Читаем без скачивания Врата - Фредерик Пол

   Зигфрид  спокойно,  успокаивающе: "В истории вашей болезни сказано, что во  время  ссоры с подругой у вас в руке был нож, да. Но там не говорится, что вы на нее бросились".

   -  А  какого  же  дьявола  меня  тогда увезли? Просто повезло, что я не перерезал ей горло.

   - Вы на самом деле пустили в ход нож?

   - Пустил  в  ход?  Нет. Я был слишком сердит. Швырнул ее на пол и начал бить.

   - Если бы вы на самом деле хотели ее убить, вы бы пустили в ход нож?

   -  Ax!  -  Но  больше  похоже  на  "Йеч": это слово иногда передают как "пшав".  -  Хотел  бы  я,  чтобы ты там был, когда это случилось, Зигфрид. Может, ты бы уговорил их, и меня бы отпустили.

   Сеанс  идет  отвратительно. Я знаю: всегда ошибка рассказывать ему сны. Он  со  всех  сторон  их  обсасывает.  Я  сажусь,  презрительно  глядя  на придуманную Зигфридом обстановку, и решаю сказать ему прямо.

   -  Зигфрид,  -  говорю  я  ему,  - как компьютер ты хороший парень, и я интеллектуально наслаждаюсь нашими беседами. Но я думаю, а не исчерпали ли мы все возможности.

   |  Те, кто тоннели прорыли когда-то,

   |  Оставив их нам в наследство

   |  В звездных пещерах ваше богатство

   |  Искать мы кидаемся слепо

   |  Раны свои залечив и увечья,

   |  Мы снова и снова к звездам идем

   |  Из этих тоннелей ныряем мы в вечность.

   |  Вы в ней заблудились, но мы вас найдем,

   |  О, хичи...

   Ты  шевелишь  старую боль без необходимости, и я откровенно не понимаю, почему позволяю тебе делать это.

   - Ваши сны полны боли, Боб.

   -  Пусть  остается  в  моих  снах.  Не хочу возвращаться к тому вздору, которым  меня  пичкали  в  институте. Может, я и правда хотел переспать со своей матерью. Может, ненавидел отца за то, что он умер и покинул меня. Ну и что?

   -  Я  знаю,  это риторический вопрос, Боб, но чтобы справиться с такими вещами, их нужно извлечь на поверхность.

   - Для чего? Чтоб мне было больно?

   - Чтобы внутренняя боль вышла наружу, и вы могли справиться с ней.

   -  Может,  проще  было  бы  оставить  ее  внутри?  Как  ты  говоришь, я достаточно  уравновешен,  верно?  Я не отказываю тебе в полезности. Бывают времена,  Зигфрид,  когда я после сеанса испытываю подъем. В голове у меня полно  новых  мыслей, и солнце над куполом светит ярко, воздух чист, и все мне  улыбаются.  Но  не  потом.  Потом я начинаю думать, что сеансы ужасно скучны и бесполезны, и что ты скажешь, если я решу их прекратить.

   - Я ответил бы, что вам принимать решение, Боб. Решение всегда за вами.

   -  Что  ж, может, я так и поступлю. - Старый дьявол пережидает меня. Он знает,  что  я не собираюсь принимать это решение, и дает мне время самому это понять. Потом говорит:

   - Боб! Почему вы сказали, что убили ее дважды? Я смотрю на часы, прежде чем  ответить,  и  говорю:  "Ну,  просто  так  сказалось.  Мне  пора идти, Зигфрид".

   Я  просто  сижу  в восстановительной комнате, потому что мне не от чего восстанавливаться. Хочу убраться отсюда. От него и его глупых вопросов. Он поступает  так  разумно,  с  таким  превосходством,  но что знает плюшевый мишка?

Глава 22

   Этим  вечером я вернулся к себе в комнату, но долго не мог уснуть. Шики разбудил  меня  рано  утром  и рассказал подробности. Выжило три человека, было   объявлено   об  их  вознаграждении:  семнадцать  миллионов  пятьсот пятьдесят тысяч долларов. Помимо процентов.

   Это прогнало сон. "За что?" - спросил я.

   Шики  ответил: "За двадцать пять килограммов артефактов. Считается, что это  инструментальный  набор ремонтника. Вероятно, для корабля, потому что они  его там нашли - в шлюпке на поверхности планеты. Во всяком случае это какие-то инструменты".

   -  Инструменты,  -  сказал  я,  избавился от Шики и побрел по туннелю к общему  душу,  думая  об  инструментах. Инструменты означают очень многое. Инструменты  означают  возможность проникнуть в механизмы хичи, не взорвав корабль.  Возможность  установить, как работает главный двигатель, и самим построить  такой.  Инструменты  могут  означать что угодно, а пока что это состояние  в  семнадцать  миллионов  пятьсот  пятьдесят тысяч долларов, не считая  процентов,  деленное  на  троих.  И одна из этих частей могла быть моей.

