Читаем без скачивания Кот по имени Сабрина - Майкл Коуни

— Ха, ха, как всегда, шутите. Какие водные просторы! Мальчики, надеюсь, это оценят. Любите пиво? Вот возьмите мою банку. Я только что отхлебнул порядочно.

— Мистер Бигелоу, ПОЧЕМУ вы здесь?

— Вот тебе на! Я же только что сказал, что прибыл показать мальчикам ваши владения. И уверен, что им понравится все, что они здесь увидят. Просто дождаться не могу. А, совсем забыл, мы подобрали вашего старого хрыча, который уже дрейфовал в открытое море. Пришлось взять его посудину на буксир.

Из каюты показалось изможденное лицо Лодочника. Он опасливо высунул нос из-за двери, словно крыса из канализационного люка. Это ее окончательно привело в себя.

— Насколько я понимаю, мистер Бигелоу, вас все еще интересуют мои владения?

— Безусловно! Безусловно! Дело именно в этом, Ханночка! Ради этого мы и прибыли!

Ханна посмотрела на Лодочника, отыскала взглядом бредущую в холмы козу, оглядела затопленные луга и высокий столб дыма над ними и, наконец, заметила появившуюся из-за мыса «ЗОЛОТУЮ ЛАНЬ». Она улыбнулась. Все оказывалось просто и легко. Надо было только решиться произнести нужные слова:

— Давайте-ка поговорим о деньгах, мистер Бигелоу.

— В истории никогда уже не будет такого, как он, — сказал Грызун.

Бобры собрались на обнажившемся дне Великого пруда, чтобы обсудить будущее всего бобриного семейства. Это было историческое, но печальное событие. Грызун задумчивым взглядом окидывал своих собратьев. Эра Аттилы кончилась, но еще не пришла пора говорить об этом впрямую.

— Мы покинуты! — трагически сказал он. — Бобры остались без вожака.

— …без вожака, — тоскливо подхватили остальные.

Грызун еще никогда не видел такой толпы. Как же грустно смотреть на этих простаков, которые пришли отдать ДАНЬ УВАЖЕНИЯ жестокому и несомненно безумному Аттиле. Тело вожака было выставлено для прощания… а точнее, просто придавлено огромным стволом. Время от времени кто-нибудь из бобров жалостливо взглядывал на торчащую из-под бревна лапу — все, что можно было разглядеть, — и пускал слезу. Отвратительная глупость!

— Говори, Фройд, — приказал Грызун.

— Почему я? Начинай сам, Грызун. Ты же претендуешь на освободившееся место.

Началось. Тело Аттилы не успело остыть, а Фройд уже пытается внести разброд в умы оставшихся в живых. Вчера еще они были союзниками, а сегодня — соперники. Гнусная и неизбежная черта бобриной породы.

А ведь не так уж много их осталось, чтобы сейчас ссориться.

— Вместе мы выстоим! — выкрикнул Грызун. — В такие тяжелые времена как раз и проявляется в бобрах все самое лучшее! До меня доходят слухи… — Подражая Аттиле, он понизил голос, пристально вглядываясь в глаза каждого бобра. Но слишком велика была толпа. Каждому в глаза не заглянешь. На шестой паре глаз по толпе прошел ропот.

— Договаривай! — прокричал кто-то.

— До меня доходят слухи, что в отдаленных болотах появились независимые хатки! До меня доходят слухи о некоторых бобрах, которые возомнили себя маленькими правителями. До меня дошли слухи, что вы верите этим слухам. Мои уши везде. — Такие слова должны заставить этих олухов поверить, что он обладает божественной силой. — До меня дошли слухи, что у Северного пруда полным-полно отличных молодых побегов ольхи!

— Слухи, одни только слухи! — закричал Фройд, — Дело говори!

— Дело в том, что наше бобриное сообщество развалится, если не найдется сильный вожак и не возьмет бразды правления в свои лапы. — Что ему бояться этих оголтелых обожателей Аттилы? Их в толпе не так уж много, не больше половины. Остальные не так возбуждены. Именно на эту тихую силу вся надежда. — Мы собрались тут, чтобы почтить память нашего великого мертвого вожака. — Грызун шагнул вперед и стал рядом с торчащей наружу лапой Аттилы. — Но время не ждет. Нам нужен живой вожак. Я ваш новый предводитель, великий мастер плотин и запруд. Отныне мы будем действовать по-другому, и, клянусь Резцом Крыши, победа придет. Это так же ясно, как… — он окинул взглядом притихшую толпу, — как то, что перед нами лежит тело Аттилы.

Тут он, кажется, просчитался…

— Это не Аттила, — пискнул Дэрр.

Ропот и сопение послышались в толпе.

— Но ТЫ же утверждал, что это Аттила! — грозно насупился Грызун.

— Я не говорил, что именно этот бобер Аттила. Просто сказал, что Аттила пропал из виду в этом месте. Но, по слухам, Аттилу видели в нижних болотах, где он восстанавливает силы.

— Слухи, Дэрр, глупые слухи.

— Это ты, Грызун, кормишь нас слухами.

— Если это не Аттила, то кто же? — спросил Фройд.

