Читаем без скачивания Сен. Возврат - Илья Арсёнов

Ромашка закончил обдумывание сложившейся ситуации и вышел из медитативного транса. Новый объект нарушил стройную систему распорядка сектора Жнецов. Сработанные команды распались и собрались уже в другом составе, и всё для того, чтобы изучать его! Остальные проекты просто встали! Всё это приведет к нехорошим осложнениям. Ромашка являлся самым старым жнецом, к тому же тащил на себе неформальное лидерство над всеми остальными: именно к нему приходили за советами другие безумцы, именно он выступал в роли третейского судьи в спорах, и именно к нему обращалась администрация из Крыла Исследований. Всё это, конечно, приятно, но он был не дурак и прекрасно понимал, что на жнецов выделяют существенные ресурсы и так будет продолжаться до тех пор пока они приносят пользу. А если отдача от их сектора снизится, то его просто закроют, а жильцов… мало ли что с ними может случиться. Например, сбой системы охраны…

Значит, он больше не сможет познавать новое! Мертвые к этому не способны! Такие мысли наполнили разум Ромашки непривычным смятением. Настолько сильным, что он отключился от внешнего мира, подключил своё сознание к внутреннему суперкомпьютеру  и приступил к анализу ситуации.

Сплошные вопросы. Почему объект умирал? Помогло ли внедрение кода яда или просто совпадение? А после того, как его вытащили из‑за порога смерти и стабилизировали состояние — неясностей стало еще больше. Он покрылся странной чешуей, анализ которой ничего не дал. Само существование такого покрытия на человеке нарушало несколько фундаментальных столбов современной генетики.

Жнецы раскололись на два лагеря. Первые считали, что у объекта очень сильно поврежден мозг, что вкупе с мощной психоблокадой, нанороботами и нейронными имплантатами дало столь поразительный эффект. Выдвигалась одна крайне любопытная гипотеза, что объект находится в неком подобии глубокого сна и его разум зациклился сам в себе. Второй лагерь склонял к идее, что, возможно, это некое вмешательство извне. И на объект воздействуют неизвестным способом. Был еще третий лагерь из трех жнецов, которые ратовали за какую‑то мистическую ересь, типа одержимости. Но их, естественно, никто не слушал. Одержимость… ну и бред…

Ромашка вылез из реанимационной камеры, в которой находился последние двадцать часов и включил мыслеинтерфейс. Сразу же появился целый ворох сообщений от Василька с пометками «Срочно» и «Важно». Жнец удивился, так как его младший коллега никогда не обладал склонностью к панике.

Ромашка не стал смотреть сообщения, а послал образ о том, что он свободен и готов пообщаться голосом. Не успел он оттереть реанимационную слизь, как в зал влетел Василек и с ходу затараторил:

— Ромашка! У нас… непонятное…

— У нас всегда непонятное, — парировал тот, — сколько себя помню. Мы же открываем новое.

— Лютик сошел с ума!

— Чего? — Ромашка заинтересовался: поведение жнецов, несмотря на всё их безумие, довольно статично и прогнозируемо, — веди к нему!

Василек побледнел и с трудом выдавил:

— Я…я…я туда не пойду. Я… боюсь…

— Ты что? — изумился Ромашка.

— Я не пойду! — тихо, но твердо проговорил жнец, — и тебе не советую!

— Да я вас оставил меньше, чем на сутки! — возмутился старший, — а вы тут все окончательно рехнулись!

Василек активировал голографический проектор и перед Ромашкой возник экран с изображением зала СПРиГМ.

— Смотри сам…

— Что с ним? — ошарашено спросил старший, смотря на Лютика стоящего на коленях перед капсулой с объектом. Жнец покачивался из стороны в сторону и без перерыва повторял:

— Великий уже рядом! Великий уже рядом!

— Он так уже десять часов стоит! — добавил Василёк.

Мой невольный жилец додумался до, без всяких сомнений, гениальной мысли. Генетический код мог сохраниться в семенниках или яичках! И Шиза оказался прав, эти важнейшие органы еще не тронула трансформация. Точнее они не изменились до полного несовпадения.

Наконец‑то нам удалось частично реанимировать мыслеинтерфейс, и Шиза смог получить полный доступ к платформе Сигмара. А дальше дело техники — задействовав открывшиеся мощности, мы смогли подделать генетический код нейронных сетей в мозгу. И пока система безопасности мыслеинтерфейса не обнаружила взлом внутренних модулей, внесли изменения в механизм идентификации пользователя, поменяв генетический код на старые словесные пароли. Конечно, с такой дырой в модуле безопасности находиться в Российской Империи я не рискну, но сейчас не время для излишней паранойи. Сомневаюсь, что поблизости ошивается специалист по удаленному взлому шифрованных нейронных сетей.

Теперь я снова на коне. Правда фабрика наноботов работала на последнем издыхании, так как наноботы не успевали перестроиться под мой постоянно меняющийся организм. Зато я снова получил доступ к виртуальности, огромным массивам информации и быстрому индексированному поиску.

Естественно, первым делом начал рыскать по  библиотеке, судорожно ища ту ниточку, которая приведет меня к пониманию происходящего в Дарииме. Я уверен, что нечто подобное я встречал в библиотеках мира демонологов, но никак не мог ухватить ускользающую мысль.

«Мы не то делаем…»

Давай без прелюдий. Сразу мысли излагай!

«Это событие отложилось в твоей памяти, хоть и незначительно. Следовательно, ты лично читал те книги!»

И?

«А их не так много! На рядовые книги ты не обращал внимания, отправив их на сортировку вторичным! А читал внимательно…»

… я только Живые Книги. То есть…

«Начинаем вдумчиво их перечитывать!»

Прошло огромное количество времени по виртуальным часам, но зацепка нашлась.

«Ты думаешь, что это именно оно?»

Уверен! Слишком всё плохо складывается!

«Надо подтвердить гипотезу!»

От ответа меня отвлек стук в дверь, на разрешение войти  в комнату проскользнул страж–курьер от Аурелио.

— Милорд, милграф ри Костели отправил меня в ваше полное распоряжение.

— Это хорошо, — оказывается, пока я ковырялся внутри себя,  размышляя над убийствами в городе,  уже наступил следующий день, — он велел что‑нибудь передать?

— Нет, милорд.

— Найди милграфа и попроси его дать мне копии амулетов магических слепков.

— Разрешите выполнять, милорд?

— Ага, разрешаю, — равнодушно ответил, погружаясь в собственные мрачные мысли.

А я думал, что хуже ситуация стать не может…

«Твоя гипотеза пока еще слишком шаткая. Доказательств никаких нет!»

Если что‑то может пойти не так, то так и произойдет.

Буквально через полчаса в дверь вновь постучали, я разрешил войти, резонно ожидая возвращения курьера, но внутрь проскользнул ри Костели собственной персоной. Сегодня он выглядел более растрепанно, чем вчера: мятая белая рубашка, с расстегнутым воротом, да слегка запыленные черные кожаные штаны. Но самое неприятное, что налет небрежности отлично шел к его смазливой внешности. И это испортило мне настроение еще сильнее.