Читаем без скачивания Библиотечка журнала «Милиция» № 1 (1993) - Илья Рясной

— За че мужика цепляете, менты клятые? Отпусти его.

Молча, с одного удара Крымов послал Шкафа в глубокий нокаут и, обведя взглядом остальных, процедил:

— Еще кто хочет?

Желающих не нашлось.

Через три года Крымов был переведен в областное управление. Молодой, не отягощенный семейными узами и длительными любовными увлечениями, малопьющий, но зато выкуривающий полторы пачки в день подполковник Крымов стал оперуполномоченным по особо важным делам второго подотдела — по расследованию убийств и преступлений против личности…

Крымов отодвинул в сторону большой ватманский лист, разграфленный разноцветными карандашами. На такие листы он аккуратно переносил все данные по делу, версии, свои мысли. Помогало. Он взял авторучку, щелкнул по носу стоящего на столе пластмассового пингвиненка сиреневого цвета. Сиреневых пингвинов не бывает, поэтому Крымов подозревал, что это и не пингвин вовсе, а какая-то загадочная птица. Этой игрушке много лет, побывала она и в Афганистане, и на Севере.

Пингвин не был талисманом. В талисманы Крымов не верил, поскольку многих знакомых ему людей они не сберегли. Однако можно было допустить, что сиреневый пингвин отгоняет-таки от него и от тесного, заставленного столами, стульями, несгораемыми шкафами кабинета злых духов.

— С Алексеевичем беседуешь? — спросил вошедший в кабинет Гаврюхин. Алексеевичем он звал пингвина за его внешнее сходство с заместителем начальника областного угрозыска.

— Да нет, картинки рисую.

Гаврюхин, отдуваясь и пыхтя, как паровоз, что неудивительно при его ста двадцати килограммах весу, плюхнулся на стул и вытер лоб.

— Слышь, Сергей, у тебя стольника до зарплаты не найдется?

— Вчера же получка была, куда ты ее дел?

— Ох, лучше не вспоминать, — махнул рукой Гаврюхин. — Пришел домой, как положено порядочному отцу семейства, положил деньги на стол. Сидим со Светой на кухне, и чую я, что непорядок какой-то — дочки долго не слышно. Пошел посмотреть, а Леночка в туалете зарплату мою на мелкие клочки рвет и бросает. Нет, я не скажу, что все изничтожила. Двадцать рублей осталось.

— А зачем порвала? — спросил Крымов, протягивая сотенную бумажку.

— Не говорит. Три года всего, а упрямая. Может, бессребреницей растет, а?

— Может. Что там нового по трупу в Чаплыгино?

— Да ничего особенного. Обшарили квартиру, опросили родственников — эффект нулевой, — сказал Гаврюхин, пододвигая к себе машинку и вставляя в нее лист.

— И что у него нашли?

— Ничего такого, что заслуживает вашего высочайшего внимания. Ну, квартира. Ну, гараж. Ну, две машины. Дальше-то что?

Гаврюхин медленно, подыскивая буквы, начал печатать, и казалось, что от ударов его толстых пальцев старенькая «Эрика» рассыплется на части.

…Два неопознанных трупа за два дня — такого давно не было. Первый — труп молодого, хорошо одетого мужчины обнаружили в лесу рабочие совхоза «Пролетарий». Тонкий слой земли и ветки разгребли, почуяв добычу, бродячие собаки, которых в последнее время много развелось в лесах — они сбиваются в стаи и уже начали представлять опасность для людей. Ни документов, никаких бумаг, указывающих на личность убитого, найдено не было. Неподалеку от места захоронения имелись следы протекторов. По ширине колеи — «Жигули». Имеют они отношение к убийству — поди разгадай. Крымов с оперативниками из Черняховского райотдела обшарил все окрестности. Местные жители в день убийства видели синие «Жигули». Номер и модель, естественно, не запомнили.

Второй труп нашли случайно. Его убийцы кинули в отстойник около главной усадьбы совхоза «Чаплыгинский». Труп так бы и потонул в жиже, если бы не решетка. Работенку по извлечению тела, доставшуюся милиции, чистой не назовешь. Областной информцентр по дактилоформуле сообщил личность убитого — Ступенко Георгий Георгиевич, 1961 года рождения, осужден пол года назад по статье 144 УК РСФСР к двум годам условно.

Учитывая территориальный разброс, разницу во времени наступления смерти почти в сутки, трудно было предположить, что убийства связаны между собой.

— Что за машины? — с утра голова у Крымова была занята вопросом: где искать синий «Жигуль», поэтому любые известия об автомобилях вызывали у него живой интерес.

