Читаем без скачивания Фрагментация памяти - Жанна Пояркова

Стар взглянула на меня.

— Предлагаю испортить Рейтинг. Со времен Сида список лидеров ни разу серьезно не менялся. Раз уж рожок зовет, самое время выкинуть из первой тройки Реи, Рейдера и По, — несколько раздраженно бросил я.

Гарри издал одобрительный звук, а рыжая прокрутила никотиновую палочку в пальцах, завершая движение точно напротив губ.

— Начнем с того, что Реи — архангел, — сообщил Мэд, уставившись на то, как Стар курит.

Она красовалась, скрестив ноги, в замедленном ритме пускала кольца, грациозно перемещала сигарету между пальцами, словно ковбой, крутящий револьвер на рукояти. Минимум движений — и стопроцентный эффект. Стар ничего не скрывала, сейчас она хотела меня, Гарри, Мэда, ее захлестывало чувство власти над окружающим пространством. Но одновременно было совершенно очевидно, что она с удовольствием снова пустит в ход настоящее оружие, чтобы доказать свою верность всем нам одновременно. В Стар, как и в Мэде, было что-то архаичное. В нем — старомодное хладнокровие и педантичность, у рыжей — жажда изменения реальности, давно остывшая у любого в Тиа-сити. То же можно было сказать и о нас с Гарри. Я — техник и поклонник ретро-искусства, Гарри — бутафорский священник давно устаревшей и лживой религии. При этом каждый из нас был до костей продуктом своего века.

— Бред. Все знают, как она попала в Рейтинг, — не поверил Гарри.

— Реи — архангел, — не повышая голоса, повторил джокер. — Коп. Я видел, как она убила Сида.

Слово «коп» у джокера прозвучало незнакомо, оно дышало изначальным злом. Реи не являлась для него живым существом, он провел границу между ней и остальным человечеством, аккуратно и безжалостно отделив одно от другого. Эта безжалостность снова напомнила мне о том, как джокер уничтожил «жучок».

— А где другие свидетели?

В хриплом голосе Стар появился почти профессиональный интерес.

— Не думаю, что кто-то еще понял, что случилось, — ответил Мэд. — Он положил голову Реи на колени, а потом вылетел из Среды. Некорректный выход. На первый взгляд, ничего страшного не произошло — его схватили архангелы и насильственно отключили. Но фокус в том, что этими анонимными «архангелами» была сама Реи.

— И ты никому не рассказал об этом?

Мэд некоторое время поразмыслил:

— Честно говоря, мне было некому об этом рассказывать. Но рассказав об этом сейчас, я не хотел бы служить источником новости для широкой публики. Ко всему, меня немного беспокоит лояльность Стар.

— Встретить тебя — большая удача, джокер. Ты слишком хорош, чтобы я могла тебя предать.

Рыжая выбросила сигарету и пошла вперед, оставив нас в недоумении. Мэд позабыл о защите, растерялся, смотрел ей в спину. На лице Стар мечтательность выглядела дико.

Свалка кораблей особой славой не пользуется — здесь невозможно найти что-нибудь полезное. Прежде чем обломки отправляются на свалку, вначале чиновники, а потом мародеры вычищают все, что обнаруживают, если в обугленном корпусе что-то вообще сохранилось. Но мусорный массив обладает своей романтикой, напоминает о том, что когда-то эти консервные банки рассекали космос. Со времен войны скопилось невероятное количество изъеденных старостью и схватками корпусов; они осели, одряхлели, кое-где подгнили от влажности, покрылись плесенью и почти потеряли начальную форму. Издалека свалка кажется колонией гигантских грибов, из которой то тут, то там торчит чудом сохранившийся кусок пластмассы или сверхлегкой стали. Вывоз и переработка всего этого барахла слишком трудоемки, поэтому один из ученых Центра пытался расчистить место с помощью микроорганизмов, утилизующих мусор. Насколько я помню эту историю, ученый оказался террористом с Венеры, желающим уничтожить очаг разврата и оплот психодизайнерских изысков, а его создания не смогли бы утилизовать и одну небольшую шлюпку.

Стар забралась на выступ, служивший прежде то ли крылом, то ли дулом орудия, и уселась там, свесив ноги. С ней что-то происходило, движения снова стали ломаными, нездоровыми. Зрачки сделали глаза непроницаемо-черными, полностью поглотив радужку.

— Если Реи — архангел, то снести Рейтинг не развлечение, а наш долг, — энергично давил Гарри. — Горожане молятся копу. Статус священнослужителя не позволяет мне терпеть это.

Мы заржали.

— Я знаю множество особенностей игр, своих и чужих, — прищурилась Стар. — Но вряд ли это поможет. У По, Реи и других недосягаемая техника, отточенная годами. Ни у кого из нас нет шансов. Возможно, джокер играет лучше, но с Рейдером и другими игроками его уровня нам соревноваться не по силам…

Рыжая потеряла контроль, получая неведомое нам наслаждение; она гипнотизировала джокера, меня, Гарри, даже этого не осознавая. Приход Мэда задел в ней что-то жизненно важное. Ее восторг захлестывал волнами — эйфорический, беспредельный. И это не было манипуляцией, о которой говорил Гарри.

