Читаем без скачивания Hydrargyrum - Коваль

Ругательства на нескольких языках от команды Шармбатона (разумеется, не слишком интересовавшейся такими деталями одного не слишком важного сражения из британской истории) донеслись даже до трибун, но профессора сделали вид, что ничего не заметили. Конечно же, никто не собирался выпускать против двух десятков детей настоящих драконов. Просто со стен ударили два созданных чарами авроров толстых столба оранжевого пламени, протянувшись в сторону двух подобравшихся близко команд. У Шармбатона стена ветра вытянулась вперёд, чтобы хотя бы частично рассечь и рассеять огонь в стороны, а големы присели, смыкая свои каменные щиты. Баррикада Хогвартса начала быстро покрываться целыми слоями материализованного льда, а затем несколько серебристых, ярких даже в дневном свете щитов возникли перед ней один за другим, прежде чем последний полукруглый барьер прикрыл команду со всех сторон за секунды до удара пламени.

Кайнетт покачал головой, глядя, как медленно поддаётся под действием магического огня возведенная защита. Похоже, «Поттер» станет героем этого матча. Так быстро и чётко создать несколько не самых слабых барьеров — этого не смог даже слегка растерявшийся Диггори, не говоря о шестикурсниках и Малфое. Само собой, сказывалась огромная разница в опыте между «лордом» и обычными студентами четырнадцати-семнадцати лет. Однако маг был практически уверен, что даже пятнадцатилетний Реддл выступил бы не намного хуже. Как и в различных учебных дисциплинах — за два месяца «Поттер», до того державшийся по успеваемости где-то в середине, стремительно вырвался вперёд, приближаясь к лидерам своего курса. Конечно, несложно быть первым среди детей, не имеющих и десятой части его опыта — ещё одна причина, почему и Кайнетт не видел причин гордиться или хотя бы придавать значение своим высшим баллам в школе. Однако судя по всем оставшимся знакам почёта и наградным листам, Том Реддл демонстрировал в этих стенах не намного худшие результаты ещё пятьдесят лет назад.

И вновь возникал вопрос — почему? Почему именно он? И почему таких, как он, настолько мало? Если судить всего лишь по этому турниру, доступные волшебникам возможности достаточно велики и разнообразны даже в пределах общеевропейской магической традиции, не говоря о всякой азиатской и африканской экзотике или запрещенных областях. Но почему тех, кто, подобно Реддлу, хотя бы пытаются достичь пика своих магических способностей, так немного? Не то чтобы среди магов Ассоциации и собственных студентов Арчибальда не существовало бездельников и лентяев — они есть везде. Однако играла свою роль разница в подходах. Когда потратишь годы, терпя боль, чтобы только научиться зажигать огонь или замораживать воду, захочешь взять от своего дара как можно больше. Когда для достижения того же эффекта достаточно просто ловко махать куском дерева и не путаться в нескольких слогах, ценность каждого доступного заклинания уже не ощущается так явно.

Да, есть исключения. Грейнджер, Росс, Сансет — они желают ещё больше знаний, уметь больше всех остальных, владеть тем, что другим кажется слишком сложным. Эмбер или Эгберт — их ведут амбиции, желание стать сильнее, чтобы ни от кого не зависеть или суметь кому-то не уступить, а магия даёт для этого огромные возможности. Скорее всего, тем же путём когда-то пошел Реддл, не желавший всю жизнь мириться со статусом полукровки, недочеловека среди наследников чистокровных семей. Занятно было бы узнать, что именно вело в своё время директора, побуждая становиться всё сильнее? Однако в любом случае, таких волшебников и ведьм немного. Большинство вполне довольствуется минимумом. Бытовые чары, маскирующие, транспортные чары, облегчающие повседневную жизнь и избавляющие её от множеств забот и обязанностей, а цели при этом вращаются вокруг насквозь мещанских вещей — должность выше, зарплата больше, дом богаче. А те немногие, кто хочет что-то изменить в этом застывшем во времени обществе, отдают свои силы политике. И лишь единицы думают о чём-то большем.

Глядя на ряды студентов, Арчибальд в очередной раз задумался, можно ли что-то изменить? Дать всем великую цель, вроде достижения Истока? Она никого не заинтересует, кроме пары дюжин человек вроде Лавгуд, обожающих разнообразные странности сами по себе, а не потому, что из них можно извлечь выгоду вот прямо сейчас. Возможно, тогда лучше подойдёт угроза? Маги Ассоциации никогда не могут позволить себе в полной мере расслабиться и оставить свои лаборатории и арсеналы покрываться пылью. Всегда есть крайне опасные и непредсказуемые Мёртвые Апостолы, всегда есть параноидальная и бескомпромиссная Церковь, да и в самой Часовой башне у каждого найдется хотя бы один конкурент или завистник, который что-то выиграет от твоей смерти. Всё это держит в тонусе даже самых ленивых и беззаботных.

Возродившийся Волдеморт, с учетом его репутации, стал бы не абстрактной, а вполне реальной и конкретной угрозой для большей части магической Британии… Вот только заставить его сотрудничать практически невозможно, свою сверхценную идею он ставит выше любой возможной выгоды. А самое главное, один раз он уже «работал» для этого общества экзистенциальной угрозой. Целых десять лет. Вот только результат оказался минимален — не считая небольшого сопротивления (сколько человек входило в Орден? Хотя бы сотня или две?), остальные предпочли либо сменить страну на менее опасную, либо и вовсе ничего серьёзного не предпринимать. Ждать, пока всё пройдёт само либо появится подходящий герой, который решит их проблемы. Так подтолкнуть волшебников к прогрессу и развитию тоже не получится. А что тогда остаётся? Просто самому искать одиночек, которым магия интересна не только для мытья посуды и вскапывания грядок?

— И Хогвартс вырывается вперёд! — вновь отвлёк его от размышлений комментатор. — Осталось только пробить себе путь в «замок», и Британия получит награду за первенство, которую судьи потом добавят к баллам за стиль и исполнение, либо она поможет компенсировать штрафные очки за поврежденный щит, если такие вообще будут. Но для итоговых оценок стоит дождаться, пока все команды завершат своё выступление.

Глядя после победы, как близнецы обнимают обеспечившего им такой отрыв «Поттера», а Седрик жмёт ему руку, Кайнетт подумал, что может возникнуть и ещё одна проблема. Если Волдеморт в самом деле решил в этот раз играть долгую партию, с полноценным созданием новой структуры вместо «Пожирателей» и продвижением своих идей от имени «героя страны», ему ведь тоже понадобятся люди на места убитых или утративших доверие. И в первую очередь — именно амбициозные и готовые рваться вперёд за новыми знаниями, а не только идейные фанатики превосходства крови, ведь силу отдельной стороны в этом конфликте определяет в первую очередь количество и качество лояльных ей волшебников и ведьм. А таких волшебников мало, и делать из них пушечное мясо для очередного переворота, изначально обреченного на провал — непозволительное