прямо сейчас. Сегодня будет вечеринка, и мы собираемся пройтись маршем и показать всем новую форму и винтовки Энфилда.

– Натан, с чего это ты вздумал меня приглашать? – надменно спросила Китти. – Мне казалось, что мы уже выяснили наши отношения там, в ювелирном магазине. Помнишь, недели две назад? Мы слишком по-разному смотрим на жизнь, и разумнее всего было бы нам расстаться.

Он протянул руку, и девушка не смогла его оттолкнуть.

– Китти Райт, я хочу, чтобы ты выслушала меня. Видишь ли, так уж получилось, что я полюбил тебя больше всего на свете, хотя и не разделяю некоторых твоих убеждений. Впрочем, то же самое относится и к тебе. Мы оба упрямы. Но тем не менее любим друг друга. Началась война, в которой надо участвовать и которую надо выиграть. Как только это произойдет, мы сможем в спокойной обстановке положить конец той войне личностей, что разыгралась между нами. Ты согласна?

Она лишь молча кивнула, ликуя в душе. Значит, это еще не конец! Он любит ее так же, как она его, – и это главное. Вместе они сумеют разрешить любую проблему. Это было чудесно, и она кинулась к нему в объятия, нежно коснувшись губами его губ.

Но вдруг он отстранился и задумчиво посмотрел поверх ее головы.

– Что с тобой? – испугалась Китти, заметив мрачное, встревоженное выражение его глаз.

– Китти, я бы хотел жениться, прежде чем уйду на войну, вот только…

– Знаю, – горячо кивнула она, – ты против того, чтобы я работала медсестрой. Натан, но ведь это и моя война, и я желаю выполнить свой долг.

– Нет, нет, я не об этом, – досадливо махнул рукой Натан. – Помнишь, я рассказывал, что в феврале в местечке Монтгомери, штат Алабама, некоего Джефферсона Дэвиса избрали временным президентом Конфедерации.[6]

Она озадаченно кивнула. Какое отношение это имело к их женитьбе?

– Теперь столицу переносят в Ричмонд, штат Виргиния, и многие отряды направляются туда. Ведь это слишком близко к Вашингтону, и потому для обороны крайне важно собрать там как можно больше людей – и как можно скорее.

– Ничего не понимаю… – совсем растерялась девушка.

– Китти, «Уэйнский добровольческий» тоже отправится в Виргинию при первой возможности. Вероятнее всего, мы будем готовы выехать поездом из Голдсборо в будущее воскресенье. Времени на свадьбу не остается – по крайней мере на такую, о которой я мечтал.

Наконец-то все стало ясно.

– Но ведь ты уедешь ненадолго? – с надеждой спросила Китти. – А я тем временем позабочусь о свадьбе. Можешь твердо на это рассчитывать.

Он потянулся было, чтобы еще раз поцеловать Китти, но испуганно отпрянул – дверь скрипнула, и на пороге появился Джон, который, вместо того чтобы вернуться в кресло, неуверенной походкой вышел на двор. В руках он сжимал седельную сумку и… старое кремневое ружье.

– Папа, куда это ты собрался с ружьем? – Китти мигом вырвалась из нежных объятий Натана и поспешила к отцу. Коллинз – следом.

– Кэтрин, куда собрался твой отец? – На пороге дома стояла Лина, едва держась на ногах и цепляясь за перила.

– Мама, немедленно ступай в дом, ни к чему появляться в таком виде перед Натаном! Я управлюсь без тебя.

– Старый дурень… – не обращая внимания на дочь, бормотала Лина заплетающимся языком. – Его бы давно следовало упрятать куда-нибудь подальше… Ишь ты, за ружье схватился! Натан! Ступай немедленно отбери у старого болвана это ружье, пока он кого-нибудь не застрелил. Я приказываю!

– Мама, я тебя прошу… – Китти пришлось оставить отца и вернуться в дом. Она надеялась, что Натан последует за Джоном без нее, но тот не отступал от девушки ни на шаг. Взбежав на крыльцо, Китти схватила Лину за плечи и потянула к двери. – Ты позоришь себя, когда показываешься пьяной перед Натаном!

– Это кто же здесь пьяный? – взвизгнула возмущенно Лина, снова покачнувшись. Если бы Китти не успела подхватить ее, то она, несомненно, упала бы с крыльца. – Да, я выпила немного, и что с того? Разве это преступление?.. Когда меня обрекли на такую жизнь… В глуши, в навозе… в нищете… быть постоянно голодной… сносить выходки неблагодарной дочери, которой суждено остаться старой девой, потому что отцу захотелось воспитать ее как мальчишку… жить с помешанным инвалидом, который только и знает, что сидит да пялится куда-то своим единственным глазом! Тут поневоле запьешь – вот что я вам скажу!

– Пожалуйста, помоги увести ее в дом, – беспомощно обратилась к Натану Китти.

Натан подошел ближе, мягко обхватил Лину и увлек в дом. Она раскисла буквально на глазах, как только почувствовала себя в чьих-то твердых руках. Оказавшись в спальне, она тут же рухнула поперек кровати и впала в тяжкое забытье.

– Прости, что тебе пришлось наблюдать все это, – еле слышно прошептала Китти, глядя на громко храпевшую женщину. Возле кровати валялась пустая бутылка из-под виски.

– И давно она так?

– Не могу сказать точно, – пожала плечами девушка. – Вполне возможно, что уже не первый год – до поры до времени это удавалось держать в тайне. Наверное, несчастье с отцом послужило толчком, и она потеряла контроль над собой. Оба отрешились от действительности, погрузившись каждый в свой мир.

– Пойдем посмотрим, как там Джон Райт. – Натан потянул Китти к двери.

Они уже почти дошли до коровника, когда массивная дверь распахнулась и оттуда выехал верхом на лошади Джон Райт. Ошеломленные молодые люди смотрели, как он скачет, твердо глядя вперед единственным глазом, гордо расправив плечи и на удивление прямо держась в седле. Его обычно низко опущенная голова теперь была упрямо закинута вверх – так делала Китти, когда ей предстояло с кем-то спорить.

Седельная сумка и дорожная фляжка были аккуратно приторочены на свои места, ружье помещено в ременные петли. Не меньшее удивление вызвал у Китти старый гончак, Киллер, деловито трусивший рядом с лошадью Джона. Честно говоря, после того ужасного удара дубинкой Китти то и дело хотелось потрогать пса, неизменно лежавшего у ног хозяина, чтобы убедиться, что он жив, – настолько расслабленным и неподвижным он казался.