Читаем без скачивания Живешь только трижды - Сергей Донской

– Во сколько подъем?

– В половине второго, – решил Бондарь. – У нас будет целый час до того, как я отправлюсь за Арианой. Этого должно хватить.

– Тогда приятных снов, – неуверенно произнес Костя.

Стало ясно, чем вызваны его сомнения, когда он тщательно задернул шторы и включил свет. Спать предстояло на допотопных кроватях с растянутыми пружинными матрацами. Хозяева удосужились застелить их относительно чистым бельем, но, улегшись на свое ложе, Бондарь очутился в некоем подобии невыносимо скрипучего гамака, провисающего до самого пола. То же самое произошло с Костей, который проворчал, ожесточенно ворочаясь на своей кровати:

– Я как тот перочинный ножик, который закрыли только наполовину.

– Все еще впереди, – отозвался Бондарь, тщетно пытаясь распрямиться хоть немного.

Ответом ему было немелодичное пение пружин Костиного матраца. Ничего более тоскливого и безрадостного Бондарь не слышал со времени заупокойного воя собаки на причале в Южной бухте.

Они одновременно проснулись в час ночи. Влажные от пота простыни прилипали к их телам, как банные листья. Спустившись вниз, они ополоснулись холодной водой, причесались, почистили зубы и поскребли подбородки электробритвой.

– Теперь я в форме, – объявил Костя.

– Только почему-то без штанов, – заметил Бондарь.

– Тьфу!

Спохватившийся Костя мигом исправил свою досадную оплошность и доложил о полной боевой готовности.

И действительно, через пару минут можно было выступать. Микрофоны были заблаговременно снаряжены особыми батарейками, гарантировавшими непрерывную работу в течение двухсот часов. Кроме того, Костя достал из сумки маленький фонарик, изоляционную ленту, катушку суровых ниток, канцелярские кнопки и гвозди. Молоток нашелся среди рухляди, хранившейся в кладовке. Сунув его в пластиковый пакет, Костя торжественно произнес:

– Ну, с богом.

К этому моменту он успел натянуть штаны, так что его пафос выглядел не слишком забавным. И все же Бондарь не удержался от ответной реплики:

– Пусть старик отдыхает. Не стоит впутывать его в наши темные дела.

– Тогда с чёр…

– Тс-с! – оборвал Бондарь Костю на полуслове. – Его ночью вообще лучше не поминать. Без рогатых обойдемся.

Время близилось к половине второго, когда они выбрались из дома. Улица была совершенно пустынной. В пронзительной тишине раздавались лишь приглушенные рыдания женщины, перемежаемые пьяными мужскими возгласами.

– Семейная идиллия, – прошептал Бондарь.

Костя махнул рукой:

– Ничего, муж и жена – одна сата…

– Прикуси язык! Что это тебя на чертовщину потянуло?

– Обстановка такая. Соответствующая, ну ее к бесу.

Для начала они прогулялись вокруг дома и, лишь убедившись, что никто за ними не наблюдает, приблизились к калитке. Костя справился с ней за считаные секунды, после чего она со скрежетом отворилась. Миновав сад, они поднялись на крыльцо, где снова была пущена в ход универсальная отмычка. Пока Костя сопел, щелкал сменными насадками и жужжал моторчиком, Бондарь наблюдал за окрестностями. Когда напарник качнул головой, приглашая его входить, он снял пистолет с предохранителя.

Переступив порог, они замерли, прислушиваясь и давая глазам привыкнуть к полной темноте. Потом Костя запер входную дверь и включил фонарик, прикрывая его ладонью. Бондарь отвел взгляд. Свет, пробивавшийся сквозь пальцы напарника, уж очень напоминал сочащуюся кровь.

Повинуясь призывному жесту, Костя проследовал за Бондарем в ту самую комнату, где, возможно, не раз ночевал Малютин. Тут было темно и душно. За обоями шуршали тараканы, потревоженные лучом света. Костя прошелся по комнате, подыскивая подходящее место для установки первого микрофона. Бондарь, наблюдавший за ним, был молчалив и неподвижен, как изваяние.

Наконец, тщательно изучив стены, потолок и мебель, Костя остановил выбор на пузатом буфете, кое-как втиснутом между двумя окнами. Улегшись на спину, он придвинул к себе пакет с инструментами и пристроил фонарик поудобнее. Потом его голова исчезла под буфетом. В пятне света заклубилась потревоженная пыль.

Когда Костино лицо появилось снова, Бондарь решил, что он намеревается чихнуть, таким напряженным оно было. Вместо этого он приложил перепачканный палец к губам. Бондарь присел на корточки и вопросительно вскинул брови. Костя приложил сложенные трубочкой пальцы к уху и сделал вид, что напряженно прислушивается к чему-то. Бондарь кивнул. Стараясь не шуметь, они прокрались на цыпочках в коридор и закрыли за собой дверь.

