Читаем без скачивания Всё не так, как кажется (СИ) - Морейно Аля

- А вы можете поехать к моему сыну и… – а что, собственно, он должен сделать дальше? Я и сама не знаю, о чём просить! – Он болен, вчера вечером температура высокая поднялась. Жаропонижающее не помогло, я пошла за другим. И… не вернулась. Ему всего шесть лет! Не знаю, что с ним, как он там. И он, скорее всего, очень напуган… Он никогда раньше не оставался один!

Выдержка меня покидает, и я начинаю реветь. Наверное, моя просьба со стороны выглядит дикой. Интуитивно чувствую, что врач хочет мне отказать. И это вполне объяснимо. Человек после ночной смены, наверняка устал. А я его посылаю в чужой дом, к чужому ребёнку, с которым непонятно что нужно сделать. Его наверняка ждут дома…

Алексей

Дежурства в скорой помощи даются мне тяжело. Не полностью восстановившийся после ранения организм всё ещё с трудом справляется с нагрузками. А стоять по много часов в операционной – особо извращённый вид пытки. Но вслух я никогда никому в этом не признаюсь. Надоело чувствовать себя калекой! Не знаю, сколько времени ещё мне понадобится на реабилитацию и когда я смогу вернуться в госпиталь, но не собираюсь сидеть, сложа руки. А потому пока дважды в неделю дежурю в городской больнице.

Сегодня все словно сговорились – за смену не получается ни подремать, ни даже просто прилечь. Ночью после двух относительно несложных экстренных операций привозят молодую женщину с проникающим ножевым ранением. Состояние тяжёлое – сильное внутреннее кровотечение, большая потеря крови. Во время операции останавливается сердце. Однако она так отчаянно борется за жизнь, хватаясь за мельчайшие соломинки, будто что-то крепко удерживает её на этом свете. Что-то настолько важное, что проигрывает даже схватку со смертью. И мы её вытягиваем!

Перед тем, как уйти домой, захожу в палату проведать женщину после операции и застаю удивительную картину: едва живая пациентка порывается встать, а Ефимовна борется с ней, пытаясь удержать в лежачем положении.

- Пожалуйста… телефон, – просит и плачет, как будто от одного звонка зависит вся её жизнь.

Даю ей свой телефон и начинается Санта-Барбара. Она звонит какому-то Стасу, а он там, судя по всему, с бабой кувыркается. Она просит о помощи, а он игнорирует и бросает трубку. Женщина даже не успевает сказать ему, что попала в больницу! И всё можно было бы понять, если бы не оказалось, что у неё маленький сын с вечера сидит один взаперти. За свою жизнь я видел разных мерзавцев, меня трудно удивить. Но этот в рейтинге уродов однозначно заслуживает одно из топовых мест.

Когда умер мой отец, я был чуть старше её сына. И до сих пор вспоминаю, как мама уходила на суточные дежурства в больницу. Днём ко мне постоянно заглядывала соседка – следила, чтобы я поел и ничего не натворил. А ночью я оставался один-на-один со своими страхами. Каждый раз, когда ветки старой яблони за окном раскачивались на ветру и касались стёкол, мне казалось, что в квартиру лезут разбойники, чтобы меня убить. Мне было так страшно, что я почти не спал, а потом клевал носом на уроках. Моим спасителем стал Давид. Сейчас смешно вспоминать, но когда он второй раз остался у нас на ночь, я набрался наглости и попросил его ночевать со мной, когда мама на дежурстве. У них обоих были круглые от удивления глаза, но Давид мне не отказал, тем самым купив меня с потрохами.

Я смотрю на плачущую пациентку, вспоминаю своё детство и свои ужасы. Отчётливо представляю, что чувствует малыш, который провёл ночь в одиночестве, ожидая маму. Как можно отказать женщине и не помочь её сыну в такой ситуации?

- Хорошо, я как раз заканчиваю смену. Как мне в квартиру попасть? Ключи дадите? Или ребёнок сможет открыть сам? Вы его предупредите о моём приходе?

- Нет, нет у меня ключей, они были в сумке, которую украли. Сын сам не откроет и связи с ним нет, – а вот это уже самый настоящий квест!

Похоже, без полиции тут не обойтись. Они, конечно, в курсе происшествия и должны поспособствовать вызволению ребёнка из запертой квартиры. Но тогда социальные службы могут забрать мальчика, а матери устроить серьёзные проблемы из-за того, что оставила сына одного.