— Тебе нравится здесь? — она вернулась.

— Нравится, — признался Мэд, забавляясь над нашей с Гарри вежливой беспомощностью. — Мне нравится все, что я вижу перед собой.

— Почему Гончие тебя оставили? — не выдержал я.

— Ну, я могу плести время и пространство, превращаться во множество и сплавлять воедино. Я могу оживлять мертвецов, а стало быть, имею право и убивать живых.

Она взъерошила и без того лохматые волосы, приходя в себя. Священник встрепенулся:

— Психодизайнерам разрешают убивать?

— Лицензия на убийство, — подтвердила Стар. — Основа моделирования Среды, ее фундамент — реальные переживания. Несмотря на большую прослойку психоделических и мистических видений, популярностью пользуются игры, имеющие твердую связь с жизнью. Психодизайнер должен ввязываться. Иногда это может быть опасно.

Мы все замолчали, обкатывая услышанное. Убийство было строго запрещено в Тиа-сити, хотя все понимали, что есть масса способов достичь желаемого, не спуская курок и не хватаясь за нож. Те, у кого оказывалась неоплаченной квартира, сдавали себя на органы, чтобы взять кредит и вернуться в автоматически захлопывающееся жилище. Охотники заговаривали людям зубы, чтобы разобрать их на части в укромных местах. Так что нельзя сказать, что заявление Стар нас шокировало, но было в нарушении исконно ненарушаемого запрета на возможность взять оружие в руки — и просто выстрелить что-то чужое, непривычное.

— Кастовая система. Тебе повезло, Стар. А если для игры понадобится смерть кого-нибудь из Корпорации?

— Ни разу не пробовала.

Мэд посмотрел на кровь, пропитавшую ткань на ногах женщины.

— Впервые вижу преступника так близко, — с размытой иронией произнес он.

— Если ты хотя бы раз убил в Среде, нет никакой разницы. Ты становишься убийцей в тот момент, когда смотришь в прицел винтовки в какой-нибудь Hunter Zone и нажимаешь на спусковой крючок. Герои, даже массовка, умирают очень реально. Все вычислительные мощности города работают над тем, чтобы ты смог красочно убивать.

— Это всего лишь персонажи.

— Все — всего лишь персонажи.

Стар подошла ко мне и прислонилась головой к руке. Она утратила интерес к Мэду, словно наигралась или стряхнула наваждение.

— Пойдемте отсюда, — джокер кивнул на свалку около порта.

Мы вернулись к ограде, пролезли в дыру и оказались на оживленной территории, полной голодранцев. Мэд выглядел чересчур юным, профиль светлел в темноте вырезанной из бумаги фигурой. Очень странно было краем глаза замечать, как рыжая поворачивает голову, чтобы не выпускать его из поля зрения. Гарри предложил разоблачить Реи, выложив неопровержимые доказательства, раз уж джокер все видел, но Мэд не соглашался.

Около вокзала проход перегородили пьяные космолетчики, с криками и недовольством пытающиеся пропихнуть пленное животное — большое, с наростами и волосатой холкой. Иноземное существо, высокое, но беспомощное, выглядело обескураженным, — пленный добродушный гигант. Я видел животных только на рынке Косы, но никогда еще — такое огромное. Оно трубило, переминало толстыми ножищами, не понимая, зачем его пытаются втиснуть в коридор не по размерам. Мне внезапно захотелось, чтобы все пленные звери и инопланетники освободились — и мчались по улицам, мертвым и заваленным механическим мусором, чтобы они издавали свои особенные звуки и населили Землю.

Гарри прекратил подстрекать Мэда и тоже уставился на неведомого зверя. Некоторое время мы следили за тем, как бьется и вяло вырывается опутанное сетями животное. Стар заправила волосы за ухо, обернулась к джокеру и произнесла низким, неизвестно как исторгавшимся из тощего тела голосом:

— Здесь станция подземки. Если хочешь, самое время отправиться домой.

Никто не рассчитывал, что интеллигентного вида парень из центра Тиа-сити захочет проводить время с трущобными крысами и убийцей; это была чистая дань вежливости, после которой Мэд мог стряхнуть темный налет с пальто и вернуться в стерильную квартиру, приписав недолгий визит на помойку к списку личных экстремальных развлечений. Но он не торопился спуститься вниз, стоял и смотрел то на рыжую, то на меня со священником. В джокере было что-то от привлекательности героев картин или религиозных андрогинов; его как будто перенесли в город из другого времени, не знающего ни чипов, ни контактов, ни прямой подключки. Я даже подумал, уж не андроид ли наш новый друг, но своеобразное чувство юмора Мэда, которое мне нравилось, это опровергало. В ответ на слова Стар джокер слегка обиделся, будто мы решили его отослать.