Читаем без скачивания Сокровище «Капудании» - Владимир Васильев

Видел матрос мачты «Киликии».

До полудня Зимородку удалось немного поспать. Как обычно, он проснулся сам, минуты за три до того, как один из вахтенных пришел будить отдыхающую подвахту.

Болтанка усилилась, но сантона шла вполне уверенно – вовремя убрали лишние паруса, а оставленных оказалось как раз довольно для весьма неплохих ходов. С рассветом смело можно было высматривать на горизонте берега Тавриды.

Кассат отлеживался под пров-тамбучей. При виде приблизившегося Ральфа он шевельнул головой и внимательно взглянул на приятеля-штарха. Похоже, кассат был голоден.

– Не серчай, – прошептал Ральф, нагнулся и потрепал его по холке. – Я сейчас что-нибудь придумаю, наешься и спи себе.

Услышав слабое ворчание, Ральф облегченно выдохнул: кассат перестал сердиться на людей и это было очень хорошо.

Наверху было свежо для летнего полудня; небо застили мышиного цвета тучи, низкие, словно готовые вот-вот рухнуть в Эвксину. На воде цвели барашки, ветер срывал пену с гребней и вытягивал ее белесыми нитями. Дождя, правда, не было и не похоже, чтобы дождь собирался.

– Ага, – Зимородка заметил Устин, осторожно пробирающийся к пров-тамбуче от мачты, – сам встал. Матросы твои тож сами проснутся аль разбудить?

– Глянь на всякий случай, – посоветовал Ральф. – После такой ночи любой отключиться может.

– Гляну, – согласился Устин и полез в тамбучу.

– Кассата не затопчи, – кинул ему вдогонку Ральф и быстро двинулся вдоль наветренного борта.

Правил капитан Фример, по случаю непогоды облачившийся поверх мундира в непромокаемый плащ и сменивший треуголку на штормовую шляпу с полуобвисшими полями – моряки метрополии звали такую зюйдвесткой. Тут же рядом, под закрывающим пупа-тамбучу навесом, на низеньком трехногом табурете восседал Александр. Он тоже по случаю непогоды утеплился – кутался в коричневую, отменно выделанную кожаную куртку. Чуть поодаль прятался от порывов ветра солдат, исполняющий обязанности матроса; Устин, несомненно, несколько минут назад составлял ему компанию. От Фримера и принца они находились как раз на таком расстоянии, чтобы не слышать, о чем те говорят.

Ральф приблизился.

– Как тут?

– Да спокойно, – фыркнул Фример. – Дует, конечно, но в меру.

– Я сейчас, – сказал Зимородок. – Только на камбуз загляну: кассата надо накормить. И тут же подменю вас, капитан.

– Добро, – кивнул Фример; поля шляпы выразительно колыхнулись.

Когда Ральф вернулся, сантоной правил уже Катран, а рябой Скиф, позевывая, прятался от брызг на недавнем месте принца.

– Тебя просили заглянуть в камору, – сообщил боцман. – Разговор есть, стал быть.

– Тут ничего не надо, а? – Ральф огляделся. – А то рук, сам видишь, мои да Скифа…

– Да вроде не надо. Паруса работают, идем нормально. Так и будем держать…

Внимательно поглядев на небо и на море, Зимородок прикинул направление.

– Мы куда идем-то? Что-то не пойму…

Катран со значением глянул на него.

– Вот и я не пойму, Зимородок. От Амасры правили на Калиакру. Ночью перебились трамонтане, а сейчас, я б сказал, грекале идем. Аккурат на Керкинитиду. Ну, в крайнем разе – на Донузлав.

В целом это совпадало с выводами Ральфа.

– Не, я не против, дома-то есть делов… – шепнул Катран. – Или каморный этот заморский – лапоть полный, или…

– Что «или»?

– Да ничего, – буркнул боцман. – Однако, сдается мне, он знает, куда правит.

– Не поймешь тебя, – фыркнул Зимородок.

– А я чего? – Катран передернул костлявыми плечами. – Фига нам на Тендре делать, сам прикинь? Какие бы дела господа столичные ни затевали, не с таким экипажем на Тендру соваться. В Керкинитиду надо, матросов набрать, солдат… раз такие у господ дела кровавые. Деньжат нам со Скифом отвалить неплохо бы – мы, ядрена вошь, не в головорезы нанимались. Мы – матросы.

Катран умолк, внимательно глянул на Ральфа и, понизив голос, попросил:

– Ты это… если они не знают, что мы грекале отвалили, им не говори. Придем домой, там уж разберемся. А?

– Ладно, – не стал возражать Ральф. – Зайти сперва в Керкинитиду и впрямь хорошая идея.

– О! – Катран сразу оживился. – Кумекаешь! Я тоже так говорю – не дело без каморного да без команды на такой сантоне немаленькой в водах болтаться. Хорошо хоть ты есть, а то полный каюк настал бы.