- Я могу позвонить хозяйке, у неё есть дубликат ключей!

- Осталось уговорить её отдать их мне. Телефон хозяйки помните?

- Кажется, да.

Вспоминает номер не с первого раза – дважды попадаем к другим людям. Вздыхаю с облегчением, когда наконец на том конце провода отвечает нужный абонент.

- Софья Павловна! Я в больнице, потом всё расскажу. Там Миша дома один больной остался. А у меня сумку с ключами украли… Нет, Стас занят, он никак не может. Ну вот так. Я попрошу врача, который меня оперировал, заехать к нам. Дайте ему, пожалуйста, ваши ключи.

Старушка оказывается правильной – на слово не верит, заставляет включить видеосвязь, чтобы убедиться, что мы – не мошенники.

- Софья Павловна, вот смотрите, – поворачивает камеру сначала к себе, затем на меня, – это…

- Алексей Викторович Карпов, – подсказываю шёпотом.

- Алексей Викторович Карпов, – повторяет собеседнице. – Я вам сейчас ещё его фотографию пришлю, чтобы не волновались, что не узнаете.

Когда кладёт трубку, прикрывает глаза. Сам удивляюсь, откуда у неё силы на то, чтобы организовать операцию по спасению мальчика. Но наверное, это что-то природно-материнское: в критический момент, когда ребёнку угрожает опасность, у матери открывается второе дыхание. А теперь, когда главные вопросы решены, начинается откат. С трудом диктует мне адрес.

- Не беспокойтесь. Я приеду, померяю ребёнку температуру, напою его сладким чаем, а дальше буду действовать по обстоятельствам. Или педиатра вызову, или сам решу, надо ли давать лекарства.

- Спасибо вам…

- Хорошо. Потом – что я должен с ним сделать? Отвести к хозяйке?

- Нет, она с ним не управится…

- У вас есть кто-то, к кому можно отвести ребёнка? Это же не на пару часов, а на пару недель, раньше вас вряд ли выпишут. Отец его? Бабушки?

Мотает головой.

- Отец умер. Никого у нас тут нет, – едва шепчет.

Ситуация безвыходная… Что делают в таких случаях? В детский приёмник отдают?

- Ладно, сегодня я его к себе возьму, вы пока отдыхайте, приходите в себя. Как только найдёте, кто сможет его приютить, я отвезу… Сына-то как зовут?

- Миша…

Глава 21

Сдав смену, сразу еду по адресу. Частный сектор, прямо возле моря – хороший район для маленького ребёнка. Приходится покружить, чтобы найти нужный проезд. Старушка – божий одуванчик меня ждёт. Придирчиво осматривает, сверяется с фотографией, рассматривает мой паспорт, переписывает оттуда данные. И лишь после прохождения верификации выдаёт мне ключи и объясняет, куда идти.

Окидываю глазами двор. Повсюду из-под земли пробиваются тюльпаны, нарциссы и ещё какие-то ранние весенние цветочки. Через месяц тут будет красота. Быстро поднимаюсь по лестнице, открываю дверь, ставлю на тумбочку портфель с аптечкой, разуваюсь и собираюсь пройти вовнутрь в поисках ребёнка. Но пока вожусь со шнурками, он сам выходит мне навстречу.

Первое, что вижу, – серые заплаканные глазищи, полные ужаса. Понимаю, что я в его представлении – грабитель или разбойник, а потому тороплюсь представиться.

- Твоя мама в больнице. Я – врач, я сделал ей операцию. Теперь она там будет лечиться, а я приехал к тебе.

- А где Стас?

Вопрос, видимо, закономерный. Кажется, он спрашивает о том мудаке, которому его мама звонила первому.

- Думаю, он занят на работе, – свои умозаключения озвучивать ребёнку точно не стоит, пусть потом сами разбираются.

- Ааа.

- Так, где можно руки помыть? – малыш показывает в сторону одной из дверей. – А ты иди ложись. Мама сказала, что ты болен. Я сейчас тебя осмотрю, накормлю, а потом вместе подумаем, как быть дальше.

Я – не специалист по детским болезням, о педиатрии имею лишь базовое представление. Изначально для себя решил, что если с ребёнком что-то серьёзное, отвезу его в детскую больницу. Убью одним выстрелом двух зайцев – он там и лечение адекватное получит, и под присмотром будет.