Читаем без скачивания Два Петербурга. Мистический путеводитель - Александр Попов

Наконец мы на улице. Направо к Кирпичному – одинокие фигуры, налево от Невского бежит народ кучей, а впереди, шагах в тридцати – сорока от нас милиционеры – два, три, четыре – сейчас уже не скажу. В эту минуту все плавало в каком-то тумане… Уже не говорил, а кричал мой внутренний голос: „Иди навстречу прямо к ним!..”

Я побежал навстречу милиции, размахивал руками. Дима бежал за мной. Какой-то человек выскочил за нами из двери клуба – весь осыпанный штукатуркой, как мукой, обогнал нас и кричал впереди:

– У… у… у… у!..

– Что вы здесь смотрите? – закричал я на советскую милицию. – Там кидают бомбы, масса раненых… Бегите скорее… Кареты скорой помощи… Живо!!!

Лица милиционеров бледны и испуганны, они бегом устремились в партклуб.

Мы с Димой смешиваемся с толпой, где быстрым шагом, где бегом устремляемся через Невский, на Морскую, к арке Главного штаба… На Невском я замечаю рукоятку маузера, вылезшего у меня на животе из прорезов между пуговицами на френче. Запихиваю маузер поглубже, достаю из кармана кепку и набавляю шаг».

Третий член группы в суете потерялся и встретился с друзьями только в Левашово.

Боевикам удалось спокойно перейти границу в Финляндию.

По советским данным, во время теракта было ранено 26 человек.

В сентябре 1927-го Ларионов, по требованию советских властей, был выслан из Финляндии и поселился во Франции. Он принимал активное участие в деятельности Русского обще-воинского союза (РОВС), в середине 30-х годов создал и возглавил военизированную молодежную организацию «Белая идея».

В апреле 1938 года Ларионов и еще несколько правых русских эмигрантов решением прокоммунистического французского правительства Л. Блюма были высланы как «нежелательные лица» в Германию.

В 1941 году в качестве корреспондента газеты «Новое слово» Ларионов посетил оккупированный Смоленск. Позднее он служил в контрразведке Русской освободительной армии.

После войны жил в Мюнхене, много печатался по вопросам истории Белого движения. Умер после 1984 года. Судьба его товарищей неизвестна.

МАСОНСКИЙ ПЕТЕРБУРГ

Масоны называют основателями лож в России Петра I и его соратников Франца Лефорта и Патрика Гордона. Но никаких документальных подтверждений этому нет. Хотя, говоря о принципах построения Петром, например, армии, можно поверить, что он был знаком с какими-то масонскими традициями. Скорее всего, братство вольных каменщиков пришло в нашу страну позже: в 1731 году гроссмейстер Великой Лондонской ложи лорд Ловель назначил капитана Джона Филипса Провинциальным Великим Мастером для России. А в 1741-м это место занял генерал Джеймс Кейт, служивший в России и, как достоверно известно, учредивший в 40-х годах XVIII века несколько масонских лож.

Первыми масонами были иностранцы, служившие в России, и проживающие здесь иностранные купцы. Но вскоре в братстве появились и аборигены: спустя десятилетие после появления первых лож в Санкт-Петербурге начала действовать ложа под руководством графа Р. И. Воронцова. В этой ложе состояли генерал князь Щербатов (один из усмирителей Пугачева), историк и государственный деятель Иван Болтин, поэт Сумароков и другие.

По легенде, император Петр III также был масоном, и даже учредил франкмасонскую ложу в Ораниенбауме, а санкт-петербургской ложе «Постоянства» подарил дом.

В 1770 году в Петербурге была открыта Великая Провинциальная ложа, и, согласно знаменитому масону Ивану Перфильевичу Елагину, именно с этих пор масонство в России стало серьезным делом. Раньше же «обращали внимание на обрядовую сторону, слегка благотворили, занимались пустыми спорами, оканчивавшимися иногда „празднествами Вакха”». Сам канцлер Елагин стал Провинциальным Великим Мастером в 1772 году. Всего же под управлением елагинской Великой ложи в первой половине 70-х годов XVIII века работало 14 лож, большинство из них – в Петербурге.

Вольных каменщиков было не так уж и много – порядка четырехсот человек. Но сама система русского масонства вскоре стала называться «елагинской» – скопированная изначально с английской, она взяла понемногу и от других масонских систем.

В 1778 году в Санкт-Петербург под именем графа Феникса прибыл Алессандро Калиостро, основатель и распространитель обряда Египетского масонства, имевшего название «Arcanum Arcanorum» (то есть «Тайное Тайных»).

