Читаем без скачивания Полное собрание сочинений. Том 7. По зимнему следу - Василий Песков

Но сорока, застрекотавшая где-то рядом, двух тетеревов заставила вытянуть шеи. И почти сразу же птицы взлетели…

Я дождался Вадима. Оказалось, выстрелом он вспугнул стаю голов в пятнадцать, но только два отставшие косача соблазнились сесть к шалашу.

* * *

Вечером в избу на ночлег вернулись люди с ружьями и собаками.

— A-а, чучелятники, ну покажи, покажи, что у вас в рюкзаке.

В рюкзаке были у нас только мокрые черные тряпки. Вадим повесил их у печки сушить.

Как водится, много было вечером побрехушек и чистой правды о хождениях по лесам.

Всех забавлял спавший возле дверей кобель. Это был тот самый пес, отдыхавший у шалаша. Теперь он видел какой-то сон. Он лаял, перебирал лапами. Наверняка кобелю снился измотавший его заяц-беляк. А у печки сушились «тетерева». От мятых тряпок шел запах папоротника, хвои и березовых веток. Кое-где в тряпках виднелись дырки. Это дробь, не однажды настигавшая живых краснобровых птиц, задевала и чучела.

Фото автора. 21 декабря 1969 г.

1970

Обыкновенное чудо

(Окно в природу)

Речь пойдет о природе. Главным образом о живой природе, познанной человеком настолько хорошо, что в минувшем году удалось выделить и рассмотреть на фотографии ген — крошечную частицу материи, в которой записана программа наследственности для живого организма — будь то слон или маленькая козявка. Шаг за шагом природа отдает свои тайны. Но сколько неизведанного, неподсмотренного, неосмысленного, загадочного и удивительного по-прежнему таит природа. Сколько в ней поэзии, разнообразия, неожиданностей, дающих пищу ученым и возбуждающих любопытство всякого неравнодушного человека.

Ведь именно поэтому мы бросаем свои дела, если видим на экране телевизора «Клуб кинопутешественников». По этой же причине наша рубрика «Окно в природу» имеет много горячих поклонников.

Учитывая пожелания читателей, мы и в этом году рубрику сохраняем. Окно в природу открываться будет в неделю раз, не реже. Чаще всего это будет редкая фотография с комментарием к ней. Признаемся: мы уже собрали для публикации значительное число фотографий. Занимался этим наш специальный корреспондент Василий Песков. Он и будет еженедельно открывать наше Окно. Мы побываем в разных местах земли, увидим редкие, забавные и поучительные явления природы, познакомимся с фотографическими удачами, узнаем кое-что о поведении животных.

Но, разумеется, не все ячейки в этом плане на год заполнены. В открытое окно мы хотели бы слышать и голос читателя. Вдруг кто-то сумел заснять что-нибудь интересное. Милости просим! Но право на публикацию будет иметь только действительно интересное.

Будем считаться мы и с пожеланиями читателей, с их наблюдениями и советами. При нужде мы сумеем послать репортера в любое место страны, если съемка, конечно, того заслуживает.

Таким образом, наше Окно будет копилкой интересных явлений в мире природы.

Для удобства наших общений на конвертах следует делать пометку «Окно в природу».

Любовь

Великое чувство, не дающее замереть жизни, — Любовь. «Ты мне нравишься. Я люблю тебя. Я хочу быть с тобой». Это язык человека. Но посмотрите, как это же чувство выражает многоликая природа, лишенная способности говорить.

Мы горделиво оставляем переживания любви только человеку. Но послушайте, как весной поет соловей, как токует глухарь, как кричит потерявший подругу журавль. Это все то же чувство: «Я зову! Я люблю тебя…» И вот два любящих существа встретились… Надо ли говорить, что любовь вполне способна обходиться без слов.

Пока живет это великое чувство, никто не может победить жизнь.

Фото В. Пескова и из архива автора.

 1 января 1970 г.

У нас в редакции

Вчера мы пришли на работу и едва протиснулись в коридоре. В редакции шла киносъемка. Снимался пролог к фильму об Аркадии Гайдаре. Может быть, не все знают: Гайдар ушел на войну корреспондентом «Комсомольской правды». С войны Гайдар не вернулся. Не вернулись и пятнадцать других журналистов нашей газеты. Их памяти в «Комсомольской правде» посвящен бронзовый мемориал. Возле него как раз и шла съемка.

Группа людей стояла у широких окон редакции. Против света мы видели только их силуэты. По одежде, по фигурам, не привыкшим к шинелям и гимнастеркам, по котелкам, вещевым мешкам и оружию — это солдаты. Но что-то выдает в них штатских людей. Очки, книжка в полевой сумке, фотографический аппарат. Это стоят журналисты.