— Просто какой-то пришлый из верхних болот. Его принесло сюда, когда смыло тамошнюю плотину. Он умер как герой. Его несло из одного пруда в другой и в третий, пока не прибило сюда, где бедняга и попал под одно из бревен.

У Грызуна вдруг пропало желание биться за власть. Тень мстительного и грозного Аттилы, который притаился в нижних болотах, готовый неожиданно нанести удар, нависла над ним.

— Ну, э-ээ… — пробормотал он, опускаясь на все четыре лапы. — Ну…

— Клянусь Резцом Крыши, — закричал взбодренный своим успехом Дэрр, — я видел, как только что лапа дернулась! Он жив! — Толпа шарахнулась от торчащей лапы. — Кажется, ты, Фройд, желал стать вожаком? — с напором проговорил Дэрр.

Фройд не отрывал глаз от лапы.

— Она неподвижна. Кто бы это ни был, он мертв, и не морочь нам голову, Дэрр. Но в одном ты прав, я должен стать вожаком. Грызун только что показал, как он слаб, и не ему вести бобров в новое завтра! — Теперь пришел черед Фройда вставать на задние лапы. — Бобры, я поведу вас в славное будущее! Мы восстановим плотину. Мы построим новые хатки. Мы объединим все малые бобриные семьи в единое сообщество. Бобер за бобра!

— Бобер за бобра! — эхом отозвалась толпа.

Оглушительное шлепанье плоских хвостов по илистому дну пруда вдруг прекратилось, когда поднялся на задние лапы Дэрр.

— Есть и другая, спокойная жизнь, — негромко произнес Дэрр. — Мы можем обитать на Мельничном пруду, где плотина крепка, а уровень воды никогда не падает, где бобры защищены от всех невзгод и треволнений, где можно в безопасности плодиться и растить детей, где всегда есть время погреться на солнышке. И все это будет у вас, если выберете меня.

— Тебя? — изумился Фройд.

— Да, меня.

— Не мели чепуху, Дэрр. Ты же родился глупцом и всегда им оставался. Это всем известно.

— У меня просто позднее развитие. Не стоит кипятиться, Фройд. Ты ведь тоже когда-то поддерживал нашу работу на Мельничном пруду. Даже утверждал, что там можно вывести породу сверхбобров. Вот и пришло этому время. — Голос Дэрра возвысился до звенящего крика. — Бобры, за мной к Мельничному пруду! Там кончатся все наши невзгоды. Кто согласен со мной, поднимите лапы!

Бобры из шайки Аттилы, прочно стоявшие на всех четырех лапах, недоуменно переглянулись. Нет, Дэрр определенно глупец. Предлагать такую чушь! И вдруг остальные бобры один за другим стали подниматься на задние лапы.

— Значит, будет по-моему, — тоном победителя произнес Дэрр.

— Я знаю этих бобров! — вскричал Фройд. — Это никчемные бобры с Мельничного пруда. Они не имеют права голосовать. Их мозги слишком размягчены спокойной жизнью, чтобы они хоть что-то понимали, эти отшельники!

Дэрр хищно улыбнулся, показав острые резцы:

— Ответьте ему, бобры!

— Мы не отшельники, — загудели бобры, — все понимаем и знаем, чего хотим.

— А наша история? Прервется? — закричал Грызун. — Вы забыли о Прутиках!

— Все Прутики унесло потоком, — спокойно ответил Дэрр, — и это только на пользу. Они считали наши смерти, а мы хотим жить. Все изменилось, Грызун. Деревья не убивают бобров Мельничного пруда. Нам не о чем беспокоиться. Вот почему бобры, которых вы видите перед собой, уже совсем другие.

Фройд сделал последнюю отчаянную попытку.

— Настоящие бобры, — медленно начал он, — валят деревья, подчиняясь инстинкту, пусть даже не надо строить запруду. Вот что делает бобра бобром, хоть мы часто и забываем об этом. Представь себе, Дэрр, как вонзаются в упругую сердцевину дерева острые резцы. Летят смолистые щепки, сладко ноют десны, скрипит, трещит, раскачивается дерево… Вспомни, Дэрр, вспомни.

Дэрр спокойно глядел на возбужденного Фройда.

— Нас это уже давно не волнует.

— Тогда вы больше не бобры!

— А кто же мы?

— Бобры только внешне. Вот настоящие бобры! — Фройд махнул лапой в сторону сбившихся в кучку выкормышей Аттилы.

Но уже не было прежней, крепко сколоченной шайки. Слова Фройда породили в их душах сладостное предвкушение привычной бобриной работы, и их пасти наполнились слюной. Поскрипывая зубами, они буквально расползались в стороны.

Держался пока лишь Грызун, тоже истекающий слюной, но не стронувшийся с места. Дэрр со своими приспешниками удалялся по высохшему дну Великого пруда. Они направлялись в свою землю обетованную, где неколебимая Мельничная плотина дарует им спокойствие и уверенность. Разрозненные бобры Аттилы, опустив головы и стыдливо пряча глаза, выползали из кустов и плелись следом за ними. Грызун оттащил в сторону Фройда.