Читаем без скачивания Метро 2033. Сказки Апокалипсиса (сборник) - Вячеслав Бакулин

Нет, ну что вы! Какой из меня поэт? Это Ибн-Сина.

И должен я проводить нашего героя в его последний путь, прямиком до председателя Небесного Совета Народных Комиссаров. Это вам не какой-нибудь загробный обуржуазившийся мирок, а наш, революционный рай.

Так это вы и есть? Тогда у вас должен быть мандат, заверенный товарищем Портнягиным.

Так… мандат выдан… печать… дата…

Документик в полном порядке.

Нет, здесь близко. Сейчас выйдем со станции, и я вас провожу до портала.

Нет, ничего необычного, просто небольшая дверь. Никаких перемещений во времени и пространстве. Это все сказки буржуазных фантастов.

Вы готовы?

Мухтар, к ноге!

В путь, дорогой товарищ!

Сергей Шивков

«Народный ополченец»

– Ну, за удачное возвращение из рейда, мужики, – Грин, командир группы сталкеров, поднял кружку.

Все дружно чокнулись, выпили. Закусили, потом еще уговорили по кружке сивухи. Некоторое время в палатке, где жили сталкеры, была тишина, только ложки стучали по тарелкам.

– Командир, ты группу ведешь, словно у тебя в голове навигатор стоит, – прервав молчание, восхищенно сказал Ячмень, самый молодой в группе. – Ни в одном туннеле не сбились, а на поверхности как по проспекту домой шагали.

– Я, боец, и без навигатора неплохо обхожусь, – усмехнулся в пышные усы Грин. – До войны восемнадцать годков в метро оттрубил, да и после Катастрофы побродил немало. Так что, юноша, вся карта у меня в голове. Знаю и тропки заветные, как мимо вражеских кордонов проскочить, и слова волшебные, чтобы от мутанта отбрехаться.

– А привидения встречать доводилось? – поинтересовался у командира Ячмень.

– Привидение привидению рознь, – авторитетно заявил Дрозд, блеснув в полумраке слабо освещенной палатки стеклами очков. – Вот, к примеру, те, что на Кольцевой ветке обитают, появились еще до Катастрофы, когда на строительстве метро использовался труд заключенных. От тел умерших избавлялись эконом-вариантом: замуровывали их в стены туннелей. Или сбрасывали в вентиляционные шахты.

– Врагу такой смерти не пожелаешь, – поежился Ячмень.

– Еще есть Черный Обходчик, – развил тему крепыш Танкист. – Был он сотрудником метрополитена, отпахал там всю жизнь. Не захотел расставаться с подземкой и после смерти, поэтому навеки здесь поселился.

– Понятно, понятно, – усмехнулся Ячмень. – Одна баба что-то сказала, один мужик что-то видел…

– Ты не прав, молодой, – покачал плешивой головой Бизон. – Я вот до Катастрофы был весь из себя курчавый такой пацанчик. А как девок из Пруда Утопленниц своими глазами увидел – за ночь поседел, а потом и вовсе волос у меня из башки полез, что шерсть с овцы.

– Каких таких девок? – заинтересовался молодой сталкер.

– Я тогда еще у коммунистов на Красносельской жил, – неторопливо повел рассказ Бизон. – Однажды так получилось, что домой один со смены возвращался. Все раньше ушли, а я немного задержался. Понятно, сонный, уставший. Глаза разул – невдалеке девки в хороводе кружатся.

В ту пору товарища Москвина на станции с инспекцией ждали, я и подумал, что это бабы номер самодеятельности репетируют. Сарафаны на них, ленты в косы заплетены. А я смотрю, волос у баб густой, длинный. У нас в метро такой редко увидишь, да и комсомолки по моде все больше коротко стригутся. Присмотрелся, а девки эти мокрые насквозь, с подолов у них вода капает, а на полу следы от босых ног. Что за ерунда, думаю?

Подхожу еще ближе, всматриваюсь. И вижу, бабы все такие аппетитные, из себя видные. Брови густые, щеки румяные, губы красные, сочные. Одна в мою сторону лицо повернула, а вместо глаз – пустота! Присмотрелся – и остальные тоже без глаз. Как домой добрался – вообще не помню. Всю ночь уснуть не мог. А утром встал, в зеркало посмотрел – весь седой.

– И что это за девки такие были? – спросил Ячмень.

– Был у нас на станции один старичок-профессор, так он мне потом объяснил, что на месте станции в старину пруд был. В июне, на Ивана Купалу, язычники возле него праздники свои проводили. И во время этих праздников самых красивых девушек в этом пруду топили. А тогда как раз июнь был. Через некоторое время я от коммунистов сбежал, но слышал, что и до сих пор летом на станции бабы из Пруда Утопленниц выходят и хороводы водят.