Камера по рельсам, проложенным в коридоре, проезжает мимо ряда людей. Камера делает разворот, но людей уже нет у окна.

У стены в лучах света блестят буквы имен тех, кто в редакцию не вернулся. Этим кадром начнется фильм «Серебряные трубы».

Для нас в редакции киносъемка была не просто зрелищем. При свете прожекторов мы еще раз прочли дорогие нам имена: Иван Войтюк, Аркадий Гайдар, Виталий Гордиевский, Яков Гринберг, Борис Иваницкий, Лилия Кара-Стоянова, Виктор Кривоногов, Михаил Луцкий, Леонид Лось, Николай Маркевич, Иван Меньшиков, Иван Наганов, Михаил Розенфельд, Александр Слепянов, Владимир Чесноков, Лазарь Шапиро.

Эти люди в редакцию не вернулись. Эти люди всегда с нами в редакции.

Этим кадром начнется фильм «Серебряные трубы».

• Фото автора. 9 января 1970 г.

Птица и зеркало

(Окно в природу)

Странный был случай. Мы вышли из автомобиля поразмять ноги. И тут она села на радиатор. Птица была похожа на нашего дубоноса.

Мы с любопытством глядели, как гостья шныряла по кузову, но когда она добралась к зеркальцу, я схватил фотокамеру, боясь упустить редкие кадры. Увидав изображение в зеркальце, птица яростно на него кинулась. Отскочив, она опять с разлета ударилась. Под конец на птицу больно было глядеть. Она потеряла хвост, взмокла, взъерошилась. Отдыхая, она вовсе не обращала внимания на фотографа, но не спускала глаз с двойника.

Бой продолжался более часа. Любопытство побороло в нас жалость. И мы непрерывно снимали. Наверное, птица свалилась бы замертво, если б машина наконец не поехала.

Дело было на дороге в Танзании. До сих пор не могу объяснить поведение птицы. Скорее всего мы видели «схватку соперников». Истрепанный вид двойника в зеркальце, по-видимому, ободрял нападавшего: «Вот как отделал его, еще чуть-чуть, и я победитель…»

Сушат крылья

Тропический ливень — это сплошная стена воды. Капель не разглядишь. Вымокаешь сразу до нитки. Но человек придумал плащи, а каково, скажем, птицам. Правда, тем, кто живет на воде, дождь не помеха — перья смазаны жиром, отряхнулся, и все. А у курицы, например, перья жиром не смазаны, вот и превращается птица даже при маленьком дождике в мокрую курицу.

Или вот африканские грифы. Вымокли после ливня до последнего перышка, отяжелели, лететь не могут. Но грифы знают, что нужно делать после дождя. Посмотрите, как они сушатся. На солнцепеке, на ветерке выбрано дерево. Надо терпеливо посидеть вот так с полчаса… Снимок я сделал на дороге в Танзании. Мы дважды после дождя проезжали мимо сухого дерева и оба раза видели грифов.

Видимо, сушатся они регулярно…

Скоростные самолеты, спутники и космические корабли сделали Землю маленькой. На снимках мы видели шарик, подернутый белыми облаками. Но не так он и мал, этот шарик, если сейчас у нас под ногами хрустит снежок, оконные стекла покрыты морозным папоротником, а в это же время где-то в Танзании после ливня сидят на дереве грифы и сушат на солнышке крылья.

Фото автора. 11 января 1970 г.

Воробей

(Окно в природу)

Морозно. В приоткрытую форточку утекает наружу струйка тепла. Кто это приспособился, греется? Тихо отвожу в сторону занавеску. На ветке у форточки сидит воробей.

Нахохлился, вобрал голову, похож на серый пушистый шарик. Нас разделяет только стекло.

Воробьиная осторожность должна заставить этот комочек жизни вспорхнуть, соединиться со стайкой замерзших собратьев. Но очень уж хорошо и тепло у окна. Воробей настороженно следит одним глазом. Стараюсь не шевелиться.

И воробей начинает подремывать. Маленький глаз закрывается. И я вспоминаю, как сам много раз с мороза усталый засыпал возле печки…

Каждый человек с самого детства знает этих маленьких вороватых птиц. Возле нас они кормятся, согреваются. Их песню — простое чириканье — мы часто вовсе не замечаем. Но стоит ей почему-либо утихнуть, мы чувствуем, что привыкли к этим нехитрым звукам, к бойкому, суетливому проявлению жизни. И если мы расстаемся с родными местами, воспоминание о доме непременно связано с этой серенькой птицей.