Читаем без скачивания Американская концепция «Большого Ближнего Востока» и национальные трагедии на Ближнем и Среднем Востоке - Урал Шарипов

Вместе с тем, не только представители радикальных течений на БСВ, но и ряд политологов видели возраставшее противоречие между традиционной исламской арабской культурой, статусом Саудовской Аравии в качестве «религиозно-духовной столицы» всех мусульман мира, с одной стороны, и ее обогащением на основе фактически даровой нефтяной ренты, бурным внедрением аристократических роскошеств и прозападных стилей ведения жизни в правящих кругах этой страны — с другой. Окружающий мир все более и более ощущал нарастание остроты данного противоречия.

В качестве примера об осложнении общественно-политической ситуации в арабском мире в начале века можно остановиться на серьезных подвижках в характере саудовско-американских отношений. Дело в том, что в Саудовской Аравии стали усиливаться религиозно-радикалистские настроения. Среди главных претензий исламистских радикалов было то, что факт квартирования американских войск осквернял статус Саудовской Аравии как хранительницы исламских ценностей и главных мусульманских святынь. Причем американское военное присутствие не сокращалось, а расширялось. Хотя во время подготовки к войне в Ираке было произведено перемещение ряда военных ресурсов США из саудовской военной базы «Принц Султан» в Катар и другие государства Персидского залива, на самом деле это была просто перегруппировка американских сил в регионе. Такой шаг был предпринят, чтобы несколько ослабить критический настрой против саудовцев в мусульманском мире и диверсифицировать места расположения американских военных баз в регионе. Соединенные Штаты просто искали страны, которые более дружелюбно относились бы к американскому присутствию здесь, а это включало и более мелкие государства Персидского залива{161}. В этом же ключе следует рассматривать попытки Вашингтона развернуть свои базы в Центральной Азии (с целью держать под военным присмотром и Иран, и Афганистан с Пакистаном, и Китай, и тот же Аравийский полуостров).

В связи с ростом ракикальных настроений в Саудовской Аравии Соединенные Штаты стали уделять больше внимания внутренней политике ее правительства и правящей элиты, господствующей в обществе идеологии, а также проблеме терроризма. На рубеже веков саудовское общество стало рассматриваться как один из перспективных источников нарастания террористических настроений в регионе. В США появились сведения, что ряд влиятельных саудовских функционеров финансировали некоторые довольно подозрительные организации, которые фактически являлись ширмой террористических групп, инкубаторами терроризма[6]. В свою очередь, Эр-Рияд, обеспокоенный ростом экстремистских настроений в стране, особенно после событий 11 сентября 2001 года, а также желая снизить недовольство Вашингтона внутренней политикой саудовского правительства, пошел на проведение ряда практических мероприятий, чтобы воспрепятствовать деятельности радикальных группировок. Так, в декабре 2002 года Саудовская Аравия поставила действовавшие на территории страны благотворительные фонды под жесткий контроль правительства; в саудовских банках были заморожены счета лиц, которых подозревали в причастности к террористическим организациям, на основании того, что они были включены в соответствующий список, опубликованный 23 сентября 2001 года американским правительством.{162}

Одновременно руководство Саудовской Аравии постоянно официально подтверждало свою приверженность абсолютному неприятию терроризма и высказывалось за тесное сотрудничество с международными силами и державами в деле борьбы с этим злом современного мира. Как отмечал посол РФ в Саудовской Аравии А.Г. Бакланов в своей статье в журнале «Международная жизнь», «руководство Саудовской Аравии, а также других членов ССАГПЗ заявляют о своем осуждении терроризма и присоединении к международным антитеррористическим усилиям».{163}

Однако складывавшаяся политическая реальность на БСВ потребовала от правящих кругов Саудовской Аравии устанавливать определенные контакты с радикально настроенными группировками и политическими режимами других стран. Так, на совещании в Мекке в феврале 2007 года саудовцы способствовали сближению позиций соперничающих палестинских группировок. В результате были достигнуты соглашения о создании нового палестинского правительства национального единства и намечены общие рамки взаимодействия представителей светских и религиозных сил в процессе государственного управления (но, как известно, в дальнейшем между ФАТХ и «Хамас» произошел новый раскол, который временами приводил к вооруженным столкновениям).

