Читаем без скачивания Учебка. Армейский роман. - Андрей Геращенко

Особым пунктом порядка было равнение… табуреток. Ничего странного для посвящённых в этом нет, а для непосвящённых стоит немного пояснить. Во время просмотра телепередач курсанты в учебках сидят в колонне по восемь, причём табуретки должны стоять геометрически правильно как вдоль, так и поперёк «строя», образуя правильный параллелепипед роты. Поэтому сразу же после того, как все усаживались, обычно подавалась команда: «Подравнять табуретки!». Все подравнивали табуретки и лишь после этого включали телевизор.

Просмотр телевизора был обязательным и даже принудительным. Но смотрели только две передачи: «Время» ежедневно и «Служу Советскому Союзу» по воскресеньям. В других случаях телевизор включался крайне редко и всегда по инициативе сержантов или офицеров, которые иногда его смотрели (офицеры днём, сержанты — днём в воскресенье и ночью после отбоя). Эти «неуставные» телепередачи курсантам удавалось посмотреть лишь краем глаза, но порой и полностью (если сержанты были в благодушном настроении и никого не прогоняли).

После «Служу Советскому Союзу» в казарме появились офицеры, и роте было объявлено, что состоится воскресный спортивный праздник. Игорь этому обрадовался и стал дожидаться, пока объявят что-нибудь более подробно, предвкушая, что сегодня в серую и однообразную жизнь придёт некоторое разнообразие.

Майор Денисов построил роту и объявил:

— Сегодня у нас состоится спортивный праздник. Будут различные состязания. Победителей объявим на вечерней поверке. Вначале все без исключения побегут десятикилометровый кросс по территории части. Стартовать будете от казармы. Дальше побежите до бригады, мимо артскладов, через парк, мимо столовой и по аллее вновь к казарме. Нужно сделать три круга. Не бегут только те, кто имеет запись врача в «Книге больных роты». После этого проведём футбольный матч с бригадой: сборная нашего батальона против их команды. Проведём и ряд других конкурсов — кто больше подтянется, кто больше отожмётся. Будут определены лучшие в роте и батальоне. В самом конце желающие смогут поиграть в волейбол. А сейчас из каждого взвода выделите по два человека, пусть они получат в каптёрке номера для кросса. Каждый должен привязать номер себе на грудь. Если оборвались верёвки, можно слегка приметать нитками — потом оторвёте.

Гришневич отправил в каптёрку Бытько и Шкуркина, которые принесли целый ворох номеров из красного материала, на каждом из которых масляной краской было написано своё число. Тищенко достался двадцать седьмой, а Лупьяненко пятьдесят пятый. Сержанты и офицеры номера себе не брали. На время кросса разрешили снять ремни, пилотки и расстегнуть крючки и верхнюю часть хэбэ.

Вместе с курсантами на старт вышли несколько офицеров в спортивных костюмах и кедах, и лишь один прапорщик был в армейской рубашке, штанах и сапогах.

Майор из третьей роты дал отмашку, и асфальт задрожал от грохота сапог целого батальона. Больше всего Игорь боялся оказаться позади всех, поэтому после старта Тищенко сразу же начал высматривать тех, кто не проявлял большого рвения вырваться вперёд.

Чуть впереди громыхал сапогами Фуганов, за которым длинными нервными шагами бежал Бытько, тяжело дыша от напряжения и всем своим существом напоминая деревянного Буратино. Сразу же за ними бежали азербайджанцы из четвёртого взвода: Абилов, Аскеров и Мамедов. Затем Сашин и, наконец, Тищенко.

До штаба Игорь добежал вровень с этим арьергардом, но потом к своему большому удивлению вдруг почувствовал, что сил у него ещё предостаточно. Некоторое время, как бы проверяя истинность своего открытия, Тищенко бежал по прежнему, но затем всё же попытался оторваться и вырваться вперёд. Это у него получилось и вселило немного уверенности. «По крайней мере, я прибегу не последним», — с облегчением подумал Игорь.

На полпути Игорь бежал уже где-то в середине батальона. Пробежали мимо складов артвооружения. Возле складов лениво прохаживался часовой с автоматом и с лёгким любопытством смотрел на бегущих. Сразу было видно, что часовой из бригады и к тому же последнего года службы. «Интересно, если бы он сейчас передёрнул затвор и начал по нам палить? Что бы мы делали? Ну, залегли, а дальше? Наверное, вызвали бы караул и застрелили его», — подумал Игорь, разглядывая на ходу часового.

