Читаем без скачивания Глаз сокола - Мишель Пейвер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Между тем Эхо вытянула одно крыло и, чуть ли не с остервенением щелкая клювом, принялась чистить перья.
– Дать ей воды? – вдруг спросил Гилас.
– Ей мясо нужно, но, по-моему, она не умеет охотиться.
– Что верно, то верно. Твоя соколиха напала на вороненка и получила хорошую взбучку от его родителей.
Мальчик и девочка робко улыбнулись друг другу.
Гилас рассказал, как заметил Эхо кружащей над Така Зими.
– Я сразу понял, что ты там.
Пирра подошла к соколихе и протянула ей палец.
– Спасибо, Эхо, – произнесла она.
Птица легонько клюнула ее в палец и снова занялась своими перышками.
От потрескивающего костра по пещере растеклось приятное тепло. Сыр они поделили на двоих. Гилас положил немножко у основания камня, где сидела Эхо. Соколиха настороженно глянула на мальчика, но, к удивлению Пирры, спрыгнула с камня и склевала сыр.
– Не знала, что она его любит, – заметила Пирра.
В голосе девочки прозвучали нотки ревности.
– Завтра попробую поймать ей мышь, – сказал Гилас.
Он спросил, как Пирра подружилась с Эхо, и девочка все ему рассказала. Потом спросила, как Гилас выживал после того, что произошло на Талакрее, и он поведал о своих морских странствиях с командой беглых рабов.
– Скучаешь по ним? – спросила Пирра.
– По Перифасу – да. Но с ним я иногда почти забывал про тебя, Исси и Разбойницу. А я не хотел вас забыть.
Стоило Гиласу упомянуть маленькую львицу, и Пирра сразу притихла.
– Гилас… – Она запнулась. – Разбойница…
– Жаль, что она сейчас не с нами. В последний раз я видел ее на другой стороне Горы, и…
– Разбойница жива?! – вскричала Пирра, напугав Эхо. – Я думала, ее смыла Великая Волна и она утонула!
– Благодаря Разбойнице я узнал, что Вороны на Кефтиу, – произнес Гилас. – Вытащил их стрелу из раны у нее на плече.
– Вороны подстрелили Разбойницу? Как она?
– Не знаю. А жаль.
Тут оба умолкли, думая о Воронах и слушая, как ели стонут на ночном ветру. Пирра вспоминала кровожадный взгляд Креона, когда тот целился в нее из лука. А Теламон поклялся разыскать Гиласа и убить его.
– Тебе очень не хватает твоей печати? – вдруг спросил Гилас. – Ты все время потираешь запястье.
– Мне ее надели, когда я родилась. Как-то непривычно без нее.
Пирра спросила, носит ли Гилас с собой львиный коготь, и он вытащил из-под безрукавки кожаный шнурок, на котором висел ее подарок. А потом Гилас в свою очередь спросил, пользуется ли Пирра ножом, который он для нее сделал.
– Э-э… Нет, – протянула Пирра. – Когда корабль отплыл от Талакреи, я его за борт выкинула.
– А-а, – протянул Гилас.
– И твое соколиное перо я тоже выбросила. – Пирра искоса взглянула на мальчика. – Семь лун, Гилас. Семь лун я просидела взаперти в Така Зими, и виноват в этом ты.
Гилас сидел, обхватив руками колени, и угрюмо глядел на огонь. Отблески пламени играли на его светлых волосах и озаряли выразительные черты его волевого лица.
– На Талакрее ты клялась, что никогда меня не простишь, – произнес он. – Это было последнее, что ты мне сказала.
– Ты силой усадил меня на корабль и отправил обратно в неволю.
– Я хотел тебя спасти.
– Ты не дал мне выбора. Просто решил за меня.
– Каждая минута была на счету! И когда я усаживал тебя на корабль, даже представить не мог, что Кефтиу пострадает сильнее всего. Я же не знал, что придет Великая Волна, а вслед за ней Чума! – Гилас помолчал. – Но ты права. В Така Зими тебя отправили из-за меня. Прости.
Пирра опустила взгляд:
– Если бы не ты, я сгорела бы заживо или стала пленницей Воронов. Я рада, что ты нашел меня.
Подняв голову, Пирра увидела, что Гилас смотрит на нее. Что означает выражение его золотисто-карих глаз, понять было трудно.
– А я рад снова тебя видеть, Пирра, – тихо произнес он.
Девочка залилась краской.
– Правда?
– Да. Очень.
Пирра покраснела еще сильнее и закусила губу.
– Я… тоже рада тебя видеть.
Снова повисло молчание.
По концу палки полз жук. Вот-вот свалится в огонь. Но Гилас взял палку и отнес его на безопасное расстояние от костра. А потом мальчик вышел, бормоча себе под нос, что сейчас наберет еловых веток – надо же им на чем-то спать.
Пока Пирра дожидалась возвращения Гиласа, от тепла ее начало клонить в сон. Мысли стали вялыми, спутанными. Вот она опять в подвале, над головой раздается треск пламени, а сквозь щели под крышку люка просачивается дым…
Вдруг Пирра вздрогнула и проснулась.
– Усерреф! – воскликнула девочка.
Эхо тоже закричала, и в пещеру вбежал Гилас.
– Что случилось?