– А еще легенда есть про поезд-призрак, – вставил свои пять копеек Слон. – Мужики рассказывали, будто раз в месяц поздно вечером на станциях Кольцевой ветки появляется пустой состав. Останавливается на каждой станции, несколько минут стоит с закрытыми дверями, а затем скрывается в туннеле. И перевозит этот поезд-призрак души умерших. Но иногда двери поезда открываются, ничего не подозревающие люди заходят в вагоны…

– А дальше что? – спросил нетерпеливо Ячмень.

– А ничего, – усмехнулся Слон. – Как зайдет человек в вагон этого поезда – и в мире живых его больше никто никогда не видит.

– Поезд-призрак? – усмехнулся в прокуренные усы Грин. – Детские сказки. А слышали вы про то, как наш Костыль на «Народном ополченце» в прошлом году прокатился?

Ячмень посмотрел на сталкера, флегматично ковырявшего ложкой в тарелке с кашей и в разговоре участия не принимавшего.

– Нет, не слышал, – отрицательно покачал головой Ячмень.

– Костыль, расскажи пацану историю. Ему интересно будет, да и мы с удовольствием еще раз послушаем.

– Молодой человек, молодой человек, с вами все в порядке?

Кто-то хлопал Костыля по щекам, пытаясь привести его в чувство.

Сталкер поморщился от боли, сделал над собой неимоверное усилие и открыл глаза.

Над ним склонился благообразного вида седенький старичок с седенькой же аккуратной бородкой клинышком и в очках. Одет он был для Метро странным образом: белоснежная рубашка с бабочкой и костюм-тройка коричневого цвета. На голове незнакомца сидел, лихо сдвинутый набок, черный бархатный берет. В левой руке он держал палисандровую трость, а правой энергично хлестал сталкера по щекам.

– Довольно, – простонал Костыль и отвел его руку в сторону. – Попрошу без фанатизма, а то вы мне последние мозги выбьете.

Он сел, морщась от боли. Перед глазами все вокруг кружилось и плыло. Сталкер обхватил голову руками и застонал. Над левым виском пальцы нащупали отверстие. На волосах была запекшаяся кровь.

– Где я? – спросил сталкер старика.

– Добро пожаловать на борт «Народного ополченца», – торжественно произнес старик. – Самого быстрого и комфортабельного поезда столичной подземки.

Оглядевшись по сторонам, Костыль увидел, что действительно находится в вагоне. На лавках сидели и лежали люди. Двое типов в кепках и с папиросками в зубах азартно резались в карты. Белобрысый мальчишка с пионерским галстуком что-то увлеченно вырезал перочинным ножом на спинке сиденья, щеголевато одетый мужчина уткнулся в «Советский спорт». Какая-то молодая женщина в черном платке с отрешенным взглядом стояла у дверей вагона, раскачивалась из стороны в сторону в такт движения поезда и что-то беззвучно шептала. Мерно стучали колеса, за окнами мелькали редкие огни.

– Что за ерунда? – пробормотал сталкер. – Какой поезд?

– Молодой человек, – терпеливо начал объяснять старичок, – да будет вам известно, что в столичном метрополитене ходит восемь именных поездов: «Курская дуга», «Народный ополченец», «Акварель», «Сокольники», «Читающая Москва»…

– Стоп, стоп, стоп! – замотал головой Костыль. – Это, без сомнения, очень интересная информация. Дуга, ополченец, Москва, гуашь….

– «Акварель», – обиженно поправил его старик.

– Пусть будет акварель, – согласно кивнул Костыль. – Только как могут в метро ходить поезда, если после Катастрофы они все стоят на приколе?

– Но ведь сейчас вы находитесь в поезде, а поезд движется, – раздался рядом приятный женский голос с легкой укоризной в голосе.

Таким тоном разговаривают с маленькими детьми, когда объясняют им прописные истины: спички – это не игрушка, Волга впадает в Каспийское море, Земля вращается вокруг Солнца, Лондон – столица Великобритании. Интересно, а в Лондоне выжил кто-нибудь после Катаклизма? Теоретически, если там есть метро, то должен же кто-то и там остаться в живых?..

Костыль поднял голову и увидел, что перед ним стоит молодая зеленоглазая женщина в комбинезоне цвета хаки, под которым угадывались довольно аппетитные формы.

– Яков Соломонович, помогите нашему гостю встать, – обратилась женщина к старичку.

– Вашу руку, сударь, – протянул тот сталкеру свою сухонькую ладошку. – Позвольте, я помогу вам подняться.

Костыль протянул руку, старик поднапрягся и помог сталкеру встать.

– Как я сюда попал? – прохрипел, облизнув пересохшие губы, мужчина.

Женщина приблизилась вплотную к сталкеру и, едва коснувшись губами его уха, прошептала:

– А вы напрягитесь, вспомните, где вы были и что делали до того момента, как очутились здесь?