Читаем без скачивания Рубины хозяина Ко - Владимир Васильев

— Во имя Одина, отца асов! Мы достигли цели!

Бролин и братья-берсеркеры глядели на ларец словно завороженные. Остальные даты толпились поодаль, не смея приблизиться. Приглушенный шепоток пополз к тем, кто не мог видеть происходящего.

Йэльм выворотил еще один камень из кладки.

— Магнус!

Могучий дат вмиг оказался рядом. Ярл кивнул в сторону ларца. Магнус бросил быстрый взгляд на Бролина — тот согласно кивнул — и, согнувшись, нырнул в чудную квадратную пещеру. Он ожидал, что гладкий отполированный пол окажется скользким, но это было не так. Магнус присел у ларца, внимательно рассматривая его. Тончайшая филигранная резьба покрывала ларец полностью, даже две вычурные, но удобные на вид, ручки.

— Возьми его! — приказал Йэльм.

Магнус встал и протянул руки к ларцу. Внутри что-то звонко щелкнуло и поверх затейливой резьбы с быстротой молнии пронеслись десятки тусклых синеватых искр. Пальцы Магнуса сомкнулись на прохладном металле ручек и дат вдруг почувствовал себя неизмеримо сильнее. Он ясно понял: ларец не причинит ему зла, по крайней мере сейчас. Откуда бралась эта уверенность Магнус не понял, да и не пытался понять. Он просто поверил ларцу.

Йэльм уже приготовился принять сокровище из рук Магнуса, как вдруг противоположная стена пещеры с грохотом рухнула и в образовавшийся пролом хлынул свет десятков пылающих факелов. На фоне пролома явственно выделялась фигура высокого воина с длинным узким мечом. Голова у него казалась странной — не круглая, а скорее треугольная, и венчали ее большие остроконечные уши, стоящий торчком.

Ларец мигом оказался у Йэльма, Ларс рывком выдернул из пещеры Магнуса. По сигналу Бролина два воина схватили ларец и все даты быстро отступили по своим собственным следам. Они поспешили наверх, к солнцу.

— Арр-роу!

Из дыры, в которую лазил Магнус, ловко выбрались два песиголовца. Факелы датов едва мерцали далеко впереди, в каменном рукаве, ведущем на поверхность. Песиголовцы переглянулись; один из них хрипло прокричал что-то своим сородичам по ту сторону пещеры.

Охота началась.

Даты спешно возвращались. Довольно долго их никто не трогал, хотя чувствовалось, что в многочисленных боковых переходах кто-то шныряет. Ясно слышались похожие на сдавленный кашель крики хунткоппов.

Первая стычка состоялась в большой, напоминающей формой подкову, пещере. Невесть откуда вынырнули десятка четыре собакоголовых и обрушились на датов с яростью снежной лавины. Зазвенели мечи, полилась первая кровь.

Хунткоппы оказались умелыми и беспощадными бойцами. Длинные и узкие их мечи мелькали, словно белые молнии, вспарывая плотный воздух подземелья. Датов было больше, но едва они попытались использовать это, собакоголовые мгновенно отступили и исчезли во тьме одного из переходов. В пещере осталось лежать четверо датов и два хунткоппа — им уже никогда не суждено было увидеть солнце.

Так повторялось еще дважды. Песиголовцы появлялись и исчезали во мраке после короткой битвы. Йэльм стал нервничать — не он хозяин затеянной игры, и хорошего теперь не жди!

Вскоре на них напали сразу с трех сторон. Несколько сот собакоголовых против полутора сотен датов.

Буря меча, звон железа, крики сражающихся. Помоги нам, Один, помоги верным сынам своим! Сделай руки еще крепче, клинки еще острее! Не покиньте, асы, датов в безумной битве!

— Хей-я-а!

Пламя вспыхнуло в очах берсеркеров, взмыли над головами разящие мечи, сея смерть поганым хунткоппам.

Хокан, Магнус и Верворт ни на шаг не отходили от ларца. Здесь же бок о бок, рука об руку сражались Коек-скальд, и Огрис, и Харальд, и Матс, и Гунн, и Эспен — все те, с кем Хокан не раз рубил недругов. Плечом к плечу, не отступая ни на шаг.

— Хей-я-а!

— Арр-роу!

Вековая пещерная пыль жадно впитывала пролитую кровь. Одинаково красную. Только в дымном свете факелов она казалась черной. Гулкое эхо металось в каменном мешке и далеко разносилось под землей.

Свистящее дыхание, яростные крики, хрип. Стоны раненых и умирающих. Хунткоппы тоже стонут — поскуливают, как обыкновенные домашние псы. Добивать некогда, руки заняты очередным противником.

— Хей-я-а-а!

— Арр-оу!

Тарус оправился быстро, часов за семь. На немой вопрос Вишены и Боромира, все это время не отходивших от него ни на шаг, он только слабо усмехнулся, не без самодовольства. Подумаешь, углядел и убил тварь в запредельщине! Если кому непонятно или недоступно — что же, место ли ему тогда в окружающем мире? Тарус-то колдун не из слабых, в запредельщину заглядывать научился давно. Правда, кто знал, что козодой оттуда явится… Обошлось, и ладно.

Когда чародей упал, спутники порешили ждать, никуда не двигаясь. Отряхнули его от степной пыли да и расселись кружком. Дышал Тарус легко, без надрыва и никто не усомнился, что тот в порядке.

Уже к утру следующего дня Тарус обрел способность воспринимать окружающий мир. Боромир не скрывал радости — ведь четыре напасти они сумели преодолеть, а недосчитались пока троих. Рубиновый меч Ярослава превратился в длинный тройной кинжал с большим — полным — камнем на гарде. Увеличился и рубин на перстне, вросшем в палец Яра, но пока он был поменьше размером. Оба камня, несомненно, имели некую власть и силу; покуда они помогали путникам преодолевать напасти и посему люди видели в них сейчас защиту, но каждый помнил и Рыдоги, нечистью заполоненные, и упыря, что Омутом притворялся, и спутников своих сгинувших — Светозара, Бояна и Яроша.

Да и Яра последнее время стали потихоньку сторониться. Мол, хоть и друг ты нам, да кто знает…

Впрочем, на остальных Яр обращал мало внимания. Вросший в палец перстень с рубином доставлял ему немало волнений. Он уже успел понять, что рубиновый меч имеет свою волю и поступает, как захочет. Совпадает ли она с волей самого Яра — дело другое. Пока совпадает, но говорит ли это хоть о чем-нибудь? Загадки, загадки, кругом загадки! Спасу нет от загадок. Это как раз в духе бесовских вещей, сначала помочь, а потом, когда человек доверится и расслабится, нанести ему сокрушительный удар, от которого уже не оправиться.

Поэтому все ждали Таруса-чародея. Он вернулся, не покинул спутников посреди пути и те сразу воспрянули духом. Вокруг разлеглись бескрайние дулебские степи и каждый ждал продолжения. Четыре напасти преодолели путники — сколопендру, жабу, гадюку и птицу-козодоя. Оставались летучие мыши. Как будут выглядеть три последние напасти — кто знает? Тарус надеялся на рубиновый меч и на удачу, поскольку больше надеяться было не на что. Знал чародей, чуял: кто-то чужой все время затевал против них рискованную игру со всяческими каверзами, но до сих пор мужество каждого ратника, знания Таруса и некоторое везение спасало боромиров отряд.