   Трудно избавиться от мысли об этих пяти миллионах восьмистах пятидесяти тысячах  долларов (не считая процентов), как подумаешь, что если бы ты был немного  более  предусмотрителен в выборе подружки, они лежали бы у тебя в кармане. Скажем, шесть миллионов. В моем возрасте за половину этой суммы я мог   бы   купить  Полную  медицину,  что  означает  все  тесты,  терапию, восстановление  тканей  и  органов  на всю оставшуюся жизнь... то есть, по крайней  мере,  на  пятьдесят  лет  дольше,  чем  я  проживу  без этого. А остальные  три  миллиона  -  это  собственный дом, карьера лектора (лекции старателей,  добившихся  успеха,  пользуются огромным спросом), постоянный доход  от  рекламы  на  телевидении,  женщины,  пища, машины, путешествия, женщины,  слава,  женщины...  и еще ведь остаются проценты. Они могут быть как  угодно  велики: все зависит от того, что смогут сделать исследователи Корпорации.  Находка  Шери  -  это  именно то, ради чего существуют Врата: золотой горшок и конец радуги.

   Мне  потребовалось  около  часа,  чтобы  добраться  до  больницы  - три сегмента  туннеля  и  пять  уровней в шахте. Я все время хотел повернуть и уйти назад.

   Когда  мне удалось очистить свой мозг от зависти (или, вернее, погрести ее  так, что она не будет видна) и отойти от приемной, Шери спала. "Можете войти", - сказал дежурный санитар.

   - Я не хочу ее будить.

   -  Вряд  ли  вы ее разбудите, - ответил он. - Но, конечно, не тревожьте ее. А посетителей она допустила.

   Она  лежала  на  самой  нижней  из трех коек. Палата была рассчитана на двенадцать  человек.  Были  заняты  еще  три  или четыре койки, две из них изолированы  занавесами  из молочного пластика, сквозь них почти ничего не видно.  Не  знаю,  кто  там был. Шери мирно спала, положив голову на руку, красивые глаза закрыты, сильный подбородок с ямочкой лежит на запястье. Ее два  товарища  находились  в  той  же комнате, один спал, другой сидел под голографическим  изображением  колец  Сатурна.  Я  встречал  его раза два: кубинец, венесуэлец или что-то в этом роде, из Нью-Джерси. Я вспомнил, что его  зовут  Мэнни. Мы немного поболтали, и он пообещал сказать Шери, что я ее навещал. Я пошел в столовую выпить чашку кофе. Думал об их полете.

   |      ОТНОСИТЕЛЬНО НЕЙТРОННЫХ ЗВЕЗД

   |

   |      Доктор  Азменион.  Перед  вами звезда, которая

   |  сожгла все свое горючее. Она коллапсирует. Когда я

   |  говорю  "коллапсирует",  я  хочу  сказать, что она

   |  сжимается  очень  сильно,  начинается  все  с шара

   |  размером, например, в наше Солнце, а заканчивается

   |  мячом  с  диаметром в десять километров. Это очень

   |  плотное вещество. Сузи, если бы ваш нос был сделан

   |  из него, он весил бы больше чем все Врата.

   |      В. Может, даже больше вас, Юрий?

   |      Доктор Азменион. Не шутите на занятии. Учитель

   |  чувствителен.  Хорошие  качественные наблюдения из

   |  окрестностей нейтронной звезды стоят многого, но я

   |  не  советую  вам  использовать  для  их  получения

   |  шлюпку.   Вам  нужно  находиться  в  бронированном

   |  пятиместнике,  и  он  не должен быть ближе, чем на

   |  одну   десятую   астрономической  единицы.  Оттуда

   |  наблюдайте. Вероятно, возможно подойти и ближе, но

   |  очень  сильно  действуют  гравитационные  ножницы.

   |  Видите  ли,  практически  это  точечный  источник.

   |  Невероятно крутой гравитационный градиент. Больший

   |  можно  обнаружить  только, если вы окажетесь возле

   |  черной дыры, от чего Боже вас упаси.

   Они  оказались  на  орбите  вокруг крошечной холодной планеты далеко от центрального  светила  - оранжево-красного угля типа К-6. По словам Мэнни, они  не  были  даже  уверены,  что стоит высаживаться. Но приборы показали наличие  хичи-металла,  хотя  и немного; основное, очевидно, погребено под снегом  из  двуокиси  углерода.  Мэнни  оставался  на  орбите. Шери и трое остальных  спустились, нашли подземелье хичи, с огромными усилиями вскрыли его  и, как обычно, нашли пустым. Потом они обнаружили другой след и нашли старую  шлюпку. Чтобы войти в нее, им пришлось взрывать. Во время взрыва у двух  старателей  костюмы  утратили  герметичность. Должно быть, оказались слишком  близко  к взрыву. К тому времени, как они поняли, что у них беда, было  уже  поздно.  Они  замерзли.  Шери  и  еще один старатель попытались перенести их в свою шлюпку. Задача ужасная и тяжелая, и в конце концов они от  нее  отказались.  Старатель  еще раз побывал у покинутой шлюпки, нашел сумку  с  инструментами  и  смог принести ее. И они улетели, оставив двоих замерзших  на  планете.  Но  они  просрочили  время и, когда соединились с капсулой,  были  в  очень  плохой  форме.  Не совсем уверен, что произошло потом,  но, кажется, они не сберегли находившийся в шлюпке запас воздуха и большую  часть  его  утратили.  Так  что  на  обратном  пути им не хватало кислорода. Третий старатель был в худшем состоянии, чем Шери. Подозревали, что  у  него  сильно  поврежден  мозг;  в  таком случае его пять миллионов восемьсот  пятьдесят  тысяч  долларов ему ни к чему. Но Шери, сказали мне, будет в порядке, когда оправится от физического истощения.