– «Жучки»? – спросил Бондарь, едва шевеля губами.

– Один, – отозвался Костя шепотом. – И целое скопище тараканов.

– Только не говори мне, что тараканы – это видеоглазки на вашем жаргоне.

– Я и не говорю. Тараканы – это насекомые.

– Выходит, они нас опередили, – пробормотал Бондарь.

– Тараканы?

– Конкуренты. Интересно, кто бы это мог быть?

– Понятия не имею, – развел руками Костя. – Но мне показалось, что микрофон американского производства.

– Та-ак… – Бондарь умолк, чтобы заговорить вновь не раньше, чем решение окончательно созреет в его голове. – Отсоедини контакты, – распорядился он.

– Что нам это даст? – спросил Костя. – Тут наверняка понатыканы и другие микрофоны.

– Одним чужим будет меньше.

– А одним своим больше?

– Правильно мыслишь, – похвалил напарника Бондарь.

Крадучись, как могикане, вступившие на тропу войны, они возвратились в комнату. Бондарь светил Косте, пока тот отсоединял вражеский микрофон и устанавливал собственный. Когда процедура была завершена, над их головами скрипнули половицы – раз… другой… третий. Не было сомнений в том, что наверху кто-то ходит. Прислушиваясь к шагам, Бондарь выключил фонарик и затаил дыхание. Костя бесшумно выпрямился рядом. В наступившей тишине было слышно, как колотятся их сердца. И как неизвестный перемещается над их головами.

Костя прикоснулся к груди и сложил пальцы пистолетиком. Тем самым он испрашивал разрешения применить оружие в случае опасности. Бондарь кивнул и коротко мигнул фонариком, чтобы расположение предметов врезалось им в память. В следующую секунду они заняли позиции возле двери в коридор. Костя лежал на животе, выставив перед собой «люгер». Бондарь стоял на одном колене, прижавшись плечом к стене. Слегка приподнимая дверь, чтобы предотвратить возможный скрип петель, он прикрыл ее, но не до конца.

Вновь запели потревоженные чужаком половицы. Не отрываясь от щели, Бондарь увидел, как темнота наверху слегка рассеялась. Кто бы там ни бродил, это была не Ариана. И она сама и ее музыканты играли в ресторане. Кроме того, неизвестный, как и Бондарь с Костей, пользовался карманным фонариком. Возможно, он проник в дом с той же целью, которая привела сюда их, и это его микрофон был обнаружен под буфетом. Не он ли сидел вчера в фургоне, из которого велось прослушивание жилища?

Слизнув каплю пота, скатившуюся с носа, Бондарь нащупал большим пальцем предохранитель и привел «люгер» в боевую готовность. Во рту стало солоно.

«У слез, пота и крови очень похожий привкус, – отстраненно подумал он, – потому что они обычно сопутствуют друг другу. Настанет ли такое время, когда люди будут проливать лишь трудовой пот, не зная, каковы на вкус слезы и кровь?»

Абсолютно бессмысленный вопрос, учитывая, что его задавал себе человек, притаившийся в темноте с пистолетом на изготовку.

Глава 11

Ночные призраки

Лестница крякнула под тяжестью фигуры, несомненно принадлежащей мужчине. Некоторое время неизвестный светил себе под ноги фонариком, но, добравшись до второго пролета, предпочел перемещаться в непроницаемом мраке. Бондарь мог лишь хлопать глазами, видя перед собой черную щель.

Спустившись, мужчина потоптался немного в коридоре, сопя, как носорог в чересчур тесном загоне, а потом прозвучал слабый щелчок, после чего все стихло.

Рукоять «люгера» в ладони Бондаря успела не только нагреться, но и увлажниться, пока он торчал подле приоткрытой двери, пытаясь понять, что происходит в темноте.

Бесполезное занятие. Там не происходило ровным счетом ничего.

Досчитав до пятидесяти, Бондарь толкнул дверь, намереваясь выстрелить в любого, кто может оказаться за нею.

Опять ничего.

И никого.

И ни малейшего шороха.

Согнувшись в три погибели, Бондарь скользнул в коридор, ощущая за своей спиной присутствие Кости, готового открыть огонь поверх его головы.

Коридор был пуст. Между тем мужчина никак не мог покинуть дом, поскольку замок входной двери был заперт на два оборота, тогда как раздался только один щелчок. Таким образом, искать его следовало в кухне, расположенной напротив. Сжимая в левой руке фонарик, а в правой – «люгер», Бондарь пересек коридор и осторожно прикоснулся носком туфли к двери. Она была плотно закрыта. Прижавшись к ней ухом, Бондарь прислушался. За дверью не раздавалось ни единого звука.