Перехватив косой взгляд Скифа, Катран поправился:

– Не, дойти дошли бы куда-нибудь, какие дела? Но кому они такие подвиги надобны, а? Мое, что ли, дело на тимоне стоять? То-то.

– Ладно, – примирительно сказал Ральф. – Я пойду узнаю, чего хотели. Если по вахте понадоблюсь – зовите сразу.

– Уж позовем, – хохотнул Катран.

«Значит, Фример, пока я спал, потихоньку отвернул от Тендры, – подумал Зимородок, спускаясь по асигуту. – Интересно, намеренно или случайно? И знает ли об этом Александр?»

Александр знал. Более того, первое, что он сообщил Ральфу, это то, что курс «Киликии» некоторое время назад был изменен.

– Видите ли, Ральф, – обосновал свое решение принц, – даже такому неопытному моряку, как я, совершенно очевидно: нас слишком мало, чтобы управлять таким кораблем, пусть он по меркам метрополии и не слишком велик. Кроме того, наше путешествие, как вы уже наверняка и сами осознали, весьма небезопасно. А у нас в Керкинитиде полно преданных солдат и матросов. Да и пушек на борту «Святого Аврелия» достаточно для того, чтобы охладить пыл некоторых таврийских наместников. Я поговорил с дядей, – принц светским жестом указал на восседающего поверх рундука Фримера, – и, честно говоря, склоняюсь к его мнению. А мнение его, если коротко, таково: по Эвксине вполне можно ходить на альбионских кораблях.

– Не всегда, – уныло сказал Зимородок, невольно подумав: «Ну вот! Все сначала!»

– Мы немало пережили вместе, Ральф, – доверительно сообщил Александр.

– Я прошу вас, обоснуйте мне внятно и убедительно: почему, ну почему мы не можем ходить на своих кораблях в ваших водах? Что с того, что они больше ваших?

– Сил штарха не хватит, чтобы уберечь от беды большой корабль, если беда придет. А беда придет – Эвксина шутить не любит.

– Можно подумать, Атлантика – шутник дальше некуда! – вмешался капитан Фример. – Вы хоть представляете себе, насколько океан больше вашей лужи, а, штурман?

– Представляю. – Ральф изо всех сил пытался не раздражаться и быть многотерпеливым. – Однако вынужден вас огорчить, в который уже раз: на большом корабле я не смогу гарантировать безопасность экипажа и пассажиров.

– А на малом, значит, можете? – заинтересованно спросил Фример.

– Я уже говорил, если помните, – да, на малом могу. Причем желательно, чтобы корабль был даже меньше, чем эта сантона. А я, скажу без ложной скромности, довольно сильный штарх.

– Что ж, буду откровенен тоже! – горячо сказал Фример. – Я видел вас в деле лишь однажды за все время. Да, безусловно, это впечатляет. Но большую часть времени вы, уж извините, занимаетесь делами вполне обыденными и не имеющими ничего общего со спасением экипажа. Тогда, у Суза Гартвига, я вам поверил. Но последующие события все больше убеждают меня: я ошибся, поверив вам.

– В водах считают так: чем меньше штарху приходится обращаться к своему искусству, тем удачнее поход. Лучший поход – это когда кассат беспробудно спит, а штарх валяется кверху пузом на фаште.

– Здорово! – обрадовался Фример. – Как бы не работать, лишь бы не работать, так, да?

– Дядя, оставьте, – теперь вмешался уже Александр, поскольку нити разговора некоторое время назад незаметно перехватил капитан. – Нетрудно предвидеть возражение Ральфа: применять свое искусство было просто незачем, и я, кстати, придерживаюсь той же точки зрения.

Предлагаю дальнейший спор и решение по нему отложить до прибытия в Керкинитиду, ибо актуальным оно станет лишь там. Поговорим лучше о другом. Вам хорошо известны воды с северо-восточ… э-э-э… грекале от Тендры?

– Достаточно. Да и вод-то тех за Тендрой… Ягорлык, а за ним уже и Кинбурн.

– Там глубоко?

– Не очень. Причем до такой степени не очень, что на «Святом Аврелии» я туда соваться не советую категорически! Там кое-где цапли по дну в нескольких милях от берегов ходят! А почему вы спрашиваете о глубинах?

Взглянув в лицо Александру, Ральф уверился в худших подозрениях:

– Нам туда, да?

– Туда. Это плохо?

– Это не плохо. Это невозможно. Там ходят только на плоскодонках или на рыбацких фелюгах. Даже сантоне там делать нечего. Так что я бы сове…

Александр не дал штарху закончить фразу:

– Мы ведь договорились: решение будем принимать в Керкинитиде. Во всяком случае, я обещаю, что мы с вами, Ральф, пойдем на небольшом судне.

Брови Фримера немедленно уползли под так и не снятую в каморе треуголку:

– Вы хотите сказать…

– Все, что я хочу сказать, дядя, – прервал его принц, – я скажу в Керкинитиде. И возражения ваши выслушаю там же. И на этом предлагаю сегодняшний совет прекратить.