Читаем без скачивания Великая русская революция, 1905-1922 - Дмитрий Лысков

Не меньшая путаница связана и с понятием диктатуры пролетариата. Популярный в сети интернет-ресурс «энциклопедического» типа утверждает: «Советское государство официально именовало себя диктатурой после Октябрьской революции 1917 года». Действительно, Большая советская энциклопедия (БСЭ) говорит: «Советская республика явилась государственной формой диктатуры пролетариата». Правда, добавляет при этом, что она являлась «формой социалистической государственности, высшим типом демократии». Можно отмахнуться от последнего предложения, списав его на «обычную советскую казуистику», «когда черное называли белым и наоборот». Так сегодня обычно и поступают — всегда проще вспомнить Оруэлла с его «двоемыслием», чем задуматься и признать собственное слабое знание вопроса.

В итоге пресса и литература легко трансформируют смыслы, ведут речь уже о просто «диктатуре» — понятии, наполненном негативными коннотациями, противоположности «демократии». Так формируются полюса восприятия, противопоставляется «все хорошее», что подразумевает демократия, «всему плохому», что вложено в представление о диктатуре.

Во-первых, конечно, никакой демократии в современном понимании на 1917 год просто не существовало. Например, женщины получили избирательные права в Англии в 1918 году (ограниченные), в США в 1920, во Франции — в 1944, в Италии — в 1945, в Швейцарии в 1971 году. Только в 1928 году в Англии был окончательно отменен имущественный ценз. Во многих странах существовал сословный ценз или иные ограничения. Значительные слои населения были лишены элементарных прав, сегодня воспринимаемых как неотъемлемые.

Во-вторых, и само понятие диктатуры пролетариата имело мало общего с «просто диктатурой». Можно отмахиваться от фактов, не к месту вспоминая Оруэлла, а можно задуматься над смыслом, который вкладывался в начале XX века в такие, например, понятия, как «революционная демократия». Напомним, что в марте 1917 года большевики под руководством Шляпникова в дискуссиях о власти призывали «взять дело управления страной в руки революционной демократии (выд. — Д.Л.) путем выделения Временного революционного правительства из состава большинства Совета». Именно это и произошло в октябре 1917 года — но уже под названием «диктатуры пролетариата». В качестве синонима к этому понятию часто использовался термин «демократическая диктатура пролетариата и крестьянства».

Предки были явно не глупее нас, и если сегодня мы видим в «демократической диктатуре» очевидный оксюморон, а 100 лет назад это понятие имело широкое хождение в политических кругах, стоит задуматься, не изменился ли со временем смысл этой фразы, попытаться понять, какое значение вкладывали в нее политики прошлого.

В работах Маркса условием строительства коммунизма называлось «завоевание рабочим классом политической власти». Именно так определялась диктатура пролетариата в программе РСДРП. И именно к диктатуре пролетариата стремились в конечном счете российские (и зарубежные) социал-демократы.

Исходя из марксистского подхода, по мере развития капитализма классовое разделение общества будет оформляться все четче, все более резким будет разделение на пролетариат и буржуазию. Если неизбежная борьба этих двух классов завершится победой пролетариата, то класс, представляющий большинство населения, возьмет политическую власть в свои руки, осуществит классовую диктатуру, диктатуру трудящихся над угнетателями — диктатуру пролетариата. При этом от власти будет отстранено правящее ране меньшинство — буржуазия, т. е. свергнута будет классовая диктатура буржуазии.

Как уже отмечалось выше, «демократии» в современном понимании к 1917 году просто не существовало. Говоря о «революционной демократии», Шляпников, опираясь на выводы Ленина, подразумевал восставший (революционный) народ. Именно он, согласно представлениям большевиков, должен был взять власть в свои руки через сформированные им демократические, реально избранные органы — Советы. Потому правительство должно было быть выделено «из состава большинства Совета».

Конкретизацией этого тезиса являлась «демократическая диктатура пролетариата и крестьянства», то есть союза двух революционных классов, осуществляющих революцию и приходящих на ее волне к власти. Республика Советов, таким образом, являлась государственным выражением «диктатуры пролетариата и крестьянства», или «диктатуры пролетариата» — но уже не в классовом значении (в условиях русской революции оно терялось) а в значении «диктатуры всех трудящихся».

