Читаем без скачивания Жизнь цирковых животных - Кристофер Брэм

Он подошел к задней двери театра. Странное дело, ни души, ни друзей, ни поклонников, ни охотников за автографами – никто не поджидает артистов под навесом, с которого хлещет вода.

Начали выходить люди. Лишь со второго взгляда Тоби распознавал членов труппы, Джерри – зевающую молодую женщину, принцессу Сентимиллию – молодую мать. Тото, гость дома и несносный болтун, оказался заурядным гомиком из Ист-Виллиджа – попытался мимоходом подцепить Тоби. А вот и Генри – этот вечер он начал как Генри, продолжил Хакенсакером и снова сделался Генри. На нем джинсовый костюм, тот же, что и в первый вечер их знакомства.

– Тобиас! Привет! – Генри вскинул обе руки, но, не будучи уверен, что они с Тоби уже достигли той стадии, когда друзья обнимаются при встрече, тут же опустил одну руку, а другой сжал пальцы Тоби. – Я и забыл, что ты придешь как раз сегодня. Так обрадовался, когда вышел раскланиваться и увидел тебя. Тебе понравилось?

– Мне понравился ты. Ты потрясающий, Генри! – Чуть было не вырвалось «мистер Льюс», но нет, сегодня он для Тоби «Генри». – Шелковый кошелек из свиного уха.

– Ты так думаешь? Великой драматургией это не назовешь, но кое-какие возможности есть. Стараюсь воспользоваться ими по мере сил. Рад, что тебе понравилось.

– Всем понравилось. Публика любит тебя. – Чистая правда, но Тоби испугался, что Генри ему не поверит, ведь больше никто не поджидал его у двери. – Это… Странно, что сегодня вечером я тут один.

– Один, один. – Генри огляделся по сторонам. – Будний день. Дождь. И вообще поклонники у задней двери отошли в прошлое – это же не «Гейети». – И добавил с улыбкой: – Вижу, ты прихватил с собой зонт. Молодец. Пойдем?

Они вышли на тротуар, под дождь. Генри держался вплотную к Тоби, но не прикасался к нему. Оба сжимали в ладонях тонкий шест зонта.

– Поймаем такси. Если ты не против, я бы заскочил домой переодеться. В «Жан Жорже» даже за полночь лучше появляться при галстуке. В голубых джинсах я не смотрюсь. Бродяга, да и только.

– Конечно, – кивнул Тоби, думая про себя: не вешай лапшу на уши, переодеться! Хочешь заманить меня к себе домой и уложить в постель. Поделом мне! И Калебу поделом.

Генри замахал рукой, останавливая такси.

– Угол Западной Пятьдесят Пятой и Бродвея, – сказал он водителю, откинулся на спинку сиденья и подмигнул Тоби. Но вместо вкрадчивой лести, какую ожидал услышать Тоби, снова посыпались вопросы о представлении. – Уверен, что все прошло гладко? Хочется надеяться. Несколько недель назад я и сам был уверен. Но теперь все разваливается. – Генри горестно покачал головой. – Самое сложное, когда играешь в комедии, сохранить новизну. В трагедии можно идти вглубь, достраивать, пробовать другие подходы. Но комедию, как правило, можно играть одним только способом, и как только ты выработаешь его, становится неинтересно.

Они подъехали к новому зданию, прошли в застекленный вестибюль. – Добрый вечер, мистер Льюс, – приветствовал их консьерж в белой рубашке. – Успешно выступили?

– Бывало и лучше. Бывало и хуже. Спасибо, что спросил, Майк.

Тоби впился подозрительным взглядом в лицо швейцара, ловя усмешку, презрительное движение бровей – Генри Льюс ведет к себе домой молодого человека! – но Майк не обнаруживал никаких эмоций.

В лифте Тоби мысленно сказал себе: «Ну и ладно! Делай свое дело! Уложи меня в постель, и покончим с этим».

Улыбнувшись, он кивнул Генри Льюсу. Генри Льюс улыбнулся и кивнул в ответ.

Открылись двери лифта, они вышли в застеленный ковровой дорожкой коридор. Генри отпер дверь:

– Дом мой вдали от дома.

Тоби последовал за ним. Серые и белые тона, в одной комнате высилось какое-то зловещее металлическое сооружение, Тоби не сразу сообразил, что это такое:

– У тебя собственный «Наутилус»?

– Сначала это казалось разумной идеей. Удобно. Занимаешься дома. Зато в тренажерном зале я мог бы познакомиться с людьми… Попробуй, прокатись.

Тоби вошел в комнату, однако направился не к тренажеру, а к большим окнам. Пятнадцатый этаж, со всех сторон высокие дома, залитые светом вершины, словно дымящиеся в струях дождя.

– Ого! Словно из фильма про Бэтмена.

– Уверен? – переспросил Генри. – Не из «Бегущего по лезвию бритвы?»[70]

Тоби застыл, глядя то ли на вид за окном, то ли на собственное отражение и отражение Генри Льюса в дверях, позади него. Он ждал: сейчас подойдет, обнимет сзади и…

– Я быстро, – отражение Генри повернулось, двинулось в сторону соседней комнаты – спальни. Дверь за ним закрылась.

