Читаем без скачивания Захватчики: Люди и собаки против неандертальцев - Пэт Шипман

На 330 фрагментах костей, найденных на стоянке Павлов I, присутствовали следы свежевания, разделки и отделения мяса. Это довольно большое количество, так как люди, использовавшие каменные орудия, обычно старались их не затуплять, стуча по костям. Для сравнения: только на 23 фрагментах костей были найдены следы зубов плотоядных животных, значит, у хищников был весьма ограниченный доступ к этим останкам. Каким-то образом люди заставили их держаться подальше.

Еще одним ценным ресурсом были мамонтовые кости и бивни, а также кости, рога и зубы других видов млекопитающих. На таких огромных мамонтовых стоянках, как Павлов I, из этих необработанных материалов делали предметы искусства, орудия и украшения. Избыток останков хищных животных настолько нетипичен для археологических коллекций, что можно было бы усомниться в этих данных, если бы они не подтверждались находками, сделанными на других стоянках, среди которых Кремс-Вахтберг в Австрии, Дольни-Вестонице I и II в Чешской Республике, Костёнки в России и Краков-Спаджица E и F в Польше.

Как только гоминины начали охотиться, главной проблемой и серьезной опасностью стала защита добытой туши от падальщиков. Основной стратегией гоминин стало отделение мяса с помощью острых каменных орудий и удаление в безопасное место, где потенциальные конкуренты вряд ли станут пытаться отобрать добычу. Неандертальцы, похоже, именно так поступали с мамонтами, останки которых были найдены в пещере Спи, причем преимущественно это были части черепа, содержащие жирный и питательный мозг. На стоянке Молодово I неандертальцы, видимо, отдавали предпочтение лопаткам, черепам, бивням и тазовым частям – после тщательной очистки от плоти все эти мамонтовые кости шли на сооружение хижин.

Значительного успеха в охоте на мамонтов добились люди современного типа; мамонт представлял собой продуктовый «рог изобилия». Гари Хайнес из Университета Невады в Рено считает, что взрослый мамонт мог дать 500 кг мяса{173}. Я думаю, что эта оценка занижена, поскольку масса мяса большей части мамонтов составляла не менее 60 % от общего веса животного{174}, а значит, взрослый мамонт мог дать почти в четыре раза больше мяса, чем полагает Хайнес. Однако большую часть годного к употреблению мяса давала туша мамонта, поскольку в холодном климате в зимнее время мясо убитого мамонта замерзало прямо на месте. Можно считать замороженную тушу естественным холодильником, заполненным едой.

Давайте снова сравним возвращение высшего хищника (волка) в Йеллоустоун и ситуацию, сложившуюся на Евразийском континенте 50 000 лет назад. Когда волки вернулись в Йеллоустоун, они принесли пользу остальным хищникам, поскольку обеспечили экосистему большим количеством съедобных туш животных. Ближайшие конкуренты, койоты, уступили свою нишу высших хищников волкам, хотя в некоторой степени они выиграли благодаря увеличению количества падали.

Подобная ситуация не могла произойти в эру палеолита, так как люди современного типа нашли способ не только убивать мамонтов и других крупных зверей, но еще и сохранять свою добычу. Неандертальцы и другие местные хищники, таким образом, никак не выиграли от присутствия современных людей. Основным следствием появления людей современного типа стало повышение конкуренции, которое, в свою очередь, могло привести к сокращению численности неандертальцев – как возвращение волков сократило численность койотов – или даже к пространственному разделению современных людей и неандертальцев.

Одно из проявлений влияния инвазивного высшего хищника на экосистему состоит в непосредственном уничтожении его ближайших местных конкурентов (как, например, волки уничтожали койотов в Йеллоустоуне). Ближайшим к человеку современного типа хищником был неандерталец, однако мы знаем относительно небольшое количество прямых свидетельств того, что люди убивали неандертальцев. Хотя предполагалось, что их могли не просто убивать, но еще и съедать, подобная версия не имеет под собой твердых оснований{175}. На стоянках людей современного типа сохранились останки множества видов-жертв, в некоторых случаях даже останки конкурирующих хищников, но крайне редко встречаются кости неандертальцев. Почему?