Новым во внешней политике Эр-Рияда оказался внезапный визит иранского президента М. Ахмадинежада в Саудовскую Аравию в начале марта 2007 года. Между сторонами была достигнута взаимная договоренность о мерах, прпятствующих распространению религиозных противоречий на Ближнем Востоке за пределами Ирака[7]. Тогда же прозвучало согласие Эр-Рияда на организацию в том же месяце на своей территории саммита Лиги арабских государств (ЛАГ), куда впервые за всю историю подобных форумов был приглашен президент Сирии. Такие шаги саудовского руководства продемонстрировали его намерение играть более активную роль на БСВ, не исключая при этом определенных контактов с основными исламскими соперниками в регионе — Сирией и Ираном.

Данные политические шаги Эр-Рияда в отношении ИРИ не означали его отхода от национальных стратегических установок по сохранению своей ведущей роли и политической инициативности в мусульманском мире и на Ближнем и Среднем Востоке. При этом соответствующие «разъяснения» делались руководству США.

В свою очередь, Вашингтон, потрясенный терактами 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке, когда выявилось, что 15 из 19 угонщиков самолетов были выходцами из Саудовской Аравии, пошел на то, чтобы несколько снизить уровень американо-саудовских двусторонних отношений. Это делалось скорее для успокоения американского общественного мнения, так как и в США, и в Саудовской Аравии отдавали себе отчет во взаимной заинтересованности: Соединенные Штаты импортировали из королевства по 1 млн. 700 тыс. баррелей нефти в день — почти одну пятую всей добывавшейся нефти в этой стране, а Эр-Рияд получал от продажи нефти в США более 45 млрд. долларов в год[8]. Кроме того, Саудовская Аравия занимала первое место в мире по размеру вложений в государственные ценные бумаги США. Скорее всего, Саудовская Аравия была значима своим политическим курсом и религиозным воздействием на сознание мирового мусульманства.

Вместе с тем, в условиях новой внутриполитической конъюнктуры в Саудовской Аравии, Вашингтон решил оказывать давление на Эр-Рияд по мере необходимости.

Что касается Запада в целом, здесь стали опасаться ползучей миграции огромного исламского демографического и цивилизационного потенциала в западное сообщество. Причем, по европейским оценкам, мусульманский цивилизационный потенциал, для которого характерны сравнительная отсталость, неэффективность труда, расточительность, вместе с тем является неассимилируемым комплексом. Он заявляет о себе в виде своеобразных «чайна-таунов», создает чуждые исламские культурные и религиозные организации и даже вводит практику открытия исламских банков. Однако наиболее опасным стало считаться то, что наряду с растущим религиозным и финансовым влиянием исламских стран Ближнего Востока в международных отношениях, а также с наплывом мигрантов из Азии, Африки и Латинской Америки в Европу и Северную Америку, христианский мир может реально столкнуться с усилением терроризма.

Вероятно, это все находилось на уровне домыслов, хотя после нью-йоркской трагедии определенная реальная основа для опасений на данный предмет появилась. Что касается Ближнего Востока, то, по мнению западных и российских политологов, в Саудовской Аравии и соседних шейхствах в ближайшем десятилетии социальный взрыв не ожидается, они продолжат процесс обогащения и наращивания своих вооружений в условиях более сложных противоречии и коллизии в других мусульманских странах.[9]

В связи с тем, что финансовое благополучие Саудовской Аравии и аравийских шейхств по существу зависело от экспорта их углеводородов, представляется целесообразным несколько остановиться на международной ситуации в углеводородной сфере. Противоборство в сфере мировых нефтяных цен в начале XXI века продолжилось. Как известно, в предыдущих десятилетиях хозяйство и окружающая среда земного шара сравнительно не так сильно испытывали вредоносное воздействие от использования нефтепродуктов. Тогда парк пользователей углеводородов (автотранспорт, электростанции, теплоцентрали, коммунальные хозяйства и т.д.) был более ограниченным. С наступлением текущего века нефтяные корпорации промышленноразвитых стран продолжили расширять сферу потребления продуктов переработки углеводородов в национальной экономике и добивались различного рода скидок и льгот со стороны своих правительств. Одновременно государственные бюджеты и деловые круги увеличили национальные затраты на компенсационную от загрязнений деятельность. В силу действия данных факторов, энергетический базис западных держав возрос почти вдвое и составил уже 9-10% их ВВП.