— Белый ВАЗ-21011 и синий ВАЗ-2107. Первая машина его, вторая — чужая. Он же индивидуальщик, кто-то отдал чинить.

— Интересно. По моему делу тоже синий «Жигуль» крутится. Гипсовые слепки со следов протектора есть. А если взглянуть — не эта ли «семерка»?

— В чудеса веришь? Тогда колдуна пригласи — сразу все «висяки» скинем. А преступников по инквизиционному праву к сожжению приговорим.

— Тебе бы только хохмить. Ну, а может быть…

Крымов повернул ключ, двигатель натужно заурчал, но не завелся.

— Что, не пашет твой БТР? — с участием произнес Гаврюхин.

БТРом все называли зеленые, потрепанные, будто побывавшие в боевых действиях, «Жигули» — собственность Крымова.

— Может, подтолкнуть? Прям до Апрельска.

— Побереги силы, — нахмурился Крымов, повернул еще раз ключ, включил скорость и выжал акселератор так, что машина, подобно вспуганному джейрану, сорвалась с места. Гаврюхин стукнулся головой о подголовник и чертыхнулся…

…Дело сдвинулось с мертвой точки. Немного времени понадобилось экспертам, чтобы дать заключение — у совхоза «Пролетарий» крутилась та самая «семерка» с узбекскими номерами. Когда очень нужно, громоздкая милицейская машина способна функционировать довольно быстро. Вскоре на столе Крымова лежала шифротелеграмма. Владелец машины с этим номером — Рустам Абдураззаков, по описаниям внешне очень похож на погибшего. Можно считать, что личность идентифицировали.

Ясно, что два убийства связаны между собой, но как? По этому поводу можно было бы построить немало будоражащих воображение версий, которые так и будут проситься на киноэкран. Но для них нужна исходная информация, для начала хотя бы разузнать побольше о Ступенко и его связях.

Информация накапливается из десятков разговоров, из журналов и карточек различных учетов, она разбросана по записным книжкам многих и многих оперативников, участковых, других сотрудников милиции. Для ее извлечения в нужный момент служит отработанная система — телетайпограммы и шифротелеграммы, ориентировки и сводки, да просто обычный телефон. При расследовании двух убийств, конечно же, система работает на полную мощность.

Сведения о Ступенко постепенно накапливались. Вскоре было известно, что все звали его Гошей, жил он на широкую ногу. Так же стало известно, что самые близкие его знакомые, постоянно крутившиеся у него в гараже — Виктор Маратов и Ваня Смирнов. Настало время переговорить с ними.

Гаврюхин городишко Апрельск знал неплохо и показал, куда ехать. За фабрикой игрушек — местным промышленным «гигантом», где работало несколько тысяч «химиков» — поворот. Дальше мимо недостроенного культурного центра «Прогресс», возводившегося уже восемь лет, перед которым возвышалась фигура Музы болотно-зеленого цвета. Может, она и должна была напоминать замордованным неурядицами и пустыми магазинными полками, сумасшествием перестроечных голодно-свободных лет, утонувшим в беспробудном пьянстве и безысходности, в никчемных заботах и колбасно-сосисочных радостях жителям о чем-то возвышенном и прекрасном. Может быть. Однако больше статуя напоминала не Музу, а утопившуюся от тоски гипсовую девушку с веслом, выуженную рыбаками и сразу возведенную на пьедестал.

— За статуей направо. Там, где универсам, во двор, — снисходительно, как опытный лоцман, указывал Гаврюхин.

Дверь открыла блеклая полная женщина с тусклыми, настороженными глазами.

— Нам бы Ивана Смирнова увидеть.

— Нет его, — напряженно и неприветливо сказала женщина.

— Подполковник Крымов, областной уголовный розыск, — он показал удостоверение и прошел в квартиру.

— Что же это делается? Что вы все от сынули моего хотите? — всплеснула руками женщина, в ее голосе послышались базарные нотки.

— А кто и что еще от него хочет? — осведомился Крымов, окидывая взглядом заставленную безвкусной и дорогой мебелью, заваленную хрусталем и безделушками квартиру.

— Да еще двое, такие же, как вы, приходили. Из прокуратуры, — женщина была чем-то заведена. — Везде бандиты, матерщинники, на милицию вся надежда, а вы, оказывается, сами не лучше! Ворвались, всю Ванину комнату вверх дном перевернули. Я даже пригрозила начальству написать, а один из них, нахальный, знаете, чего говорит? Ох, ну и нахальный… Говорит: жалуйся, всю семью тогда пересажаем. Ох, ну милиция пошла.

— Не милиция, а прокуратура. Кстати, почему вы решили, что они из прокуратуры? — спросил Гаврюхин, усаживаясь на стул.

— Документ показали.