Он, будучи уже легендой европейского масонства, весьма близко сошелся с Иваном Елагиным.

Калиостро

Кем был граф Алессандро Калиостро, урожденный Джузеппе Бальзамо, – мошенником или человеком со сверхспособностями, – однозначно сказать сложно. Есть достаточно доказательств как в пользу одной, так и в пользу другой версии. Скорее всего, с выгодой для кошелька он совмещал обе эти ипостаси. Вся жизнь Калиостро была загадкой. Более-менее уверенно можно сказать, лишь что родился он 2 июня 1743 года в Палермо, а умер 26 августа 1795 в замке Сан-Лео, в одиночной камере. Но, впрочем, найдется довольно желающих поспорить и с этими фактами.

В России, а вернее в Петербурге, Калиостро побывал два раза. В первый – под именем графа Феникса в 1778 году, и во второй – под именем «гишпанского полковника Калиостро» в 1780-м. Всего он провел в нашей стране около девяти месяцев.

Первый его визит был, по всей видимости, связан с делами масонства, так как Калиостро останавливался у Ивана Елагина, в его доме на Большой Морской, 38, а также в его дворце на Елагином острове.

Дворец Елагина до сих пор хранит свои тайны: считается, что его подземелья пока мало изучены. С именем Калиостро связывают и Ротонду (которая была позже перестроена и сейчас называется «Павильон под флагом»). Именно в ее подземельях была создана лаборатория Калиостро, где он, по слухам, превращал металлы в золото. При реставрационных работах уже нашего времени в подвалах Ротонды были обнаружены осколки глиняного сосуда, изготовленного в XVII веке в Швеции. Также сообщалось об обнаружении подземного хода, который, по предположениям, вел в подземный круглый зал, который был создан специально для масонских обрядов. В свой следующий визит Калиостро намекал Потемкину, что в Елагином дворце зарыт саркофаг Гомера.

Граф Калиостро – мошенник или маг?

Второй раз прибыв в Россию, граф снял особняк генерал-поручика Виллера на Дворцовой набережной (ныне набережная Кутузова, 24). В доме были обустроены зал для спиритических сеансов и комната для врачебной практики.

Первым пациентом Калиостро стал охрипший итальянский тенор Джованни Локателли. После того как звезде петербургской сцены был возвращен голос, желающие исцелиться повалили к «гишпанскому полковнику» толпами. Калиостро лечил не только аристократов, но и простых людей, причем, если с первых требовал колоссальные суммы, беднякам возвращал здоровье бесплатно.

Самым легендарным пациентом загадочного целителя стал асессор Иван Исленев, у которого была тяжелая форма рака (он испытывал сильнейшие боли). Врачи уже выписали Исленеву смертный приговор, но Калиостро совершенно исцелил его. Многие считали, что Исленев, хотя и излечился от смертельной болезни, немного повредился в разуме. Возвращенный к жизни, стал, как блаженный, шататься по петербургским улицам, во весь голос прославляя Калиостро и непрерывно празднуя свое «воскресение» шампанским. Впрочем, многим такое поведение не покажется чем-то необычным.

Рассказывают, что Калиостро исцелил и бесноватого Василия Желугина, который утверждал, что он бог Саваоф, и по причине немирного поведения был закован в цепи.

Не забывал Калиостро и свой фирменный фокус: он предложил Григорию Александровичу Потемкину, фавориту Екатерины и одному из богатейших людей Европы, утроить его золотой запас. Взамен Калиостро просил треть золота, что появится у фаворита. После манипуляций графа золото было тщательно взвешено, и его и в самом деле стало в три раза больше. Калиостро получил обещанную долю.

Писатель Алексей Толстой, основываясь на известных анекдотах, писал: «Много у нас в Петербурге наделал шуму известный Калиостро. У княгини Волконской вылечил больной жемчуг; у генерала Бибикова увеличил рубин в перстне на одиннадцать каратов и, кроме того, изничтожил внутри его пузырек воздуха; Костичу, игроку, показал в пуншевой чаше знаменитую талию, и Костич на другой же день выиграл свыше ста тысяч; камер-фрейлине Головиной вывел из медальона тень ее покойного мужа, и он с ней говорил и брал ее за руку, после чего бедная старушка совсем с ума стронулась…» (Кстати, именно по рассказу «Граф Калиостро» Марк Захаров впоследствии снял телефильм «Формула любви».)

Еще один петербургский адрес Калиостро – дача Строганова, до сих пор сохранившаяся на Старо-Петергофском проспекте, 20. Здесь случилось новое «чудо»: Калиостро излечил владельца дачи от нервного расстройства.