Читаем без скачивания Еврейские хроники XVII столетия. Эпоха «хмельничины» - Саул Боровой

Год издания (5)410[2], да будет он временем милости и благоволения. Напечатано в святой общине Кракова.

Тора рассказывает нам о сожжении Надава и Авигу (Числа, 10) и о том, как весь дом Израилев плакал о сожженных, которых сжег Господь. Рассказ этот вспоминается в Судный День и напоминает нам, что часть смерти их засчитывается за жертвоприношение. И поскольку Надав и Авигу были приговорены к сожжению и погибли в огне, то приобрели они имя небесное своей смертью. Подобно им и все те, кто был испытан и погиб в огне в освящение Имени, получают награду великую; а также и те, кто напоминают о святой смерти их, вознаграждаются, и в особенности сыновья милосердных, исполняющиеся жалостью, глаза которых истекают слезами. Заслуга их подобна тому, как если бы они принесли жертвоприношение, и слезы их, возможно, зачтутся за возлияние.

И было в годы (5)408 и (5)409, сколько десятков тысяч простерли выи свои для заклания, и сколько десятков тысяч были сожжены, и сколько десятков тысяч были задушены и утоплены! И все они имели целью своей освятить Творца, благословен Он, и на нас лежит обязанность вспоминать о душах их всегда и во всякое время.

Наставники, знатные и дорогие слушатели, охранители колена завета, сыны милосердных[3], внимайте гласу моего поминания. Братья и сестры, слушайте повесть о случившемся на моей родине и внимательно прочитайте мои записи.

Соберитесь, сыны Якова, и склоните свое ухо к моему рассказу, дабы знали ваши сыновья и внуки и смогли передать последующим поколениям обо всем происшедшем с нами. И они раздерут на себе одежды в знак горести, разрывающей сердце их.

Высокомерные жестокосердные, сыны жестокосердных, лицемерные и двуличные (вот они прикидываются любящими вас, словно друзья детства, а в тайниках души они замышляют пролить вашу кровь и овладеть беспрепятственно всем, что принадлежит вам), православные в 5408 г. [1648 г.] сейчас же после кончины короля Владислава и до воцарения короля Казимира соединились с гнусным племенем татар[4]. Так объединились опытные и отважные воины.

Вооруженные с головы до ног и самонадеянные, они — и присоединившиеся к ним землепашцы, жители деревень, — собрались под началом своего военачальника, низко рожденного Хмельницкого для того, чтобы истребить все живое, сохранить только для бесчестия жизнь и обратить в пустыню страну.

И вельмож Эдома[5] охватило смятение, когда они услыхали, что все восстали и взбунтовались против своих господ. Тогда Потоцкий и его паны, собравши совет, порешили держаться дружно, не отступать друг от друга. И они опоясали свои чресла мечами. И два воинских стана стали один против другого.

По сравнению со станом Хмельницкого поляки были чрезвычайно малочисленны. И держали паны совет, как не потерпеть от врага позорного поражения. И они решили перейти в наступление против хвастливого неприятеля и, совершив на него внезапное нападение, обратить его в бегство.

Неприятель пошел на хитрости. Он подослал в стан панов лазутчиков, и они, прикинувшись поляками, стали подстрекать: «Кто сможет устоять против врага; ведь мы по сравнению с ними так малочисленны, давайте совершим на них внезапное нападение, — тогда, может быть, нам удастся нанести поражение». Но паны не понимали, что все это уловка неприятеля, и не разгадали хитрого замысла врага.

И они атаковали стан православных, но те, сильно вооруженные, были наготове, так же как и татары. И поляки были окружены — с фронта татарами, а с тыла православными. И пали духом Потоцкий и его сотоварищи пред лицом ожесточенного неприятеля.

Взгляните на стан Эдома, окруженный тьмою православных и татар! Паны обратились в бегство через леса, многие пали убитыми, остальные, горько стеная, молили: «Берите нас в плен, но не убивайте нас, словно быков».

Бессильные вельможи и начальники отдались во власть злодеев. Так рабы стали властвовать над своими господами. И подвергли они их жестоким и разнообразным пыткам. Враги так рассудили: православные заберут себе все добро и имущество панов, драгоценные камни и сокровища, а татары уведут их к себе в плен[6].

Когда евреи услыхали обо всех этих происшествиях, они собрались из тринадцати поселений — почтенные мужи, старики и молодежь, дети и женщины, девушки и юноши, раввины, канторы и сочинители книг — в двух укрепленных городах: Немирове и Тульчине.

