Читаем без скачивания Заглянуть в пустоту - Ира Берсет

— Брр, холодно. Только октябрь, а воздух почти зимний…

— Марк, давай без лирических вступлений, — устало произнёс Владлен Эдуардович, не оборачиваясь к вошедшему. — Это она?

— Да, — выдохнул Войт, опустив глаза в пол. — Информация подтвердилась. Возгорание произошло из-за утечки газа. Причина не установлена. Два…кх…трупа, мужчина и женщина. Были найдены личные вещи и кое-как уцелевшие документы, подтверждающие личности.

— Документы и вещи уцелели, а люди обгорели до неузнаваемости?

— Бумаги были в прихожей, а они… В общем, серьги и кольцо, которое ты ей подарил, были на ней, — Марк Николаевич запнулся, не зная, как аккуратней выразиться, — у трупа женщины обнаружено ножевое ранение, а на ноже кровь. Кровь принадлежит Виолетте. — Потоцкий повернулся и посмотрел в упор на помощника, а тот поспешил объяснить, — она проходила общий контроль в больнице незадолго до происшествия, вот и сравнили.

— А тебе не кажется, что всё очень просто и глупо? Особенно для Виолетты.

— Жизнь бывает непредсказуема.

— Только не для неё. И ты это знаешь.

— Ты думаешь, она всё подстроила?

— Да, именно так я и думаю. Нашла в своём Майями двух похожих на них с Олегом бомжей и…

— Но зачем ей это? Ты же сам её отпустил, несмотря на то, что она у тебя оттяпала кучу денег! Даже её подельника не дал арестовать! А нужно было! И она, и её дружок должны были понести наказание! Они Ларису убили. И Ирину чуть не лишили жизни.

— Где доказательства?

— Согласен: прямых доказательств не было, если только не считать покушения на твою жизнь. Можно спокойно было засадить обоих и надолго!

— Она моя дочь. И я перед ней очень виноват, — спокойно произнёс Потоцкий, вынул из пачки новую сигарету и снова подошёл к окну. — Я ведь просил её дать мне шанс, так сказать, начать с чистого листа. И знаешь, что она мне ответила? Она сказала — не получится, ты засрал всю тетрадь. — Он грустно засмеялся куда-то в темноту.

— Извини, но она тоже умудрилась прилично нагадить!

— Ты хочешь сказать, что яблоко от яблони…? — он недоговорил и посмотрел на Марка, вопросительно воздев брови. — Звучит, как бальзам на душу, — вздохнул он и снова отвернулся. — Я её понимаю. И месть её тоже обоснованная: отсекать лишнее намного проще, чем заполнять пустоту.

— Ты о чём это, Владлен Эдуардович? — осторожно поинтересовался Войт, озадаченно округлив глаза.

— Я о любви, Марк. Обыкновенной человеческой любви. Только ею можно заполнить пустоту. Ведь, как известно, в пустыне не бывает красивых цветов, всё колючее и ядовитое. Нет ничего удивительного, что девочка отравляет жизнь и себе, и другим. Но, заметь, травит она в основном тех, кто этого заслуживает. Её подарок учителю информатики меня впечатлил и успокоил. Значит, в ней всё-таки есть зерно добра.

Марк Николаевич озадаченно потёр подбородок. Ему не нравилось философски-заунывное настроение шефа, в которое тот последний месяц взял привычку впадать. Среди длинных пространных речей о смысле жизни случались очень достойные и интересные высказывания, но слушать их снова и снова у помощника не было ни времени, ни желания. Он громко кашлянул и решительно вернулся к прежней теме:

— Ну, хорошо, если она жива, тогда я не вижу смысла в спектакле с пожаром. У неё благодаря тебе всё есть для безбедной прекрасной жизни. Даже твоё прощение!

— На которое она плевать хотела. Свобода. Ей нужна свобода, Марк. Она же знала, что я за ней слежу, вот и решила «уйти по-английски».

— А если ты ошибаешься?

— Не знаю, — еле слышно произнёс Потоцкий и выпустил в мёрзлое пространство порцию серого дыма. Марк не мог видеть, как увлажнились его глаза, а сигарета задрожала между пальцами.

Марк Николаевич сел в машину и с облегчением вздохнул. Женщина потянулась к нему и нежно поцеловала в щёку:

— Всё образуется. Для всего нужно время.

— Он думает, что она жива.

— Правильно и делает. Лучше быть начеку.

Войт с удивлением взглянул на женщину:

— Ты тоже думаешь, что она подстроила свою смерть?

— Уверена. Тем более что опыт, как я понимаю, у неё есть, — Татьяна Анатольевна погладила широкую кисть мужчины.

— Это безумие… — вздохнул Марк Николаевич и завёл машину.

«Безумие относительно. Всё зависит от того, кто кого запер в какой клетке», — про себя подумала женщина и улыбнулась своему отражению в окне.