Читаем без скачивания Пустошь - Джен Александер

– Я за тебя беспокоюсь.

– Напрасно.

– Ты сама на себя не похожа. Понимаю, я тебе врал, но мне нужна твоя помощь. Если, конечно, мы хотим выбраться отсюда живыми.

Взявшись за лямки рюкзака, я поворачиваюсь к Деклану, улыбаюсь и начинаю что-то говорить. Он в два шага оказывается передо мной и закрывает мне рот кончиками пальцев. Я слегка приоткрываю губы.

– Перестань улыбаться, когда злишься. У тебя такой вид, как будто ты подхватила дизентерию.

Я отбрасываю его руку. Он делает шаг вперед, наши тела соприкасаются. Прижимает меня к стене и заводит мне руки за голову.

– Ну вот, я больше не улыбаюсь, – бормочу я. – А теперь отпусти.

– Знаешь, когда ты растеряна и смотришь на меня вот так, ты просто…

Просто что?..

Деклан прижимается губами к моим губам. По лицу бежит электрическая щекотка – болезненная, сладостная и восхитительная. Деклан отпускает мои руки, и я обмякаю. Его пальцы спускаются по моим плечам, скользят вниз по спине. Он стискивает объятия еще крепче – так крепко, что я слышу биение наших сердец. Так крепко, что меня бросает в жар. Я больше не уверена, плохо ли это – пусть только никогда не кончается. Я погружаю пальцы Деклану в волосы, стараюсь запомнить каждую линию его лица, а его рот продолжает ласкать мои губы.

Наконец Деклан, задыхаясь, отстраняется.

– Знаю, ты сердита и устала, но постарайся держать себя в руках.

И как же, интересно, он это себе представляет? Как может делать со мной такое, когда нам нужно быть начеку? Я не говорю ничего – просто ухожу вперед, оставляя между нами расстояние в один шаг и миллион невысказанных слов.

Через несколько часов мы подходим к кирпичному дому с прудом и решаем устроить в нем привал. Место тихое, и от дороги далеко. Здесь нас никто не найдет. Пока Уэсли, Деклан и Миа отдыхают на берегу пруда, я незаметно отправляюсь проверить, чем занимается Оливия.

Сажусь на землю, прижавшись спиной к куче кирпичей перед домом, закрываю глаза и сосредотачиваюсь. А миг спустя оказываюсь в полной темноте.

Может, она спит?

Может…

Потом Оливия произносит что-то невнятное, и все вокруг преображается. Вместо темноты – солнечный свет и высокая трава. Оливия сидит, прислонившись к куче кирпичей, а за спиной у нее полуразрушенное кирпичное здание. Рядом с грязным прудом отдыхают трое – два парня и девушка.

Это «Пустошь».

Мы не в игровой комнате – здесь нет ни экранов, ни проекций, ничего подобного. Но Оливия явно в «Пустоши». И окружающий мир выглядит настолько реально, словно я нахожусь в собственной голове.

Оливия играет в «Пустошь» в эту самую минуту, а я не там, где она меня оставила… Я слышу, как Оливия визжит от злости. Слышу свой собственный крик и перемещаюсь к себе в сознание.

Оливия заставляет меня выхватить и зарядить «глок».

Я разжимаю пальцы и роняю пистолет. Моя рука подергивается. Тянется вниз, к оружию – такое чувство, будто ее отрывают от тела. Я стискиваю зубы. Собираю пальцы в кулаки. Стараюсь не сгибать спину, не дать руке дотянутся до…

Оливия заставляет меня подобрать «глок». Вынуждает сделать несколько шагов к пруду. Она хочет убить Деклана и Миа с Уэсли.

Я с усилием падаю на колени и впиваюсь ногтями в землю. Оливия пытается подчинить меня своей воле. Все тело горит, как будто его обливают кипятком. Я прикусываю язык, чтобы не закричать.

Деклан поднимает на меня взгляд и озадаченно хмурит брови. Я пытаюсь отрицательно помотать головой, но мне удается только неестественно изогнуть шею. Он встает на ноги.

– Не надо! – с трудом выкрикиваю я, однако он не слушает – подбегает и опускается рядом со мной на колени.

– Вертью?..

Моя нога пинает Деклана в колено, и мы оба валимся на землю. Он прижимает мои руки к бокам. Не знаю, ради чьей безопасности – моей или своей собственной.

– Оставь… Я убью тебя… Убирайся из моего… Я пришлю за тобой модераторов… Прекрати, Оливия!

Я с усилием пробиваюсь к ней в сознание. Вспоминаю все то, что она заставляла меня делать и говорить. Всех персонажей, которых она убила моими руками. Я представляю, с каким бы удовольствием задушила сейчас Оливию, и собственные руки девушки безвольно поднимаются и хватают ее за горло. «Пустошь» исчезает: теперь у нас перед глазами металлическая белая стена и голубая лампа, мигающая прямо над головой. Оливия задыхается.

Деклан был прав: я могу ею управлять!