Грабители, казаки и селяне стали объединяться в ватаги, и у них было одно намерение, один замысел: убить всех евреев. Но по свойственной им хитрости православные стали увещевать евреев: «Возвращайтесь по домам, мы поступим с вами милосердно».

Но как только евреи возвратились по домам, сейчас же неприятель последовал за ними; отобрал у них все дорогое и ценное, что только смог разыскать в их домах, и раскапывая, в поисках кладов, полы комнат. Награбленным они наполняли все, что только было с ними, а когда уходили одни, сейчас же другие грабители приходили им на смену, и они говорили: «Дайте и нам, чем мы хуже тех, что только что ушли от вас». Евреи отвечали: «Они уже взяли у нас все, что мы накопили за всю свою жизнь, ничего не оставили нам, кроме жилья, раздели нас донага, вплоть до рубашек, в которых вы нас видите».

Но они не внимали их стенаниям, не прислушались к их молениям. Жестокосердные и неумолимые, они требовали от евреев скрытых кладов и подвергали их жесточайшим пыткам, сдирали с живых кожу, замучивали до смерти. Господь да воздаст им за их злодейство!

Старцы, сочинители книг и их ученики, люди дела, раввины и канторы — все они пали жертвой неприятеля, простерли на резню свои выи и были убиты на святость имени[7]. И также были убиты их сыновья и дочери, они также отдали свои жизни во славу Господа.

Остальные евреи, видя все это, поспешно бежали из города и спрятались на берегу реки. Но православные немедля погнались за ними и «налетели на них, словно орлы»[8]. Ища спасения, евреи бросились в воду и утонули; но идя в воду, они из нее не вышли. Всего же в реке было найдено около шестисот погибших.

Одна молодая и красивая девушка была захвачена в плен казацким старшиной, и она стала молить его, чтоб он обвенчался с ней в полдень у священника, который жил на другой стороне реки. И когда ее под звуки музыки и танцев переводили через мост, она прыгнула в реку и утонула, чтоб не было осквернено имя Господне[9].

Было убито около трех тысяч душ праведных мучеников[10]. Милосердные, знатные и почтенные умерли, изможденные от ран, голода и жажды, и они валялись босые и нагие под палящими лучами солнца на перекрестках улиц. Так жестокая смерть выпала им всем на долю.

Один злодей-скорняк, исчадье преисподней, захотел убить нашего наставника гаона р. Иехиеля, сына гаона Элиезера. И тот не смог откупиться ни за какие деньги. Православный жестоко ударил его остро отточенной саблей и сказал: «отдай свои зарытые сокровища». Раввин отвечал, что у него ничего не осталось. Но скорняк продолжал избивать раввина, и раввин был обезображен до неузнаваемости; и он слезно умолял убить его на еврейском кладбище, чтобы быть погребенным среди евреев. Злодей-скорняк (д. с. е. и.) сначала требовал и за это вознаграждения, но потом согласился исполнить мольбу раввина, который плакал таким слабым голосом, как женщина, изгоняемая мужем. Так, на кладбище был убит раввин ударом сабли. Господь, да отомстит за его кровь![11]

Злодеяния, совершенные православными, были неслыханны: в присутствии родителей насиловали дочерей, детей резали на груди их матерей; на глазах у мужей овладевали женами, у беременных женщин вспарывали животы. (Господь да спасет нас от руки врагов!). Невинных и безгрешных младенцев и малых детей живыми бросали в глубокие колодцы, и оттуда в продолжении нескольких дней были слышны их крики и стоны. Многие женщины изменили вере и вышли замуж за православных. Также и многие мужчины изменили завету, притворно крестившись, но в душе они оставались верны господу; и только они одни сохранили свои жизни.

Благочестивые же все были умерщвлены, и, с любовью подчиняясь приговору небес, простерли свои выи на резню. Лишь очень немногим удалось бежать в далекий город Тульчин. Но и там их ожидала погибель (о чем я потом поведаю со скорбью).

Город был разгромлен дотла. И все евреи, что находились в нем, были убиты, и по всему городу валялись груды трупов, отрубленные руки, ноги, головы, пальцы, ляжки и внутренности…

Проклятые жестокие разбойники, соединившись с селянами, входили в города и подвергали их полному разграблению. Разбойники захватывали себе золото, драгоценные камни, лучшую одежду и утварь, а все, что оставалось, — менее ценное добро, — забирали селяне. Враг подстерегал по всем углам, и стража стояла со всех четырех сторон, дабы ни один еврей не мог спастись; а напоследок в город приходили селяне, убивали и грабили всех оставшихся, поляков и евреев равно.