Читаем без скачивания Страх разоблачения - Лорейн Стэнтон

— Мик, ты пришел. Я знал, что ты придешь…

Мик все-таки заставил себя подойти поближе и улыбнулся, стараясь скрыть свой ужас и отвращение.

— А как же! Я пришел, как только получил твое письмо. Как ты себя чувствуешь?

— Как в аду, но скоро все кончится. Рак печени сжигает быстро.

Мик задыхался, на верхней губе выступили капли пота, в ушах странно звенело. Он боялся грохнуться в обморок, поэтому поскорее сел на стул.

После длинной паузы Эдварде покачал головой и сказал:

— Наверное, неприятно видеть меня таким. Я уж и позабыл, как погано выгляжу…

Вместо того чтобы опровергнуть эту правду, Мик сидел, хватая ртом воздух, пока дурнота не прошла.

— Черт, извини меня, — пробормотал он.

— Пустяки, — нетерпеливо сказал Эдварде. — Мне надо кое-что тебе сказать, пока эти чертовы лекарства меня снова не усыпили. Достань конверт из верхнего ящика вон того стола.

Мику наконец удалось взять себя в руки. Он достал конверт и в недоумении уставился на него.

— Это дело Конти, — прохрипел Эдварде. — Мне так и не довелось узнать, что с ним случилось, но я хочу, чтобы ты продолжил поиски. Раскрой это дело за меня, Мик.

Мик уже много месяцев вообще не вспоминал о Рике Конти и о деле, которое когда-то так заинтересовало его. Он удивился, что Эдварде все еще одержим этим делом, и даже подумал, не повредился ли он рассудком.

— Откуда у тебя эта папка, Ральф? Это же собственность полицейского управления.

Приступ кашля сотряс исхудавшее тело Эдвардса, и прошло несколько минут, прежде чем он снова смог заговорить.

— Я забрал ее, когда городской совет выставил меня из офиса, — сказал он еле слышно. — Рик Конти никого больше не интересовал. Я был единственным, кто пытался отыскать бедолагу. Теперь твоя очередь.

Мик смотрел на приятеля, и жалость жгла его сердце.

— Ты же знаешь, что я очень занят, Ральф. У меня полно проектов, хватит на несколько ближайших лет.

— Но подумай, какую книгу ты сможешь написать! Расследование убийства, связанное со звездой Голливуда.

— Убийства? У тебя нет доказательств, что Конти убили.

— У меня нет. Но где-то эти доказательства есть. Поищи как следует, и найдешь.

Мик задумчиво поглаживал подбородок, ощущая знакомое замирание в душе. Это было похоже на вдохновение — непреодолимый порыв, который заставлял его сломя голову бросаться в очередное расследование. Бренда Гэллоуэй была мертва, но вся ее жизнь состояла из серии шумных скандалов, а эта история об исчезнувшем любовнике могла вызвать дополнительный интерес читателей. Ее биография могла превратиться в потрясающий бестселлер.

— Я возьму папку, но ничего не обещаю, — сказал он. — Посмотрим, как пойдет дело.

Эдварде устало улыбнулся, но глаза его вдруг заблестели.

— Ты это сделаешь. Жаль, что меня не будет, когда зачитают приговор.

13

Рейчел бросила карандаш на стол и потерла руки. В церковном подвале, где располагалась школа, было холодно, и она уже не в первый раз подумала, стоит ли экономить какие-то жалкие пенсы, выключая отопление после ухода детей. Но, взглянув на бухгалтерскую книгу, лежащую перед ней, она поняла, что выбора у них нет.

Так вышло, что за последние несколько лет ее мягко, но настойчиво перевели на роль администратора. Теперь на ней лежал бухгалтерский учет, заказ всего необходимого для школы, разрешение редких конфликтов с раздраженным родителем и тому подобные малоприятные обязанности. И хотя Кэл клялся и божился, что она когда-нибудь вернется в класс, оба знали, что это пустые обещания. И чем больше она вникала вдела школы, пытающейся устоять на ногах, тем меньше у нее оставалось шансов обучать детей Гарлема.

Услышав какое-то шуршание, Рейчел подняла голову и увидела Мэри Бевинс.

— Что ты здесь делаешь? Я думала, ты давным-давно ушла домой.

Мэри подошла ближе и уселась на край стола.

— Я и ушла. Но вернулась с Кэлом. Нам надо с тобой поговорить.

Рейчел с любопытством взглянула на нее, но она лишь усмехнулась и покачала головой.

— Имей терпение: Он сейчас придет.

Рейчел откинулась на спинку стула и принялась разглядывать Мэри. Ее все еще удивляло, что они стали друзьями. Конечно, не такими друзьями, как с Дианой, но вполне притерпелись друг к другу, что три года назад казалось Рейчел невозможным. Так вышло, что та ночь бунта изменила все. Мэри постепенно стала чувствовать себя с ней свободнее, перестала постоянно держать круговую оборону. Они теперь хорошо понимали друг друга, что очень радовало Рейчел.

— Прекрасно, что ты еще здесь. — Когда Кэл вошел в комнату, она стала казаться совсем крошечной. — Хочу попросить тебя об одолжении, Рейчел.

— А именно?

— Видишь ли, у нас появился шанс получить большое пожертвование от Конгресса еврейских женщин. Они хотят встретиться с кем-нибудь из школы, вот мы и решили, что ты подойдешь лучше всех.

— Я? Ты что, рехнулся?! Да я такими делами никогда не занималась!

— Тогда надо научиться, — твердо сказала Мэри. — Ты наша единственная надежда.

— Но почему?

Кэл и Мэри смущенно переглянулись.

— Ты еврейка, — наконец прямо сказал Кэл. — И вообще, ты принадлежишь к их кругу.

— Да будет тебе, — фыркнула Рейчел, начиная злиться. — Может, когда-то и принадлежала, но с этим давно покончено.

— Послушай, — нетерпеливо сказал Кэл. — Это богатые белые женщины. Если я появлюсь на ленче, то перепугаю их до смерти. Они хотят помочь черным детишкам, а не Братству.

— Значит, хочешь прикрыться мной? Кэл окрысился:

— Ты знаешь, что это не так! Но ради детей мы должны играть по их правилам. Эти люди никогда не дадут нам ни гроша, если будут думать, что это их как-то свяжет с Братством. Нам надо разделить школу и Братство, или мы потеряем этот шанс заполучить крупную сумму.

— Разве это не называется продаться? — сердито спросила Рейчел.

Кэл покачал головой, его широкие плечи опустились.

— Это называется — смотреть на вещи реально. У нас на выбор два варианта: проглотить свою гордость и протянуть руку за деньгами, чтобы продолжать учить детей, или закрыть школу. Что ты выберешь, Рейчел? Предпочтешь все бросить?

Рейчел стало стыдно, и она опустила глаза.

— Извини, я не имела права так говорить.

На его лице, будто вырезанном из черного дерева, появилась улыбка, что случалось крайне редко.

— Почему? Я то же самое твердил себе сотни раз. Но я наконец сообразил, что надо либо идти на компромисс, либо довольствоваться ничем. А этим «ничем» мой народ уже сыт по горло.

— А остальное Братство? — тихо спросила Рейчел. — Они тебя поддерживают?

Кэл вдруг как-то сразу сник, а Мэри тяжело вздохнула.