Может быть, два вида гоминин не были столь близкими конкурентами, как на то указывают описанные выше исследования рационов, хотя довольно сложно понять, где могла спрятаться подобная систематическая ошибка. Другое объяснение может быть связано с тем, что люди современного типа и неандертальцы редко пересекались друг с другом в пространстве и времени (не более чем в течение нескольких тысяч лет), а потому мы могли просто не найти достаточного числа хорошо сохранившихся стоянок, чтобы получить требуемые доказательства. С другой стороны, неандертальцы могли быстро понять, что от современных людей нужно держаться подальше, а может быть, они просто довольно быстро вымерли, не выдержав возросшей конкуренции. Вспомним, что неандертальцы охотились на ту же добычу, что и люди современного типа, и практически все остальные виды хищников, существовавшие в ту эпоху. Однако неандертальцы страдали от неумения сохранять тепло, от высокой скорости обмена веществ, активного образа жизни, недостатков ручного оружия и потери большей части лесных мест обитания, в которых они охотились наиболее успешно.

Помимо того что современные люди добывали и использовали гораздо больше мамонтов и умели сохранять туши, они начали охотиться на волков, которые редко становились жертвами неандертальцев. Наиболее распространенное объяснение состоит в том, что волки, как и зайцы-беляки и песцы, стали объектом охоты из-за своего густого меха, который, несомненно, очень ценился. Правда, с каждого мертвого мамонта можно было получить огромное количество толстой шкуры, покрытой шерстью, длина которой в некоторых местах достигала метра. Мамонтовая шерсть, конечно, грубая и не такая густая, как у волков или лисиц. Но разве мы говорим о предметах роскоши? Подходила ли шерсть мамонта для изготовления веревок для сетей или мешков? Или, может быть, существуют иные причины, по которым добыча столь мохнатого зверя – одного из самых серьезных противников человека, бороться с которым было очень опасно, – вдруг стала возможной и необходимой? Может быть, как и с мамонтами, тот факт, что человек стал активно охотиться на волков, откроет для нас что-то важное о жизни людей той эпохи.

11. Принцип Джаггера

Несколько лет назад я услышала, как эколог Эос Затмари упомянул «принцип Джаггера»: не всегда можно получить, что тебе хочется, но если попробовать, то иногда можно получить, что тебе необходимо. Я была сражена точностью этого высказывания. В некотором смысле бессмертные слова Мика Джаггера и Кита Ричардса – это лучшее из известных мне высказываний об эволюции{176}. Ничто не остается прежним; нельзя всегда получать то, что хочешь; но, проявив некоторую гибкость, можно получить то, что необходимо для выживания. Бурые медведи усвоили этот урок; пещерные медведи и неандертальцы – нет.

Нечто очень странное произошло в период между 45 000 и 35 000 лет назад, и в целом сложилась весьма экстраординарная ситуация, говорящая о масштабных переменах. Чтобы и дальше получать то, что необходимо, животным нужно было тоже меняться.

Рассмотрим одно из таких изменений. Около 45 000 лет назад начались быстрые колебания климата, когда холодные и сухие периоды сменялись более теплыми и влажными. Холодные периоды привели к появлению степной мамонтовой фауны, состоящей из гигантских видов животных, адаптированных к холоду. Доминирующими травоядными были мамонты, лошади и бизоны, но в фауне присутствовали и такие животные, как шерстистые носороги, сайгаки, северные и другие виды оленей. Рацион питания северных оленей, судя по современным представителям этого вида и по результатам изотопного анализа костей, состоял преимущественно из травы с дополнением в виде листьев ивы и березы, однако зимой эти животные питались лишайником и потребляли его больше, чем другие травоядные. Плотоядные животные продолжали охотиться: пещерные львы, пещерные гиены, пещерные медведи, леопарды, гомотерии, волки и виды помельче, среди которых росомахи, дикие собаки, песцы, дикие кошки и ласки. Неандертальцы, как опытные охотники, продолжали жить в местах, наиболее удобных для охоты, – в лесистых местностях и лесостепных экотонах. По мере изменения климатических условий изобилие и распределение мест обитания животных также менялось. Леса отступали, постепенно превращаясь в лесные острова, между которыми простирались огромные открытые пространства степи и тундры с реками, берега которых заросли березами, осинами и соснами. Подобные перемены происходили и ранее во время предыдущего глобального цикла ледниковых и межледниковых периодов. Популяции животных приспосабливались, перемещались или изменялись для того, чтобы выжить в новых условиях.