Тоби ничего не понял. Он даже обиделся. Что такое? Генри Льюс передумал? Не собирается соблазнять его?

Подойдя к двери спальни, Тоби осторожно постучал.

– Генри!

– Да?

– Есть предложение: забыть про ресторан, и заказать на дом пиццу или что-нибудь китайское.

Дверь распахнулась. Генри стоял босиком, в джинсах и безрукавке. Позади сияла наготой неприбранная постель.

Вместо похотливой усмешки на лице старшего из мужчин – растерянность.

– Ты думаешь? Я хотел сводить тебя в «Жан Жорж». Говорят, хороший ресторан. У меня редко бывает возможность поужинать в компании.

– Пустая трата времени, – заявил Тоби. – Времени и денег. Сейчас поздно. К тому же я не голоден.

– Можно остаться здесь, – вслух размышлял Генри. – Тут неподалеку отличный китайский ресторанчик. – Он издал долгий, театральный вздох. – Ты спутал все мои планы. Я собирался накормить и напоить тебя, ошеломить, привести сюда, показать грязные картинки и злоупотребить твоей невинностью. Полагаю, ничего этого тебе не нужно?

Генри улыбался. Нарочно несет вздор, подражает своему Хакенсакеру. Тоби не знал, как ответить.

– Вижу-вижу. – Что такое он видит, недоумевал Тоби. – Ладно, все по порядку. – Он провел Тоби в кухню, достал меню китайского ресторана. – Ты как знаешь, а я проголодался.

Он позвонил и сделал заказ:

– Блинчики. Прозрачные клецки из креветок. Цыпленок по рецепту генерала Цзо. Брокколи под чесночным соусом. – Каждое название, произнесенное глубоким бархатным голосом, казалось сказочным, необычайным. – Этого хватит, как ты думаешь? – обратился он к Тоби. – Через пятнадцать минут? Большое спасибо. – Он положил трубку. – Ну вот. С ужином разобрались. Выпить хочешь? Извини, забыл, ты пьешь только горячий шоколад.

– Нет, сегодня я выпью.

Генри посмотрел на Тоби удивленно, даже разочарованно.

– По-моему, не стоит.

– Почему? – Он что, издевается?!

– Если мы оба начнем пить, то забудем, кто мы есть, и к чему это приведет?

– Разве не к тому, чего ты хотел? – усмехнулся Тоби.

– Разумеется. Но мне показалось, ты этого не хочешь.

Что-то шевельнулось у Тоби в штанах.

– А может, хочу. Сегодня хочу.

– Из вежливости? – вздохнул Генри.

– Ты понятия не имеешь, чего я хочу, – нервно посмеиваясь, настаивал Тоби.

– А ты сам знаешь? – задал вопрос Генри.

Тоби стоял возле холодильника, Генри у плиты. Он не выглядел старым, хотя в распахнутом вороте нижней рубашки виднелись седые волосы. Тоби шагнул вперед. Просунул большие пальцы в петли на поясе джинсов. Притянул Генри к себе. Не учел, насколько он выше ростом.

– Что это? – спросил Генри. – А это? А это…

Тоби закрыл ему рот поцелуем. Наткнувшись на горячий, активный язык, он слегка испугался, но не отступил, а еще сильнее прижал к себе Генри. Не задумываясь, проник рукой в трусы знаменитого актера, принялся гладить прохладную, волосатую задницу – не такую волосатую, как у Калеба, и не такую упругую, как хотелось бы, но отнюдь не дряблую, не жирную.

Прервал поцелуй, мысли путались.

– Ого! Вот это да! Не могу поверить – я пересплю с великим актером. Ты потрясающе играешь!

– Мальчик мой, если уж ты собираешься лизать мне задницу, не удобнее ли заняться этим в постели?

33

Персиковая кожа. Светлый пушок. Веснушки. Тело, распростертое перед ним на уровне взгляда, львиного цвета пейзаж, Сахара плоти. Вдали к нижним ребрам подходит мускулистый живот, пупок подобен колодцу в пустыне, а ближе, прямо перед носом – можжевеловая поросль в паху.

Не прошло и получаса, и секс сделался безличным. Пришлось напомнить себе, что нечто резиновое у него во рту – это пенис Тоби Фоглера. Генри попытался представить себе верхнюю часть Тоби, по ту сторону выступавшей грудной клетки – голова на подушке, рука под головой, хмуро смотрит в потолок. В постели мальчик оказался не слишком усердным помощником, только постанывал иногда с хрипотцой, будто пес, которому приснилась охота на кролика.

Тоби или не Тоби. То be or not to be. Вот в чем вопрос.

Вот он, лучший Гамлет своего поколения, стоит на четвереньках между мускулистыми американскими ногами, пытаясь извлечь гармоничный звук.

Тоби приподнял бедра, резко вдохнул, начал набухать во рту у Генри. Нет, это он просто переменил позу, наверное, ягодицы онемели.