Читаем без скачивания Шелковый путь. Записки военного разведчика - Александр Карцев

Да, уже декабрь. Скоро и здесь начнется зима. Вчера с молодым пополнением из полка привезли несколько писем. Прочитать их еще не успел. Одно от Сан Саныча. Второе от Ленки Андреевой.

Первым, естественно, открываю письмо Сан Саныча. Сначала, как говорится, самолеты…

Здравствуй, Сережа!

Прошу извинить за молчание. Письмо твое получил только после отпуска. И вот сразу, не откладывая, пишу.

Читаю твои письма с интересом. Тем более что в основном все места, о которых ты рассказываешь, встают в памяти. Знаю я хорошо и провинцию Парван, и в достаточной мере знаком с Баграмом, пыльным, прокаленным солнцем. Кстати, я в свое время проходил подготовку горного стрелка в горах Алтая и служил в горной артиллерии на Кавказе. И скажу, что для человека долины при некоторых навыках в горах бывает легче, чем горянину на равнине.

Но для себя всегда имей в виду: главное – разведка и охранение, и господствующая высота.

Наслышан о твоей работе. Молодцом!

Здесь у нас все в порядке. Идет большая работа по преодолению всего косного, что, как правило, накапливается в любом хозяйстве и перестает замечаться с тарой хозяйкой. Поэтому дел всяких полно – и основных, и побочных. Но все они важны.

В России уже глубокая осень. Порой мельтешит снежок. На рынках в полном объеме представлены дары природы, которые только что собраны. Скоро уже зима. Кстати, в местах, где ты служишь, она тоже бывает довольно суровой и, по-моему, даже более гнусной, чем зима российская.

Ни пуха тебе, ни пера! Твердой руки и удачи!

Какое славное письмо – никаких задач между строк, никаких ценных указаний. «Разведка и охранение, и господствующая высота» – это мы уже проходили. Или проходим сейчас.

И как хорошо, что ничего больше не надо учить – ни английского, ни эсперанто. Похоже, что с послеафганскими планами что-то не складывается. Но о них пока думать слишком рано. До них еще нужно дожить.

Открываю второй конверт. Ленка Андреева – частица моей юности. Светлая и радостная частица. В школе наш класс дружил с головой, со спортом и с девчонками из художественной гимнастики. Другими словами, наши ребята умудрялись хорошо учиться, заниматься спортом и дружить с самыми красивыми девчонками города. Городской командой по художественной гимнастике. Едва ли мы тогда знали, что такое любовь. Но девчата были ослепительно красивы, а красота всегда так притягательна! Лена Андреева, Люба Челышева, Инна Глебова… Нет, наверное, мы все-таки были в них по уши влюблены! Но как все это было далеко. Сейчас девчата вышли замуж. Ленка работала тренером в спортивной школе, Инна – в поликлинике. Говорят, что она стала прекрасным врачом-физиотерапевтом. О Любаше ничего не было известно.

С КП батальона пришла радиограмма: «Командиру Диогена (позывной 22-й заставы) с личными вещами и оружием срочно прибыть на Пахарь (позывной КП батальона)».

Связываюсь с 22-й. Три трассирующих пули над заставой – сигнал выхода на связь. Передаю информацию Корниле. Интересно, зачем он понадобился комбату? И к чему такая спешка?

Ближе к полудню спускаюсь в Калашахи. Мирзо встречает меня у дверей в Хасанову крепость. Рана у него подсыхает. Еще пару дней и можно будет выписывать из лазарета. Маленький Абдул провожает ко второму пациенту. Верблюд наш тоже молодцом. Рана у него не опасная. Единственная проблема, которая могла возникнуть, – это большая потеря крови. Ну да мы его вовремя перебинтовали.

Там же я встречаю и Шафи. Он принес какую-то мазь на травах для хозяина верблюда. У Шафи здесь свои пациенты. Но, как мне кажется, он еще и подстраховывает мои медицинские опыты. Очень важно, чтобы у меня все получилось с моими первыми пациентами. Нельзя, чтобы не получилось. И он это прекрасно понимает. От его поддержки становится как-то спокойнее на душе. Теперь я уверен, что все будет хорошо.

Батальонная разведка

Мы возвращаемся к крепости Шафи. Абдул остается обедать у хозяина верблюда. Теперь Абдул не просто сирота, он желанный гость в любом доме.

Мы не успеваем выйти из-за дувала (полутораметровой глинобитной стены), как из развалин брошенной крепости по нам раздается пулеметная очередь.

Звук пулемета завораживает, пули звучно бьют в нескольких сантиметрах от моей головы. Мне здорово повезло – целью пулеметчика был не я, Шафи. Иначе бы я не успел об этом подумать, пока падал на землю. Но Шафи рядом со мной нет. Он словно растворился в воздухе. И лишь через мгновение я вспоминаю о том, как что-то большое и ловкое перелетело через дувал. За мгновение до первого выстрела.

В руках у Шафи был небольшой кавалерийский карабин. Он никогда с ним не расстается! Но для того чтобы преодолеть полутораметровую стенку с карабином в руках, необходимо сделать сальто без касания. Это просто не укладывается в голове! Но, помнится, Шафи занимался спортивной акробатикой в молодости. Пока я пытаюсь осмыслить происшедшее, из-за дувала появляется голова Шафи.

– Ты долго собираешься здесь лежать? Земля холодная. Простудишься. Прыгай сюда.

И я прыгнул. Если вы когда-нибудь видели беременных мужчин, вы легко сможете представить, как они прыгают через полутораметровые стенки. Нет, автомат мне не мешал. Беременным меня делала большая медицинская сумка.

– Да брось ты ее. Никто не возьмет.

Я прекрасно понимаю, что Шафи прав. Никто не возьмет мою сумку. Пока я жив. А мертвому мне она, скорее всего, и самому не понадобится. Я оставляю ее у дувала.

Мы делаем большой крюк и стремительно перемещаемся во фланг пулеметчику. Не ожидал такой прыти от Шафи! Он бежит легко и почти бесшумно. И это понятно. Время разделилось. Теперь оно течет для каждого отдельно. Для нас летит стрелой. Для пулеметчика замерло, застыло на несколько мгновений. Всему причиной – пулеметная очередь. Она всегда вызывает у пулеметчика легкую контузию. И на несколько мгновений притормаживает его реакцию. Этим мы и стараемся сейчас воспользоваться.

Пулеметчик лежит под большим деревом, продолжает выцеливать нас у дувала. Увы, там никого уже нет. Зато он перед нами как на ладони. Можно снять с первого выстрела. Но Шафи потерял к пулеметчику всякий интерес. Это совершенно нелогично! Но мы разворачиваемся и уходим. Пулеметчик продолжает водить стволом пулемета, безрезультатно пытаясь выискать нас. У него удивленное и немного обиженное лицо. Он нас потерял.

Безо всяких приключений мы возвращаемся за медицинской сумкой и, немного пригнувшись, идем в крепость Шафи. У меня на языке крутятся несколько вопросов. И главный из них: почему мы не стреляли?