Причем политически такая диктатура ни в коем случае не отрицает демократии. Советы для своего времени были самыми передовыми демократическими органами власти в мире. А вот с классовой точки зрения власть Советов означала главенство одного класса, или «диктатуру» этого класса.

В противоположность большевикам, «соглашатели» полагали, что закономерным завершением революции будет создание буржуазного правительства. Они, выражаясь в терминах марксизма, готовили «диктатуру буржуазии» — с классовой точки зрения, или буржуазную республику — с политической.

«Буржуазия вынуждена лицемерить и называть «общенародной властью» или демократией вообще, или чистой демократией (буржуазную) демократическую республику, на деле представляющую из себя диктатуру буржуазии», — писал Ленин. «Только диктатура пролетариата в состоянии освободить человечество… <от> этой демократии для богатых, в состоянии установить демократию для бедных»[206].

Марксисты предпочитали не лицемерить, называя власть одного класса именно диктатурой этого класса. Троцкий, к примеру, приводил такую альтернативу: «либо диктатура либеральной плутократии, либо диктатура пролетариата»[207]. Ленин, дискутируя со сторонниками буржуазной власти, приводил их аргументы против диктатуры пролетариата: «Это будет замена «всенародной», «чистой» демократии «диктатурой одного класса». «Неправда… — отвечал он. — Это будет заменой фактической диктатуры буржуазии (каковую диктатуру лицемерно прикрывают формы демократической буржуазной республики) диктатурой пролетариата. Это будет заменой демократии для богатых демократиею для бедных»[208].

После Октябрьской революции в советских источниках все меньше использовался утративший свое значение в наших условиях термин «пролетариат». Происходил процесс перехода к понятию «трудящиеся», которое включало в себя рабочий класс, трудовое крестьянство, затем и трудовую интеллигенцию и т. д. Специфика революции, не слишком вписываясь в классовую теорию, требовала все новой терминологии, охватывающей общность людей, пришедших в Октябре к власти. По сути же эту общность вполне точно охарактеризовал Ленин еще в 1905 году, объявив революцию народной.

К власти пришло большинство народа, и при желании такую систему можно было бы назвать «диктатурой народа». Это и подразумевали авторы Большой советской энциклопедии, говоря о диктатуре пролетариата как высшей форме демократии.

Глава 5. Под давлением обстоятельств. Политика большевиков и их противников в первые месяцы после революции

1. Власть Советов или новое двоевластие?

Победа вооруженного восстания в Петрограде и передача власти Советам поставила перед большевиками новые нетривиальные задачи. Их внешняя, публичная составляющая, касалась вопроса удержания и организации новой власти. Внутренняя, партийная — вопросов трактовки произошедшего.

Победа большевиков не сняла теоретических вопросов о характере «третьей русской революции». Новая власть возникла в России 25 октября (7 ноября) 1917 года. Военно-революционный комитет, совершив вооруженное восстание, осуществил передачу власти Советам. Но этот акт создал двоякое положение. Руководители двух советских партий — меньшевиков и правых эсеров — покинули заседание II Всероссийского съезда Советов, протестуя против насильственного свержения Временного правительства (при том, что многие члены этих партий не последовали за своими лидерами). При этом меньшевики и эсеры имели большинство в Центральном исполнительном комитете (ЦИК) Советов 1-го состава, избранного на I Всероссийском съезде летом 1917 года. В итоге ЦИК заявил о непризнании II Съезда Советов, несмотря на то, что сам же и открыл его работу. Руководящий орган покинул заседание, чтобы примкнуть к Комитету спасения. Как выяснилось позже, члены ЦИК прихватили с собой и советскую кассу.

Закономерным итогом этого демарша стало переизбрание съездом Центрального исполнительного комитета. В новом ЦИК (2-го состава), или ВЦИК — Всероссийском центральном исполнительном комитете, были оставлены вакантными места для представителей партий, покинувших заседание. Однако, по факту, в его составе подавляющее большинство заняли большевики и левые эсеры. Вот точный состав ВЦИК, избранный съездом: 62 большевика, 29 левых социалистов-революционеров, 6 интернационалистов, 3 украинских социалиста и 1 социалист-максималист[209].