На территории парка Игорь вновь начал уставать и постепенно откатываться в конец. Солёный пот заливал глаза, нестерпимо ныло где-то в боку, но больше всего Тищенко опасался нового кровотечения. За спиной Игорь услышал чей-то топот. Через мгновение его обогнал Абилов. Громко фыркая, как загнанные жеребцы, сзади неслись Мамедов и Аскеров. Игорь удивился такому проворству толстого и не слишком поворотливого Аскерова. Тем не менее, уступать толстяку не хотелось, и Игорь из последних сил побежал к финишу. Финишировал он сразу за Абиловым.

Пока Тищенко в изнеможении валялся на траве, прибежала последняя треть батальона. Некоторые, в том числе и Сашин, не добежали до конца, и сошли с дистанции. Лупьяненко прибежал где-то ближе к первой трети.

По окончании кросса сдали номера, надели пилотки и приняли «уставной вид», после чего в празднике наступила пауза — нужно было собрать футбольную команду.

Из второго взвода на отборочный миниконкурс отправили неплохого спортсмена Байракова и Ломцева, занимавшегося до армии футболом. Кроме них из роты в батальонную команду попали Мамедов, Абилов и Брегвадзе. Играть нужно было в сапогах, штанах и майках. Прибыла команда из бригады. Не в пример учебке некоторые были экипированы в спортивные костюмы и, самое главное, все без исключения были обуты в чёрные армейские кеды. Судить вызвался старший лейтенант из первой роты.

Из команды бригады вышел её капитан и, скептически оглядев соперников, обратился к судье:

— Товарищ старший лейтенант, да вы что?! Ваши орлы своими сапогами нам все ноги переломают!

— Не бойся, не переломают.

— Да нет, товарищ старший лейтенант, так, пожалуй, не пойдёт! У вас же есть кеды, вот и выдайте их.

— Ну, ладно, подожди, я сейчас с кем-нибудь переговорю.

Лейтенант подошёл к Денисову и попросил:

— Товарищ майор, у вас в роте вроде бы кеды были. Может, выдадите нашей команде на игру, а потом снова заберёте?

— Я не знаю, хватит ли на всех.

— А вы спросите у каптёрщика.

— Ладно. Черногуров! Черногуров!

— Я.

— Черногуров, у нас в каптёрке есть кеды?

— Та даже не знаю, товарищ майор. Там одно рваньё, да и мало их…, — Черногуров сделал недовольное лицо, не желая давать своё имущество.

К тому же Черногуров знал, что с этими кедами будет одна морока — выдашь, а потом бегай, собирай их у чересчур «забывчивых» курсантов.

Денисов, прекрасно знавший все уловки каптёрщиков, одинаковые во все времена, строго сказал:

— Так, Черногуров — без лишних разговоров бегом в казарму и тащи все кеды, которые можно надеть!

— Есть, — хмуро буркнул Черногуров и пошёл в казарму.

Через четверть часа он вернулся с вещмешком за плечами и, усевшись на стадионную скамейку, вытряхнул его содержимое на траву. Глазам курсантов-футболистов предстала удручающая картина: пригодных к носке кедов было всего три пары. У остальных были разорваны либо бока, либо подошвы, что было ещё хуже. Во многих кедах не было шнурков. После долгого комбинирования всё же удалось отобрать ещё четыре пары. «Деды» из бригады недовольно косились на тех, кому не хватило кедов, но делать уже было нечего, потому что пора было начинать игру.

Кто-то из команды бригады предостерегающе выкрикнул:

— Ладно, будем играть! Но чтобы вы, «душары», смотрели под ноги, а то мы вам зубы после игры пересчитаем!

— Чито ты сдэлаешь? — вызывающе спросил Брегвадзе.

— Всё, прекратили базар! — крикнул старший лейтенант и дал свисток.

Игра началась. Бригада сразу же захватила инициативу и прижала учебку к воротам. В это время подошли болельщики из бригады и принялись яростно скандировать:

— Бригада! Бри-га-да! Бри-га-да!

Поскольку почти все они были второго года службы, курсанты несколько растерялись и смогли организовать лишь одобрительный шум при прорыве своих к воротам бригады. Но прорывались туда редко, поэтому поначалу болельщики учебки в основном помалкивали. К огорчению учебки, всего через пять минут после начала игры в её воротах побывал первый мяч. По всему чувствовалось, что команда бригады неплохо сыграна. В то же время некоторые игроки учебки сегодня впервые увидели друг друга.

К Гришневичу, сидевшему рядом со взводом, подошёл Щарапа:

— Что, Валера, уже играют?

Гришневич кивнул:

— И какой счёт?

— Один-ноль в пользу бригады. Только что нам забили.

— Кого играть поставили?! Только учебку опозорят! Надо будет сказать тем, кто из нашей роты, что если выиграют — после присяги в увольнение пойдут, а если проиграют — в наряд по столовой! Тогда, я думаю, получше заиграют, — засмеялся Щарапа.