Я сосредотачиваюсь на том, чтобы вытеснить Оливию у себя из головы, и проваливаюсь обратно в «Пустошь» – в собственное сознание. Мое тело свободно. Я лежу на боку, тяжело дыша, а по лицу у меня текут слезы.

– Я была невнимательна… Не обращала внимания на то, чем она занимается. Следовало заглядывать к ней почаще.

Взгляд Деклана становится холодным. Теперь ему известно обо всех моих способностях…

Глава двадцать вторая

– Ты видишь то, что видит она!

Голос Деклана напоминает рык. Я слышу, как он подходит ближе, чувствую шеей его сердитое дыхание.

– Клавдия, скажи что-нибудь!

Справа от меня обваливается куча кирпичей. Деклан громко чертыхается. Я напрягаюсь всем телом и вонзаю ногти в ладони, так что на коже остаются полукруглые следы.

Потом Деклан дотрагивается до моих обнаженных плеч, и я вздрагиваю, потому что это прикосновение никак не вяжется со злостью – легкое, как пух, и теплое. Опасное. Пальцы Деклана скользят по моей коже. Я начинаю медленно отодвигаться от него, но он осторожно разворачивает меня к себе. Лицо у него красное и сердитое.

Слова Деклана с шипением вырываются сквозь сжатые зубы, как воздух из сломанного клапана.

– Тебе известно все, что она делает!

Я нахожу глазами Уэсли с Миа, которые пытаются незаметно улизнуть. Они медленно бредут к пруду за домом, делая вид, будто что-то ищут. На секунду Уэсли перехватывает мой взгляд и беззвучно произносит: «Сочувствую». «Трус!» – подмывает меня ответить.

Миа не отрывает глаз от земли.

– Не все, – еле слышно выговариваю я.

Мне хочется вырваться и убежать в лес. Вот только тогда я снова останусь одна.

– Но ты можешь видеть ее глазами?

– Да.

– Тебе не кажется, что следовало рассказать мне раньше? Ты хотя бы представляешь, какое это полезное умение? Как можно быть такой законченной эгоисткой?!

Внезапно все вокруг начинает бешено вращаться: старый кирпичный дом, откуда то и дело выглядывают Уэсли с Миа – не хотят вмешиваться в нашу ссору и в то же время пытаются подслушать, о чем мы говорим, – обожженные солнцем травинки, которые царапают мои обгоревшие плечи, и само это солнце.

Я дрожу, как будто на улице мороз, а не адская жара. В ушах звенит, точно по бокам от головы у меня две сирены.

Мне хочется ударить Деклана.

От макушки ко лбу бежит электрическая щекотка. Оливии так давно не удавалось меня отключить, что я забыла, каково это. Неприятно – вот каково. Голова мотается взад-вперед, как у тряпичной куклы. Я вижу то Деклана, то других людей: доктора Косту, человека со шрамом в виде полумесяца, мужчин и женщин в деловых костюмах из моих ранних воспоминаний, персонажей, чья смерть на моей совести.

– Надо уходить, – с трудом выговариваю я.

Если я сейчас же не уйду – точно его ударю.

В горле у Деклана раздается какой-то странный звук, и он отрицательно качает головой.

– Никуда мы не пойдем, пока не…

Я толкаю его в грудь. Он отступает назад и потрясенно смотрит, как я подхватываю с земли рюкзак и направляюсь к дому. Мозг вот-вот взорвется. Я то и дело останавливаюсь, чтобы немного прийти в себя.

– Уэсли, Миа, привал окончен! – выкрикиваю я, зло глядя на них из-под опущенных век.

Они сидят на коричневом диване с цветочным узором. У обоих в руке по батончику ПДР, но ни тот, ни другой даже не разорвал упаковку.

– Вы что, не слышали?

Обиженно наморщив нос, Миа поднимается с дивана, запихивает батончик в карман шортов и молча выходит на улицу.

Уэсли тоже встает и указывает подбородком на дверь, в проеме которой стоит Деклан с перекошенным лицом.

– Может, вам лучше сначала объясниться? – озабоченно спрашивает Уэсли.

Я глубоко вздыхаю и поворачиваюсь к Деклану, широко раскинув руки, будто предлагаю ему ударить меня.

– Разумеется! Почему бы нет? – Я отдаю «глок» Уэсли. – Только учтите, что в эту самую минуту мне в голову пытается проникнуть взбешенная геймерша-психопатка.

Электрический ток уже ползет вниз по лицу, и я с трудом выговариваю слова. Внезапно я с криком запускаю руки в волосы. Деклан делает шаг в мою сторону, но я отшатываюсь назад.

– Не прикасайся ко мне!

Подбородок у него нервно подергивается. Он машет на дверь, и Уэсли уходит, оглянувшись на пороге.

На сей раз я произношу это вслух:

– Трус!

Добродушный, плотоядный трус.

– Теперь мы одни, так что давайте, господин модератор, говорите все, что имеете сказать.

– Зря ты мне соврала.

Я трясу головой, чтобы его слова улеглись в сознании. Тщетно.